— Хорош друг, нечего сказать. — Приподняла бровь я, перехватывая его пальцы и поднеся к своим губам чуть куснула.

— Его понять можно. — Паша зачарованно следил за моими губами, едва касающимися кончика его указательного пальца. — Пумба не знает, что такое работать. Он из обеспеченной семьи и человек правда не плохой, с учетом того, что с рождения с золотой ложкой во рту. Отец у него с нуля начинал, оттого и совесть есть и сыну много хороших качеств привил. — Паша, мягко надавил на мои губы, и удовлетворенно улыбнулся, когда я игриво скользнула кончиком языка по его пальцу. — А большие деньги развращают, Кис. И очень легко развращают тех, кто не рвал себе жилы, чтобы их заработать. Поэтому и говорят, что дружбы в бизнесе нет. Есть она, только пока прибыль не начнет увеличиваться, а потом кто-нибудь из двух друзей сойдет с ума и отдаст больший приоритет деньгам, чем другу. Поэтому я переоформляю свое предприятие сейчас, хотя мне реально неудобно именно в этот период. А переоформлять нужно, потому что дальше я рубану нехилые бабки, а если Толстый один раз прокололся, есть риск, что и в этот раз тоже, а второй раз я ему этого точно не прощу. — По его лицу пробежалась тень, заставив меня напряженно замереть и перестать играть в соблазнение, от вспыхнувшего в ответ внутреннего напряжения. — Кусок уж слишком жирный, чтобы у Толстого шарики за ролики не заехали. Не хочу в нем разочароваться окончательно.

Я отстранилась внимательно глядя в его потемневшие глаза. Паша с сожалением посмотрел на мои губы и, усмехнувшись не сразу позволил встать с кресла, но я, возмущенно фыркнув, отстранила его руку сдавливающую на сидении мое бедро и поднялась. Подошла к кулеру и налила себе воды, бросив задумчивый взгляд на вечерние сумерки за окном. Как спокойно он воспринимает Костю. Простил. И сейчас как-то ровно принял мои слова о звонке Пумбы и его просьбе найти документы на собственность. Дальше от Кости явно бы проследовала просьба передать доки ему, Косте. И даже я, не сведущая во всех этих делах, понимаю, что эти бумаги о Пумбе нужно было не просто чтобы на них полюбоваться. Особенно в момент, когда Пашу закрыли. Ну, как бы, не совпадение.

И меня гложила, очень и очень гложила мысль, что на Пашу снова разинули пасть из-за Женькиной мести. А Костя просто пытался этим воспользоваться. Рамиль же говорил, что никого в отдел не пускали. Мало ли…

Я поморщилась и снова налила себе ледяной воды. Пила, пока зубы не заныли, но легче не стало. Решила перевести тему, чтобы подумать об этих стечениях обстоятельств чуть позже. Когда рядом со мной не будет слишком проницательного Коваля, который со страстью будет выпытывать чего это меня так перекашивает, а потом Женьке голову оторвет. А между тем, вина-то моя… Это я Женькину аферу заложила Паше в Испании. Это из-за меня Коваль разорвал с ним контракт и Женьку отправили в ссылку…Нужно отвлечься.

— Месторождение на Ямале, да? Вы туда летали… — негромко спросила я, чувствуя на себе его взгляд.

— Да. Догадаешься, зачем в Швейцарию?

— Само собой. — Хохотнула, выплеснув остатки воды в раковину и сев за стол рядом с ним. — Из-за открытия счета. Самая надежная банковская система с акцентом абсолютной анонимности клиента и отсутствия налоговых отчислений. Ты не первый за этим туда летел.

Паша хотел что-то ответить, но его прервал звонок в домофон. Приехал Рамиль. С бутылкой текилы. Плюхнулся за стол и мрачно посмотрел на Пашу, севшего на мое место, пока я крутилась у холодильника, соображая, чем можно почивать дорогого гостя. Впрочем, задачу Рамиль облегчил, сказав, что не голоден и будет только рад какой-нибудь нехитрой закуске к текиле.

— Толстого не могут найти. — Угрюмо сказал Рамиль, благодарно кивнув на поставленную мной перед ним рюмку и придвинутую тарелку с мясной нарезкой.

— Не мог же он сквозь землю провалиться. — Произнес Паша, задумчиво глядя на свой телефон. — В офисе со вчерашнего дня не был, дома тоже. Ромка, Серега и Кудровы сказали, что уже дня три его не видели. Как никто его не видел и в его излюбленном ресторане, клубе и казино.

