«Этот остров Фула очень большой. Полагают, что он в десять раз больше Британии (Ирландии). Он лежит от нее далеко на север. На этом острове земля по большей части пустынна, в обитаемой же части живут тринадцать племен., очень многолюдных, и у каждого племени свой царь. Здесь каждый год происходит чудесное явление. Около летнего солнцеповорота в течение приблизительно сорока дней солнце здесь никуда не заходит, но в течение этого времени непрерывно сияет над землей. Но (не меньше) месяцев через шесть после этого, около зимнего солнцеповорота, дней сорок солнце совсем не показывается над этим островом и он погружен в непрерывную ночь. [Точнейшее описание полярных дня и ночи, к примеру, на широте северной оконечности Кольского полуострова или Новой Земли. — В. Д.]. Это время живущие здесь люди проводят в полном унынии, так как они не имеют никакой возможности тогда сноситься друг с другом. Лично мне отправиться на этот остров, чтобы своими глазами увидать то, что мне рассказывали, хоть я и очень старался, никак не удалось».
По Прокопию, древние тульцы «не носят одежды, не ходят в обуви, не пьют вина, не добывают себе никакого пропитания посредством возделывания земли». Они не пашут земли, мужчины и женщины заняты только охотой.
«Находящиеся там леса огромны, изобилуют дикими и другими животными, а равно и горы, которые поднимаются там. Скритифины питаются всегда мясом пойманных животных, а в шкуры одеваются, так как у них нет ни льна, ни приспособления, чтобы сучить нитки, но, связав звериными жилами кожи друг с другом, они таким образом закрывают все тело. И их младенцы вынянчиваются у них не так, как у остальных людей. Дети скритифинов выкармливаются не женским молоком, и сосут они не материнскую грудь, но выкармливаются только мозгом пойманных животных. Как только женщина родит, она заворачивает новорожденного в шкуру животного, тотчас же привешивает ее к какому-нибудь дереву, кладет ему в рот мозг, а сама тотчас же отправляется с мужем на обычную охоту. Они все делают вместе и на это занятие охотой ходят вместе. Таков образ жизни этих варваров.
Но другие жители Фулы, можно сказать, все, не очень отличаются от остальных людей: они поклоняются многим богам и демонам (гениям), живущим на небе и в воздухе, на земле и в море, и некоторым другим мелким божествам, считающимся, что они находятся в водах источников и рек. Они непрерывно приносят всякие жертвы, приносят жертвы мертвым и героям. Из жертв они считают самой прекраснейшей принесение в жертву человека, который был их первым военнопленным».
Но вернемся к «Житию Константина-Философа» и проповеди будущего святого и равноапостольного Кирилла среди «тульского народа», который вполне можно именовать попросту — туляками (название русского города Тула того же происхождения). Будущий создатель славянской письменности прямо напоминал тульцам-тулякам об их гиперборейском происхождении, ссылаясь на библейскую Книгу пророка Исайи (Ис. 66, 19), где среди «дальних островов» упоминается и легендарная Фула (Тула). Правда в каноническом переводе Библии этот топоним читается, как Пула. Это объясняется тем, что перевод Библии на современный русский язык сделан не древнееврейского оригинала, а с греческого, где много неточностей (например, в том же ветхозаветном отрывке, среди перечисления древнейших стран и народов выпал этноним мосох, родоначальник которого, внук Ноя — Мосох, считается праотцем московитов). Кирилл же пользовался древнееврейским оргигиналом Ветхого Завета (вот где пригодилось знание иврита, выученного в Хазарии!), и поэтому библейские цитаты в Житии оказались более точными, чем в современном переводе. Между прочим, ссылаясь на книгу другого ветхозаветного пророка — Иеремии (Иер. 16, 16), — Кирилл напоминает «тульскому народу» о местах, где он жил когда-то — «холмах и скалах каменных» (это — снова из древнееврейского оригинала; в современном русском переводе добавлены еще «ущелья»). Имеет ли «тульский народ» какое-либо отношение к народу русскому? Вполне! Во-первых, наверняка общие (гиперборейские) корни. Во-вторых, (если уже говорить о времени создания славянской письменности) в Житие «тульский народ» попал совсем не случайно, а в контексте создания русской азбуки. «Тульский народ» («тульцы»), как они описаны в Житии Кирилла — типичное мужское братство, поклоняющееся священному дубу и не посвящающее в сакральное таинство женщин. Дуб здесь — своеобразный патриархальный символ и одновременно архаичный пережиток древнего тотемизма.
