— Уже нет, — признался я.

— Разве?

— Подал в отставку на прошлой неделе.

Неприятная тема свернулась сама собой.

Из портала вывалился подросток настолько объемный, что я бы сравнил его по габаритам с нашим целителем. Не в пользу Ильи Назаровича.

Сделав неуверенный шаг, первокурсник зацепился ногой за колесико чемодана, и чуть не упал, но быстро восстановил равновесие.

— Ой, — прогудел шкаф. — Простите великодушно.

— Давайте отойдем в сторону, — предложил я.

Инна покатила свой чемодан к ближайшей скамейке.

Мы со здоровяком увязались за ней.

— Помочь? — спросил я.

Инна героически докатила баул до лавочки и поставила на торцевую часть. Смерила нас скептическим взглядом.

— А тебе как зовут, чудик?

— Прохор, — представился гигант. — Прохор Пантелеев. Воронежские мы.

«Чудик» оказался весьма колоритным персонажем. Бычья шея, бугрящиеся под серой футболкой мышцы, широченные плечи… и средний рост. Прохор оказался на голову ниже меня, при этом от смахивал на квадрат Малевича. Лицо — добродушное, простоватое, в веснушках. Сельское, прямо скажем, лицо.

Я вспомнил, что в этом мире крепостное право отменено. Как и в моем. Однако, многие крестьяне продолжили работать на помещиков. В начале двадцатого века появились фермерские хозяйства, а с укреплением кланов возникло новое сословие — клановые холопы. Звучит жестко, но суть одна. Сельские жители ограничены в правах, им не выдают айди-паспорта общего образца, а миграция в город предельно затруднена. Клановые холопы трудятся на пожизненных контрактах и не имеют права покидать свои деревни. Как по мне, такая форма найма ничем не лучше крепостничества. Впрочем, всё вышеперечисленное не отменяет одного простого факта: в деревнях тоже появляются на свет одаренные.

— Ты клановец? — уточнила Инна.

Детина задумчиво почесал репу.

Волосы соломенные, глаза карие. Ничего особенного. И всё же, этот чувак ухитрился ЧЕСТНО сдать вступительные экзамены и присоединиться к потоку. Что говорит о незаурядных способностях.

— Я простолюдин, барышня.

Чудом сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза.

Барышня.

Повеяло сохой, гармонью, неторопливыми посиделками у колодца и прочими пасторальными приметами ушедшей эпохи.

— Мещанин, — кивнула девушка.

— Крестьянское сословие, — вздохнул Прохор.

— Я так понимаю, никто из нас не знает, что делать дальше.

Инна взглянула на меня с интересом.

— Есть предложения?

— Вон там, — я указал на скопление подростков, — информационный стенд.

Девушка проследила за моей рукой.

Стенд оказался примитивной доской с раздвижными стеклянными створками. Под стеклом виднелись листы бумаги с распечатанным текстом и какие-то схемы. Надо полагать, здесь будет минимум электроники. С таким скоплением одаренных…

Рядом со стендом собралось уже человек пять студентов.

Я потянулся к чемодану своей новой знакомой, но девушка покачала головой:

— Сама справлюсь.

Мы примкнули к группе любопытных.

Левая половина стенда была полностью занята схемой кампуса. В правой части обнаружились списки поступивших, разделенных на группы с указанием факультетов. Чуть ниже администрация прилепила объявление, согласно которому новоприбывшие должны заселиться в общежитие, отметиться в ректорате, не забыв предъявить квитанцию об оплате за первый месяц проживания. Оплата производится в кассе Академии. Малоимущим гражданам из низших сословий, своевременно предъявившим нужные документы, квитанцию предоставлять не требуется.

Инна покосилась на Прохора.

Здоровяк аж сиял от удовольствия.

— Они что, всех вместе будут селить? — спросил кто-то.

— Нет, — холодно ответил блондин с волосами, собранными в пучок на затылке. — Распределят в зависимости от факультета и социального статуса.

— Курс тоже играет роль, — ввернула Инна. — И особые обстоятельства.

— Какие, например? — блондин презрительно скривился.

— Медицинские, — отрезала девушка. — Плюс семейное положение.

Блондин фыркнул и отвернулся.