Я, налив себе чай, села рядом с Пашей, чувствуя напряжение, сгущающееся за столом. Вечер переставал быть томным.

Рамиль выдохнул и опрокинул в себя рюмку. Закусил куриным рулетом и, глядя в стол, негромко, но мрачно произнес:

— Паш, я ничего такого не хочу сказать, но менты сказали, что сдал тебя Пум…

— Вот и не говори, раз не хочешь. — Резко обрубил его Коваль, заморозив взглядом. — Решать надо всегда по факту. А здесь факт в том, что факта нет. Мусорам верить — последнее дело. И ты тупой, раз это делаешь.

«Что сдал тебя…» Костя? Костя заложил нарколыгу Денчика, зная о их с Пашей долговой расписке? Абсурд. В голове не укладывается! Но больше меня поразила позиция Паши. Я, так и не донеся до губ чашку, отставила ее на стол, не в силах оторвать взгляда от профиля Коваля, с нажимом смотрящего на Рамиля, недовольно покачавшего головой и снова наполняющего себе рюмку.

Хотя, чего удивляться-то? Я когда про документы сказала, он весь с лица сошел. А потом рассказал, что Костя уже его пытался кинуть, но человек он все равно хороший. Если допустить, что загремел в ментовку Паша все же из-за Кости… Да какая, нахер, разница из-за кого?! На повестке дня кое-что совсем другое! Что, в теории, вполне себе мотивация для Пумбы заложить Пашу, а именно:

— Паш, он документы просил. И он был в курсе, что тебя закрыли. — Негромко возразила я, этому упрямому козлу.

— И ты молчи. — Как-то неожиданно зло посмотрел на меня Паша, заставив на миг оторопеть. — Раскудахтались. Объявится, я с него спрошу.

Коваль напряженно, немигающе смотрел на свой мобильный, лежащий на столе. Отпил ром и чуть поморщился. Не желает верить очевидному. Не хочет. Придурок.

— Паш… — Рамиль протяжно выдохнул, снова покачав головой. — Посмотри на ситуацию трезво, я прошу тебя. Кто знает, куда он пропал и для чего. Раз уже один раз он проворачивал подобное…

— Слушай, Тимон, ты вот хули лезешь, а? — гневно зашипел Паша, прищурившись и злобно глядя на Рамиля. — Было и прошло, я с ним тогда поговорил. Он все понял, и поклялся что подобного…

— Да любой бы поклялся, если бы в него пистолетом тыкали! — рыкнул Рамиль, не собираясь отступать.

Я, охренев, смотрела на Пашу, недовольно вздернувшего уголок губ. Но не возразившего. Значит, Рамиль сейчас сказал правду. Я потрясенно покачала головой, когда Коваль поднял на меня мрачный взгляд.

— Любой бы поклялся! — Продолжал распаляться Рамиль. — У тебя тогда на лбу было написано, что ты вообще не в себе! Что одно не осторожное слово…

— Да никогда бы я не выстрелил. — Цокнув языком и закатив глаза, возразил Пашка. — Я ему, твари, рога обломать хотел, чтобы борзо так не разговаривал.

— Нет, Паш! Я там был! Рога ты ему обломал, когда стул об него разбил! Я тебя не осуждаю, ты пойми! Сам охуел, что он хотел загрести втихаря все то, что ты с нуля в одни руки возвел! Поэтому я и не осуждаю, у меня самого бы шарики за ролики заехали, будь я на твоем месте! Только вот ты сам говорил, что предавший один раз за человека больше не считается! И ты видел, как он не хотел на Ямал лететь, потому что первая отдача и ты рассчитаешься абсолютно со всеми, а ему придется самому работать, а не на чужой шее сидеть и деньги халявные считать!

— Пиздец, — потрясенно резюмировала я, все так же не в силах отвести от профиля Коваля взгляда. — Ты реально угрожал ему пистолетом?

Паша не перевел на меня взгляда и не ответил, лишь пригубив виски и убийственно глядя на Рамиля, решившего пояснить за него:

— Маш, Толстый тогда настолько в себя поверил, что внезапный приезд Пашки его не заставил задуматься, что Пашка не станет мирно смотреть на то, как отметают его бизнес. — Невесело усмехнулся Рамиль. — Мы в офис вместе зашли, и он велел нам выметаться, дескать, мы уже почти никто.

— Не мы, а я. — Фыркнул Коваль, откидываясь на спинку кресла и с некоторой долей иронии посмотрев на меня. — Вот тогда у меня кукушка и стартанула.