Ему никогда раньше не доводилось испытывать ничего подобного. Независимо от того, насколько сильно ему хотелось секса, Даниэль всегда был способен обуздать свое желание и скрыть реакцию, если того требовала ситуация.

— Я сделала тебе больно? — спросила Джози. Она казалась изумленной.

Ну, и как ответить на это? Хотя причина его страданий, безусловно, в Джози, ее вины в этом все же не было.

— Нет.

— Тогда в чем дело?

— Тебе не о чем волноваться.

Мужчина глубоко вздохнул, чтобы взять себя в руки и успокоиться, принуждая свой разум избавиться от воспоминаний об ощущениях, которые он испытал, почувствовав под собой мягкое женское тело.

Наконец, когда к нему вернулась способность стоять прямо без опасения, что ширинка вот-вот треснет по шву, Даниэль повернулся к ней.

Джози внимательно осмотрела мужчину, затем перевела изучающий взгляд вниз и остановила его на доказательстве еще не до конца угасшей эрекции.

— Это случается каждый раз, когда тебе приходится драться с женщиной?

С оскорбленным видом Нитро уставился на нее:

— Нет, конечно. В таком случае я был бы чертовски плохим солдатом.

— Но…

— Я уже говорил тебе. Ты заводишь меня. Не все женщины. Только ты.

— Завожу?

Ну, не могла же она быть настолько невежественной в вопросах секса? Это само по себе приводило его в возбуждение, да и взгляд, которым смотрела на него Джози, не помогал расслабиться.

— Мой член снова встанет колом, если ты и дальше будешь на него пялиться.

И тогда либо он сам снова согнется пополам, либо уложит это непонятливое создание прямо здесь, на пол.

— Я не… я не могу… Ты несешь чушь!

Даниэль тяжело вздохнул и поднял глаза к потолку:

— А ты думала, это бревно в моих джинсах из ватных шариков, что ли?

Девушка искоса взглянула на него и так наивно поинтересовалась:

— Но это ведь не так?

— С ума сойти!

Все, с него хватит. Если он сейчас же не уберется отсюда, то точно сделает что-нибудь, о чем они оба потом пожалеют.

Джози наблюдала за тем, как Даниэль хлопнул парадной дверью, сердце ушло в пятки. Что это сейчас было?

Минуту назад она готова была убить его голыми руками, а уже в следующее мгновение вдруг узнала, что она его заводит. А теперь он, вообще, вылетел отсюда, как ошпаренный. Девушка смотрела на захлопнувшуюся дверь с неким смятением, пока еще не до конца ей понятным. Но в одном Джози была абсолютно уверена — она еще не готова позволить Даниэлю Черному Орлу убраться из ее жизни.

В один миг она сорвалась с места и побежала вслед за ним, распахнув дверь сильным толчком. Джози увидела Даниэля стоящим возле большого черного внедорожника. Повернувшись к ней спиной, он опирался на машину одной рукой.

— Ты уезжаешь?

— Да. — Мужчина даже не удосужился повернуться к ней лицом.

— Насовсем?

Это ведь именно то, чего она хотела, тогда откуда же взялось ощущение, будто ее бросают?

Даниэль резко обернулся, заняв угрожающую позу.

— Я, кажется, уже говорил, что помогу найти людей, пытавшихся убить твоего отца, и я сдержу слово. Я в состоянии контролировать свои сексуальные порывы и держать себя в руках. Я тебе не какой-нибудь озабоченный подросток, черт побери!

— Я этого и не утверждала.

Их диалог становился все более причудливым, но, с другой стороны, они оба были немного не в себе с тех самых пор, как Джози в приступе ярости вылетела из спальни, намереваясь отплатить за «суккуба».

— Мне надо прогуляться.

— О. Этот парк очень уединенный. Там даже утки есть… в пруду, на другой стороне.

— Что ж, пойду поищу их.

— Хорошо.

Даниэль вздохнул и потер глаза большим и указательным пальцами.

— Не хочешь составить мне компанию?