Подвиг Кирилла и Мефодия во славу русской и славянской культуры не имеет себе равных. Прекрасно сказал поэт и ученый Николай Лисовой:
Глава 5. Триумф и трагедия славянских народов
За долгое время своего исторического существования славяне познали величие и унижение, славу и бесславие, рассветы и закаты, падение и возрождение. Осознание историчности, то есть своей неразрывной связи с прошлым (особенно — с его знаменательными моментами), играет непреходящую роль в жизни любого народа. Понимание неотделимости собственной судьбы от судьбы предков формирует патриотическое сознание разных поколений и укрепляет связь между ними. Некоторые исторические события способны воодушевлять и непрерывно подпитывать мощной энергией целые народы и отдельных людей независимо от того сколько веков протекло с тех давних пор.
Когда страна процветает, а кормила власти находятся волевые энергичные предводители, способные воодушевить и обединить людей, всегда найдутся вдохновенные слова для прославления великих деяний и их творцов. Примером может служить похвала князю Ярославу Мудрому (нареченному в святом крещении Георгием), произнесенная на Пасхальной неделе 1051 в киевском Софийском соборе первым русским митрополитом Иларионом и вошедшая впоследствии в текст «Слова о законе и благодати» — шедевра древнерусского ораторского искусства и философско-художественной прозы:
«Доброе же весьма и верное свидетельство <тому> — и сын твой Георгий, которого соделал Господь преемником власти твоей по тебе, не нарушающим уставов твоих [здесь и далее Иларион обращается к покойному князю Владимиру Святому — крестителю Руси. — В. Д.], но утверждающим, не сокращающим учреждений твоего благоверия, но более прилагающим, не разрушающим, но созидающим. Недоконченное тобою он докончил, как Соломон — <предпринятое> Давидом. Он создал дом Божий, великий и святой, <церковь> Премудрости его, — в святость и освящение граду твоему, — украсив ее всякою красотою: и золотом, и серебром, и драгоценными каменьями, и дорогими сосудами. И церковь эта вызывает удивление и восхищение вс всех окрестных народах, ибо вряд ли найдется иная такая во всей полунощной стране с востока до запада.
И славный град твой Киев он окружил величием, как венцом, и народ твой и град святой предал <в покровительство> скорой помощнице христианам Пресвятой и Преславной Богородице, которой на Великих вратах и церковь воздвиг во имя первого Господского праздника — святого Благовещения, чтобы приветствие, возвещенное архангелом Деве, прилагалось и к граду сему. И если той <возвещено было>: „Радуйся, благодатная! Господь с тобою!“, то граду: „Радуйся, град православный! Господь с тобою!“
Востань, о честная глава, из гроба твоего! Востань, отряси сон! Ибо не умер ты, но спишь до всеобщего восстания. Востань, не умер ты! Не надлежало умереть тебе, уверовавшему во Христа, <который есть> жизнь, дарованная всему миру. Отряси сон <свой>, возведи взор и узришь, что Господь, таких почестей сподобив тебя там <на небесах>, и на земле не без памяти оставил в сыне твоем. Востань, посмотри на чадо свое, Георгия, посмотри на возлюбленного своего, посмотри на того, что Господь извел от чресл твоих, посмотри на украшающего престол земли твоей — и возрадуйся и возвеселись!
Посмотри же и на благоверную сноху твою Ирину, посмотри на внуков твоих и правнуков; как они живут, как хранимы Господом, как соблюдают правую веру, данную <им> тобой, как прилежат к святым церквам, как славят Христа, как поклоняются имени его.
Посмотри же и на град <твой>, величием сияющий, посмотри на церкви процветающие, посмотри на христианстно возрастающее, посмогри на град, иконами святых блистающий и <ими> освящаемый, фимиамом благоухающий, славословиями божественными <исполненный> и песнопениями святыми оглашаемый. И, все это видев, возрадуйся и возвеселись и восхвали преблагого Бога, устроителя всего!»
