Примерно в то же самое время набрало силу «новое учение о языке» советского академика Николая Яковлевича Марра (1864–1934) (рис. 14), где неисчерпаемое словесное богатство, обретенное многочисленными народами за их долгую историю, выводилось из четырех первоэлементов: «сал», «бер», «йон», «рош».[6] После появления известной работы И. В. Сталина по вопросам языкознания марристская теория была объявлена лженаучной, а ее приверженцы подверглись гонениям. Сама тема долгое время считалась запретной. Я прекрасно помню, как в начале 60-х годов, еще будучи студентом, задавал преподавателям университета вопрос о моногенезе языков: хотя Сталина давно не было в живых, а культ его личности развенчан — маститые мэтры столбенели и лишались дара речи от одного только вопроса на крамольную тему. Помимо концепции «языковых первоэлементов» Марр во множестве публиковал и конкретные лингвистические доказательства в пользу былого единства языков, культур и не родственных на первый взгляд этносов. Так, в 1926 году вышла в свет его статья «От шумеров и хеттов к палеоазиатам», где демонстрируется общность происхождения слова «женщина» (а также «вода») в южных месопотамских и малоазиатских языках, с одной стороны, и в северных палеоазиатских (чукотский, эскимосский, юкагирский языки), с другой стороны. А в 1930 году Марр опубликовал обширную работу с беллетристическим названием — «Яфетические зори на украинском хуторе. (Бабушкины сказки о Свинье Красном Солнышке)», где на многочисленных и конкретных примерах продемонстрировал доиндоевропейские базовые элементы славянских языков.
В середине века наибольшую популярность получила так называемая «ностратическая» (термин Педерсена), или сибиро-европейская (термин советских лингвистов), теория; в ней идея Праязыка доказывалась на основе скрупулезного анализа крупных языковых семей. (На эту тему было опубликовано несколько выпусков сравнительного словаря рано погибшего ученого В. М. Иллича-Свитыча.) Совсем недавно американские лингвисты подвергли компьютерной обработке данные по всем языкам Земли (причем за исходную основу был взят лексический массив языков северо-, центрально- и южноамериканских индейцев), касающихся таких жизненно важных понятий, как деторождение, кормление грудью и т. п. И представьте, компьютер выдал однозначный ответ: все языки без исключения имеют общий лексический базис.
Теория моногенеза языков вызывает скептическое неприятие специалистов. Однако гораздо более нелепой (если хорошенько вдуматься) выглядит противоположная концепция, в соответствии с которой каждый язык, группа языков или языковое семейство возникли самостоятельно и обособленно, а потом развивались по законам, более или менее одинаковым для всех. Логичнее было бы предположить, что в случае обособленного возникновения языков законы их функционирования также должны были быть особенными, не повторяющими (гомоморфно или изоморфно) друг друга. Такое совпадение маловероятно! Следовательно, остается принять обратное. Здесь права Библия, а не ее противники. Безусловно, единство языка ничего общего не имеет с антропологическим единством использовавших его этносов. На современном английском языке говорят представители разных рас и множества совершенно не схожих друг с другом народов, но данный факт языкового единства ни коим образом не сказывается на антропологической однородности. Как видим, аргументов в пользу языкового моногенеза более чем достаточно. И можно с полным основанием утверждать, что единый пранарод, единый праязык и их общая прародина относятся не к одним лишь индоевропейцам, но ко всем без исключения этносам, населявшим Землю в прошлом и настоящем.
Но если некогда существовал единый пранарод с единым праязыком, то, вне всякого сомнения, была и единая территория проживания. Где же находилась эта древняя прародина? Существует много теорий. Разные авторы помещают Прародину индоевропейцев (ариев) в разных местах (рис. 15): Г. М. Бонгард-Левин и Э. А. Грантовский — в степях Евразии; Т. В. Гамкрелидзе и В. В. Иванов — в Передней Азии, на территории, примыкающей к Кавказу (рис. 16), В. А. Сафронов и Ю. А. Шилов, Ю. Д. Петухов и многие другие — в Восточной Европе (рис. 17), А. И. Асов, Е. С. Лазарев и Н. Р. Гусева — на Севере и т. д. Каждый автор приводит немало убедительных аргументов в пользу отстаиваемой гипотезы. Но на какую бы глубину не опускали бы — ученые историки и археологи — хронологическую планку своих изысканий, их выводы — всего лишь одна из возможных гипотез.