Группы были укомплектованы таким образом, чтобы в каждой количество обучающихся не превышало тридцати человек. Меня и Прохора запихнули в группу ОШБДВЭС-20-001. Хрен его разберет, как расшифровать эту дичь. А вот Инна отправилась в «ОШБДЦ-20-002». На каждом листочке были указаны факультеты — видимо, администрация решила учесть наше невежество. Против моего ожидания — никакого распределения по стихиям. Всё проще и прагматичнее. Факультет портальной инженерии. Рунический, прикладной магии, целительства, химико-магический, оружейный…

У меня аж глаза разбежались.

Стенд был длинным — метров шесть, не меньше.

Фамилия «Корсаков» была вписана в листок факультета обороны дистриктов. Память любезно подсказала, что с подачи Андрея Илларионовича я выбрал дополнительную специальность «внешнеэкономические связи», что предполагает налаживание контактов с торговыми партнерами из других вселенных. Ай да батя, ай да сукин сын! Перестраховался по всем направлениям. Если родовые способности к магии света у меня не проснутся, или Дар окажется слабеньким, то мне не обязательно идти во Дворцовую полицию. Откроются головокружительные дипломатические горизонты. Выпускники ВЭС, как известно, влезают в дипмиссии, иномирские консульства и представительства кланов, ведущих активную торговлю с чужаками.

Наша группа делилась на две подгруппы.

Первая подгруппа относилась к упомянутой кафедре ВЭС, вторая — к «оружейным наукам». И там значилась фамилия здоровяка Прохора.

Одни первокурсники расходились, другие подтягивались к стенду.

— Идемте, — Инна тронула меня за локоть. — Я запомнила дорогу.

Молодчина, подумал я.

И не стал сообщать, что сделал это гораздо раньше. Запоминать карты и схемы локаций — это у меня на инстинктах. Мозг впитывает подобные сведения, забивая болт на всё остальное.

Ну, почти забивая.

К примеру, я запомнил блондина и парочку его дружков. На всякий случай. Эти упыри искоса поглядывали в нашу сторону, а мне такое не по нутру.

— А какой у тебя Дар? — поинтересовалась Инна, когда мы углубились в парк.

— Наша семья практикует магию света, — уклончиво ответил я. — У меня сила рода не проявилась.

— Вот оно что, — тихо проговорила девушка. — Значит, это не слухи…

— Ты о чем?

— Ну, — Инна замялась. — Я читала всякую инсайдерскую чушь в пабликах. Вроде той, что у щита императора сын не оправдал надежд. У тебя жесткая инициация?

— Да.

— И как же ты поступил? — на лице Прохора отразилось недоумение. — Ты даже не потенциал.

Ох уж, эти деревещины.

Рубят с плеча, не подумав.

— Ты ошибаешься, — мягко возразил я. — Недавно я зарегистрировался в качестве одаренного. Просто мои способности… несколько иного плана.

— Это как? — охренел сельский упырь.

— Магия времени.

— Да ладно! — вырвалось у Инны.

Пожимаю плечами.

— Редкий Дар, — девушка взглянула на меня с неподдельным интересом. — И опасный.

— К сожалению.

— А что у тебя? — перевел стрелки Прохор.

— Целительство, — улыбнулась Инна. — Ты же видел списки групп.

Настала очередь Прохора.

Поймав на себе наши взгляды, шкаф заявил:

— У меня батя кузнечным ремеслом занимается. Ну, ограды кованые… Холодное оружие… Всего помаленьку.

— А ты? — поторопила Соколова.

Шкаф гордо расправил плечи:

— Магия пепла.

— Круто, — оценила девушка. — Ритуальная? Или призыв инфернальных сущностей?

— Боевая, — обиделся здоровяк. — Но батя сказал, после инициации может проявиться любая… как ее… направленность.

— Может, — признала Инна. — Я вот не понимаю одной вещи… Твой отец обладает этим же Даром?

— Угу, — буркнул Прохор.

— И почему он не в клане? А торчит в глухой деревушке и ограды кует?

Наш новый знакомый окончательно потух:

— Долгая история.

— И к тебе не привязались Искатели, — продолжила свои размышлизмы Инна. — Они таскаются по всей империи…