«О, господи, да больше всего на свете, хотя, учитывая сложившуюся ситуацию, не следует обременять его своим обществом», — пронеслось в голове у Джози, но ответила она совсем другое:

— Да нет. Мне надо здесь кое-чем заняться.

— А «кое-что» не может подождать?

— Ну… может.

— Тогда пошли со мной.

— А ты уверен…

Даниэль протянул руку:

— Идем, Джозетта. Думаю, нам обоим будет полезно немного проветриться, и к тому же мне надо обсудить с тобой, что я вычитал в дневниках.

— Я… гм… — Тут она красноречивым жестом указала на свою пижамку, в которую до сих пор была одета. — Мне, наверное, следует переодеться.

Он кивнул с непроницаемым видом.

— Я тебя подожду.

Все то время, что ждал возвращения Джози, Даниэль обзывал себя разными словами, большинство из которых были намного хуже, чем «кретин». На ум приходили и «идиот», и "тупая задница". О чем он только думал? Ему по-прежнему необходимо было избавиться от соблазна, иначе его член просто взорвется от боли неутоленного желания.

Так, зачем же он предложил ей присоединяться к нему? Или он уже сам не понимал, что несет?

Проблема заключалась в том, что когда рядом оказывалась Джози, логика уже не являлась приоритетом в принятии решений.

Логичнее, конечно, было оставить ее, но Даниэль совершенно размяк, стоило ему взглянуть на Джози. Она казалась такой одинокой в дверном проеме: уголки губ опущены, взгляд хмурый и несчастный. Каким образом женщина, которая запросто могла быть такой же жесткой, как любой из наемников, умудрялась так выглядеть?

Особенно после того, как сказала, что совсем не ищет его общества.

Джози выглядела так, будто его отъезд по-настоящему ранил ее, а Даниэль не мог этого так оставить.

Да он, и правда, идиот. Она была подготовлена лучше, чем большинство солдат, которых он когда-либо знал. Джози не нуждалась в поднимающих настроение прогулках с ним. Она вообще в нем не нуждалась, но Даниэль, похоже, никак не мог вбить это себе в башку.

Общаясь с Джози, Нитро забывал, что она, как и он сам, была наемником. Он видел в ней только женщину, уязвимую женщину, которую хотел защитить. Эта проблема существовала и во время их последней совместной миссии.

Казалось бы, ничем не примечательная поездка по стране должна была стать для Нитро еще одним рядовым заданием, но нет. Большую часть времени в автомобиле он провел в состоянии болезненного возбуждения и, вместо того, чтобы сосредоточить все внимание на работе и отслеживать наличие хвоста, с трудом удерживался от желания украдкой подглядеть за напарницей.

Совместные ночевки в крошечных гостиничных номерах с одной кроватью, пока Немезида[16] пытался вычислить их местонахождение, стали для него пыткой, примитивной и откровенной.

И, несмотря на постоянное пребывание под ледяным душем, по утрам Даниэль ощущал в своих фирменных «Би-Ви-Ди»[17] предательскую липкую влагу… и злость. На себя и на женщину, совсем не обращавшую внимания на то, что с ним творилось при виде ее едва прикрытого пижамкой тела.

Даниэль видел ее, страстно кричащую, в эротических снах. Такие сны не посещали его с тех пор, как его юношеский тенорок превратился в баритон.

Сначала, он думал, что Джози тоже хотела его и, несмотря на то, что всегда считал секс на работе непоправимой глупостью, был в таком отчаянии, что рискнул бы ступить на этот путь. За что и был жестоко наказан: пламя неразделенной страсти опалило его характер так же основательно, как и либидо.

К тому же Даниэль никак не мог разобраться в поведении Джози, а теперь уже даже и не пытался.

Девушка всякий раз подскакивала чуть ли не на десять футов, стоило ему только подойти к ней на расстояние вытянутой руки, и упорно не хотела встречаться с ним глазами. Когда Нитро на том задании поцеловал ее, то подумал, что и она ответила ему с той же беспомощной страстью, какую ощущал сам… до тех пор, пока Джози, отстранившись, не сказала, что это просто часть их плана убедительно изобразить Вулфа и Лиз.[18]