Горячим сторонником и пропагандистом идеи о русском происхождении гуннов был также славянский патриот и писатель Юрий Иванович Венелин (1802–1839) выходец из Венгрии, имевший русско-румынские православные корни. Ему принадлежит специальное исследование о гуннских именах в их сопоставлении со славянскими. Для этого Венлин даже предпринял специальную экспедицию в Болгарию, находившуюся тогда под властью Османской империи, дабы в глухих деревнях, где сохранялись еще повсюду древние нехристианизированные имена, найти подтверждение своим гипотезам, И нашел…

Данная точка зрения неоднократно доводилась до крайности. Типичным примером может служить популярный некогда роман «Бич божий», принадлежащий перу Ивана Кузьмича Кондратьева (1849–1904), автора, ныне совершенно забытого, хотя и известного по приписываемой ему народной песне «По диким степям Забайкалья…». Роман, первоначально назывался «Гунны» и был впервые опубликован в 1878 году. В нем гунны выведено как одно из ответвлений славянского племени венедов, а Атилла предстает как древний киевский князь. Такое на первый взгляд совершенно неправдоподобное предположение опирается на абсолютно бесспорные факты, заимствованные из сочинений западных средневековых историков и, в частности, Саксона Грамматика, Адама Бременского и Гельмольда, которые принимали славян и гуннов за один народ.

Мнение средневековых хронистов в XIX поддержали крупнейшие историки: в Чехо-Словакии — Павел Йосеф Шафарик (1795–1861) (рис. 102), которому принадлежит классический многотомный труд «Славянские древности»; в России — Дмитрий Иванович Иловайский (1832–1920) (рис. 103). Последнему принадлежит специальное научное исследование по данному вопросу. Идея о славянстве и рускости гуннов отстаивается и в капитальном труде А. Нечволодова «Сказания о Русской земле». Есть еще одно поразительное совпадение, на которое, насколько мне известно, никто не обратил должного внимания. По сообщению Иордана, старшего брата Аттилы звали Роас. С учетом массовых искажений этнонимов и имен собственных в латинской передаче слово «Роас» читается как рос (или рус).

Не успели гунны исчезнуть с лица земли, а точнее — раствориться в толще других (и прежде всего — русского) народов, как на южных рубежах России, обойдя Кавказ по каспийскому побережью, появился новый захватчик — хазары. Несколько веков сосали они русскую кровь, а под конец попытались даже навязать и совершенно чуждую русскому народу идеологию — исповедываемый хазарами иудаизм. Случилось это уже после того, как русский князь-язычник Святослав вместе со своей языческой дружиной сломал хребет Хазарскому каганату. Могущество хазар было подорвано еще и по одной причине. Понять ее помогает судьба другого кочевого народа, сопредельного южнорусским славянам.

Речь пойдет о предках современных болгар, которые тогда именовались булгарами и говорили на тюркском наречии. Обитали тюркоязычные кочевники-протоболгары в придонских, приазовских и причерноморских степях, примыкавших к Северному Кавказу. Здесь они основали государство Великая Болгария со столицей в ранее разграбленной и сожженной гуннами Фанагорией (современная Тамань). Отсюда же они были вытеснены хазарами из степной отчины в придунайские степи. Вскоре беглая орда во главе с вождем-пассионарием Аспарухом (ок. 643 — ок. 701) форсировала Дунай, вторглась на Балканы и, слившись с семью автохтонными славянскими племенами, дала начало болгарской нации и Болгарскому государству.

Всё это хрестоматийные факты. Вопрос же совершенно в другом: как случилось, что тюркоязычные булгары, дав свое имя безвестным балканским славянам, стали говорить на славянском языке. Ведь язык вовсе не тот феномен, с которым можно обращаться как вздумается и менять по прихоти, как перчатки. Смерть языка означает смерть народа. В Болгарии, однако, ничего подобного не произошло. Почему? Всё очень просто: потому что славянский язык, с коим столкнулась орда хана Аспаруха, не был ей абсолютно чуждым. Потому что в составе орды, не скованной никакими религиозными ограничениями и запретами, было множество (если не большинство) славян. Потому что гаремы тюрко-булгар в основном состояли из славянских пленниц, а их дети, естественно, говорили на славянском языке, который в силу чисто географических причин был проторусским. Потому-то, кстати, язык болгар, отделенных от России и Украины неславяноязычными Румынией и Молдавией, оказался более близким русскому и украинскому, чем язык, скажем, граничащих с ними поляков или словаков.[21]