Вот, к примеру, как рисуется начальная история иноевропейцов известному украинскому автору и археологу Юрию Алексеевичу Шилову, опубликовавшему на данную тему несколько монографий, наиболее известная и фундаментальная из которых «Прародина ариев: История, обряды, мифы» (Киев, 1995):
«В основе всех культур и народов, а тем более этнолингвистических общностей вроде индоевропейской или семитской, лежат священные мифоритуалы сотворения мира (космогонические мифы). Они образуют типолого-хронологический ряд, довольно устоявшийся за 82 столетия развития земной цивилизации, начатой примерно с 6300 г. до н. э. древнейшим в мире государством Араттой. Можно считать, что за это время человечество прошло полный виток диалектической спирали развития цивилизации (государственности), характеризующийся освоением вещественных проявлений материального мира. Полюсами витка, его началом и концом явились две основных революции — Великая неолитическая (по Г. Чайлду, выдающемуся археологу 20 в.) и Научно-техническая (по К. Марксу и другим основоположникам исторического материализма). Первая из них ознаменовала переход от присваивающего к производящему хозяйству; от собирательства и охоты — к земледелию и скотоводству, которые вывели общество из лона „матери-природы“ и сделали ее „хозяевами“. Вторая же революция вывела человечество на полевой уровень материального мира, который и будет осваиваться начавшимся в 20 в. витком развития цивилизации.
До того как биоценоз не был нарушен Великой неолитической революцией (ВНР), космогонические мифы черпали свои сюжеты из формальных явлений природы: из снесенного Прачерепахой яйца или из поднятого Праптицей комочка донного ила. Когда же ВНР породила цепную реакцию противоречий, интеллектуальная элита, стремясь сохранить и упрочить былую гармонию, начала погружаться в сущность явлений: в макрокосмос с его астральными календарями и в микрокосмос человеческого естества. Тогда существенность космогонических мифов обрела вид архетипов (по Карлу Юнгу), коренящихся в пересечениях этих взаимообратных путей. Такие пересечения были открыты недавно санскритологом Ф. Б. Я. Кейпером в сюжетах и терминах индоарийских Вед».
Лично я придерживаюсь полярной концепции происхождения человеческой цивилизации, согласно которой последняя зародилась на Севере и длительное время существовала в границах исчезнувшего ныне Арктического материка — Арктиды-Гибербореей (или Туле). Наиболее существенные факты и свидетельства, позволяющие реконструировать подлинные исходные точки отсчета мировой истории и предыстории впервые были сформулированы в классической книге выдающегося индийского ученого и общественного деятеля Балгангадхара Тилака (1856–1920) (рис. 18) «Арктическая родина в Ведах». Здесь путем скрупулезного текстологического анализа доказано: в священных книгах древних индийцев и их прапредков описаны не южные, а северные реалии — полярное звездное небо, полярные день и ночь, полярные зори и сияния.
Аргументы, приводимые Тилаком, следующие. В древнейших источниках, например, в Тайттирии-Брахмане (а также в Авесте) описывается Прародина человечества, где Солнце всходит и заходит по одному разу в год, а сам год делится на один долгий день и одну долгую ночь, — что, как известно, соответствует ситуации, фиксируемой в высоких полярных широтах. В Ведах же встречаются такие высказывания: «То, что есть год, — эта только один день и одна ночь Богов»; «В Меру Боги видят Солнце восходящим только один раз в году». Общие положения подкрепляются более детальными, основанными на точном математическом расчете современных ученых: он свидетельствует, в частности, что в Ригведе описываются зори более продолжительные, чем они могут быть на юге; там же рассказывается о северном сиянии и летнем поведении Солнца вблизи полюса, когда оно поднимается на максимальную высоту над горизонтом, некоторое время «стоит» на месте, прежде чем начинает опускаться. По расчетам специалистов, растянутые утренние и вечерние зори, как они описываются в гимнах Ригведы, вполне соответствуют тому, что наблюдается сегодня на широте Мурманска.
6
Лингвистическая теория Н. Я. Марра по-другому именовалась яфетической, а учение в целом — яфетологией. Вполне научный и широко распространенный до спровоцированного Сталиным погрома термин является производным от имени Иафет — сына библейского патриарха и праотца Ноя. В то время имя Иафета писалось как Яфет (в древнерусском написании — Афет). С ним сопряжено имя древнегреческого титана Япета, отца Прометея. Названные имена-мифологемы — отзвуки не дошедшей до нас в виде письменных источников далекой предыстории человечества, связанной с последним глобальным геофизическим, гидрологическим и климатическим катаклизмом, известным в обиходе по емкому понятию «всемирный потоп». Вот почему яфетология как обобщенная концепция (не узко-лингвистическая в марристском понимании, но предельно широкая, учитывающая многообразные данные науки и культуры) вполне заслуживает возрождения и всемерного развития.
