Но на бегу его внимание было привлечено знакомым шумом, опыт ему подсказывал, что следует избегать встреч с источником этих звуков и надо изменить курс. Почти сразу после этого он увидел, что наперерез ему слева медленно движутся слоны. Желания оспаривать права на тропу у него не было, поэтому он свернул правее, чтобы не встречаться с ними. Они действительно с ним не встретились, но почувствовали запах, и старый самец оставил стадо и направился к тому месту, где дикарь впервые увидел их. Остальное стадо сначала остановилось, а затем последовало за вожаком. Запах человека возбудил толстокожих. Они стали беспокоиться и метаться из стороны в сторону, тем более, что не могли определить, где находится источник этого запаха.

Когда дикарь обходил стадо на пути к своему старому логовищу, он постоянно держал слонов в пределах видимости, потому что он знал, что они могут его найти. Возможность минимальная, но предостеречься от нее требовал его первобытный инстинкт самосохранения. Поэтому все его внимание было устремлено в одну сторону, и он не заметил, что опасность подстерегала его с другой.

Человек двадцать солдат в потускневших от дождя и пыли джунглей доспехах остановились при виде страшилища и его ноши. Молодой офицер прошептал несколько слов своим подчиненным. Солдаты рассыпались, образовав полукруг. Один из них наступил на упавшую с дерева ветку. Страшилище моментально обернулось. Оно увидело двадцать хорошо вооруженных человек с копьями наготове, и соответственно закону природы, швырнуло девушку наземь и умчалось. Ему вслед посыпался дождь стрел, и некоторые из солдат хотели за ним бежать в погоню, но офицер остановил их.

— Девушка у нас, — сказал он, — пусть оно бежит. Нас за ним не посылали. Это не тот, кто похитил апсару из дворца Лодивармана.

Фоу-тан увидела солдат в тот же момент, что и страшилище, поэтому она тотчас же вскочила на ноги и бросилась обратно, в направлении к ущелью, где последний раз в жизни видела Кинга.

— За ней! — закричал офицер, — но не причиняйте ей вреда.

Фоу-тан бежала как стрела, и может быть, даже смогла бы от них скрыться, но она споткнулась и упала, когда же она поднялась, солдаты уже окружили ее. Держали ее крепко, но не причиняя боли, даже неприятных слов ей никто не говорил — ведь она была и могла остаться фавориткой Лодивармана, а ссориться с фаворитами неразумно.

— Где мужчина? — спросил офицер, обращаясь к Фоу-тан.

Девушка на мгновение задумалась, так что никто даже и не заметил промедления, и решительно мотнула головой в сторону сбежавшего страшилища.

— Вы же знаете не хуже меня, — сказала она, — почему вы не схватили его?

— Не этот, — ответил офицер, — я говорю о солдате гвардии, который похитил тебя из дворца Лодивармана.

— Никакого солдата гвардии, похитившего меня, не существует, — объяснила им девушка. — Это существо пробралось во дворец и утащило меня. А солдат гвардии погнался за нами в джунгли и пытался спасти меня, но ему не удалось.

— Лодиварман изволил сказать, что это был чужак, Гордон Кинг, что украл тебя из дворца, — пояснил офицер.

— Ты же видел существо, что украло меня, — продолжала Фоу-тан, — разве оно похоже на солдата Лодивармана?

— Нет, — согласился офицер, — но где же Гордон Кинг? Он исчез из Лодидхапуры.

— Я же тебе сказала, что он пытался освободить меня, — разъяснила Фоу-тан. — Он следовал за нами. Что с ним сталось, я не знаю. Может быть, йики прочли заклинание, что убило его.

— Йики! — воскликнул офицер. — Что ты хочешь сказать?

— Ты что, не понял, что мой похититель — йик? — спросила Фоу-тан. — Ты видел йика и не узнал его?

Среди окружавших их солдат послышались восклицания.

— Клянусь богами, это был йик, — сказал один. — Может, они здесь где-то рядом, — предположил другой и испуганно огляделся.

Фоу-тан, перепуганная не меньше их, увидела в этом страхе, тем не менее, возможность освобождения от солдат.

— Йики будут разгневаны, увидев, что вы отобрали меня у одного из них, — сказала она. — Он наверняка побежал предупредить их. Вам лучше скрыться. А если вы меня оставите здесь, то они за вами гнаться не будут.