Сказанное с некоторыми оговорками вполне можно спроецировать и на Хазарский каганат в пору его соприкосновения с данниками — русскими племенами. На протяжении многих столетий сама возможность выживания и воспроизводства хазар обеспечивалась за счет непрерывного пополнения гаремов прекрасными славянскими полонянками, до которых были столь охочи горячие восточные витязи. Подтверждением тому служат скупые слова Рдзивиловской летописи, где говорится, что хазары предпочитали в качестве русской дани «по девице от дыма». Другими словами, от каждого двора, или «дыма» бралась в хазарский гарем красна девица, как впоследствии, спустя почти тысячу лет, брался в военную пору от каждого двора («дыма») парень-рекрут.

Правда, соответствующее место из Радзивиловской летописи считается не просто спорным, но еще и темным. Здесь дословно сказано: «А козаре имаху <…> по бели и девеци от дыма», что означает «А хазары брали по белке и девке от дыма». Раньше Радзивиловская летопись с ее изумительными красочными иллюстрациями считалась личным и бесценным достоянием литовских князей и была практически недоступна для исследователей. Долгое время она хранилась в Кёнигсбергском замке (откуда у нее и другое название — кенигсбергский список) и лишь после Семилетней войны в качестве трофея была доставлена в Петербург, где уже имелась копия, сделанная по заказу Петра Великого. Теперь же 5-тысячным тиражом издано прекрасное факсимильное издание Радзивиловской летописи, оно есть во всех научных библиотеках, а кое-где еще и в продаже. Поэтому каждый, кто не поленится открыть 8-й факсимильный лист и взглянет на воспроизведенную здесь раскрашенную миниатюру, может самолично увидеть русского данника, склонившегося перед самодовольным хазарином со связкой шкурок (явно не беличьих, а, скорее, куньих) и каким-то горшком в руках (что в нем — не сказано), а сзади него жмется испуганная стайка круглолицых русских девушек, коим суждено стать хазарскими наложницами (рис. 104).

Справедливости ради необходимо отметить, что про девушек, которых хазары требовали в качестве дани от каждого дыма и которые в конечном счете явились причиной постепенного обрусения хазарского социума, говорится лишь в Радзивиловской летописи. Во всех прочих списках, в том числе и в наиболее древних — Лаврентьевском и Ипатьевском — упоминание про девиц вообще отсутствует, а вместо слова «девицы» стоит «веверицы», что переводится и как «белки», и как «ласки», и как «горностаи». Общеизвестно, что каждый переписчик летописей вносил свой «редакторский вклад» и безбожно правил первоначальный текст (а то еще и придавал ему нужную идеологическую направленность): потому разные летописные списки так и отличаются друг от друга. Чем вызвана была замена в летописных текстах «девиц» на «вевериц» — теперь сказать трудно. Скорее всего, это связано с тем, что когда первые русские князья освободили полян, древлян, северян и вятичей от постыдной хазарской дани, они заменили ее на традиционную для русского полюдья — шкурки куниц, белок да горностаев (вевериц).

Но и обвинять создателей Радзивиловской летотиси — переписчиков и художников — в ошибке (а то и подлоге) также не пристало. Сдается, именно они как раз ближе всех к истине и, быть может, опирались на какой-то дополнительный, ныне утраченный протограф. Вдумайтесь сами: ну, что за дань такая — по белке от дыма, когда, правда, несколько позже, при сыне Дмитрия Донского Василии I, был установлен «штраф»: за нанесенную рану — 30 белок, а за синяк — 15. Это свои-то так брали — а тут хазары! Последние вообще всех обдирали, как липку — хорошо, если сам цел оставался. Так что с одной беличьей шкуркой здесь что-то явно не так. И горностаевая прибавка не спасает. А вот девицы — в самый раз. К тому же вскоре русские красавицы стали самым ходовым товаром на восточных невольничьих рынках.