— Клянусь Шивой, она права, — закричал один из воинов.

— Я не боюсь йиков, — храбро заявил офицер, — апсара с нами, и я не вижу смысла дольше здесь оставаться. Пошли! — и он мягко взял Фоу-тан за руку.

— Если вы заберете меня, они последуют за вами, — продолжала убеждать воинов Фоу-тан. — Вам лучше оставить меня здесь.

— Да, оставим ее здесь, — заворчали некоторые из них.

— Мы заберем девушку, — решил офицер. — Избежать мести йиков не так уж трудно, но если я вернусь в Лодидхапуру без апсары, то избежать мести Лодивармана мне не удастся, — и он отдал приказ отправляться в путь.

Пустившись в путь, многие продолжали оглядываться и обмениваться тревожными взглядами. То и дело слышалось ворчание и недовольные словечки, потому что никому из них не улыбалось сопровождать освобожденную пленницу йиков. Фоу-тан поддерживала их страхи и недовольство постоянным напоминанием о возмездии, которое постигнет их, когда йики их захватят.

— Ты глуп, что без нужды подвергаешь свою жизнь риску, — продолжала она уговаривать молодого офицера. — Если ты оставишь меня, то спасешься от йиков, а в Лодидхапуре совсем не обязательно знать, что вам удалось меня найти.

— Почему ты хочешь остаться здесь и стать жертвой йиков? — допытывался офицер.

— Никакой разницы нет, со мной вы или нет, — настаивала она, — йики все равно меня достанут. Они же в любом виде могут явиться и забрать меня. А если вы останетесь со мной, то они погубят и вас.

— А может быть, нам удастся спастись от них и вернуться в Лодидхапуру, — заупрямился офицер.

— Я предпочла остаться с йиками, чем возвращаться к Лодиварману, — вздохнула девушка. Она сохраняла надежду, что встретит Гордона Кинга до того, как йики заполучат ее — так велика была ее вера в силы возлюбленного, что она не сомневалась в том, что он их одолеет, несмотря на бесконечный ее страх перед йиками.

Доводы ее, однако, не подействовали. Ей не удалось отговорить молодого офицера от намерения забрать ее в Лодидхапуру. Рядовые же солдаты были не в восторге от ее компании, это было ясно сразу же. Они могли достойно встретить воинов Пном Дхека или Господина Тигра, но размышления о сверхъестественной силе мифологических йиков наполняли их суеверные души самым обыкновенным ужасом. Среди них нашлись даже такие, что начали поговаривать о том, чтобы убить офицера, бросить девушку и вернуться в Лодидхапуру с каким-нибудь подходящим объяснением, а за ним и ходить далеко не приходилось после встречи с йиком. Но их планам не суждено было свершиться.

Когда Кинг увидел приближающегося к нему слона, он по-настоящему встревожился — ситуация была всерьез опасная. Он торопливо огляделся в поисках пути к бегству, но нигде поблизости не было достаточно мощного дерева, способного выдержать титанический натиск слона. Встречаться с самцом лицом к лицу или спасаться бегством было почти одинаково безнадежно; но все же последний вариант был менее самоубийствен.

Но тут что-то случилось. Вожак остановился и посмотрел налево. Он перестал трубить, и вдруг совершенно неожиданно бросился бежать в диаметрально противоположном направлении, сопровождаемый всем стадом. Они ломились сквозь джунгли, ломая на пути деревья и кусты, пока не скрылись из виду.

С вздохом облегчения Кинг продолжил преследование похитителя, мчась вслед за слонами. Что случилось с вожаком, Кинг никак не мог догадаться, да и никогда так и не узнал. Он решил, что причиной тому причуды робкого и нервного животного. Он не знал, что изменившийся ветер донес до стада запах людей — солдат Лодивармана. Да, собственно, Кишу было все равно, его сознание было занято вещами для него более важными. Бегущие толстокожие совершенно затоптали следы, по которым он следовал, и это его очень беспокоило. Все, казалось, мешает успеху его дела. Он начал петлять вправо и влево от слоновьих следов в надежде найти хоть какой-нибудь след удравшего. Он уже почти оставил все свои надежды, как увидел слабый оттиск знакомого следа — огромной босой человеческой ноги. Это было просто чудо, что этот единственный след оказался незатоптанным слоновьим стадом. След указал ему направление и воодушевленный Кинг поспешил вперед.