Скоро приедет Макс с новым костюмом, да и Вера закончит переодеваться. Надеюсь, что Алиска учла мои вчерашние пожелания и из моей жены сделают хоть что-то узнаваемое.

Как оказалось, надеялся я не зря: из Веры сегодня сделали утонченную девушку в бежевом длинном платье, с пучком на голове и в туфлях на низком каблуке. Стильно, но было видно, что моя жена чувствует себя неуютно в таком наряде. При этом она вела себя более чем достойно и не чертыхалась на каждом шагу. Все же этот наряд был для нее комфортнее, нежели вчерашний.

Я предложил Вере свой локоть, и мы отправились играть вторую часть того спектакля, что начали вчера. И почему же мне так хочется превратить все это в реальную жизнь?

Вера

Ноги у меня все равно отваливались. Вечером второго дня свадьбы я так устала, что отключилась на кровати Николая, едва присела на нее, чтобы избавиться от обуви. Самым странным в этом было то, что проснулась я в одном белье и под боком у мужа.

— Ой, я уснула? — Вскинулась утром, едва осознав себя.

— Ночью это нормально. — Николай с усмешкой посмотрел на меня.

Я нахмурилась, оценив его вид.

— Ты не спал. — Обвинила я его.

Сейчас он выглядел сильно истощенным и усталым. Еще сильнее, чем вчера. «Он и прошлую ночь не спал» — пронеслось у меня в голове.

— Мне не нужно спать. — Заявил он, но взгляд отвел.

Кажется, мне пора перебираться в свою комнату, если один мой вид ему спать не дает. А ведь вчерашний день был очень насыщенным. Мы объехали весь город, выходя из машины то тут, то там. Меня перезнакомили с массой местных жителей, которых я даже запоминать не пыталась. Запомнилась мне лишь делегация из Березкино. Тридцать бородатых огромных мужиков, рыскающих взглядом по толпе, то еще зрелище. Ко мне они подходить не спешили, выразив свое почтение на расстоянии. А ближе к вечеру прошел слушок, что один из этих мужиков умыкнул какую-то девицу посреди города.

— Эти точно похожи на оборотней. — Вырвалось у меня, когда об этом донесли Хозяину.

— Да. — Неожиданно согласился Николай.

У меня же в голове созрел план.

— Ты ведь расскажешь мне, кто вы такие. — Спросила тихо.

— Чуть позже. — Услышала в ответ.

Я и подумала, что это «позже» наступило именно сейчас, утром.

— Рассказывай. — Я пристроила подушку поудобнее, закрылась одеялом и приготовилась слушать.

Николай не стал делать вид, что не понимает меня, а потому сам устроился удобнее и принялся объяснять.

— Мы — те самые больные дети, которых ты видела в санатории. — Сказал он и загадочно замолчал.

Вообще лежащий рядом со мной мужчина на младенца был похож меньше всего, а потому у меня возникло закономерное требование.

— Поясни.

Муж взглянул на меня пытливым взглядом и уставился на свои руки в перчатках.

— Тебе наверняка Алиска рассказывала о том, как мы лечим этих детей. — Он снова покосился в мою сторону.

Я кивнула.

— Да, она что-то говорила про ДНК и растения.

— Так вот, мы смогли выявить этот хромосомный набор и работать с ним с помощью растений лишь четырнадцать лет назад. До этого использовались клетки животных. — Было сообщено мне.

— О! — Округлила я глаза. — Так ты все-таки оборотень? — Я посмотрела на его совершенно не волосатую грудь и прикинула, не обрастает ли он шерстью в полнолуние.

— Нет, мы не оборотни. Скорее… мы мутанты. Точнее нет, не так. — Он поморщился. — Смотри, например, у меня было сломано несколько хромосом, они не работали так, как надо, и это вызывало определенное физическое увечье. — Он замолчал, пытаясь взглядом высказать все недосказанное.

— Это я поняла. Я видела тех детей. — Хоть в чем-то разобрались.

— Ранее сломанные хромосомы замещались модифицированными составляющими животного, наиболее подходящего для конкретного человека. В основном для изучения брались млекопитающие….

— Подожди! — Перебила я его. — Для изучения? На вас ставились эксперименты? — До меня только что начал доходить весь ужас ситуации.

— Можно сказать и так. Базы не было, были только теоретические наработки и все. — Грустно усмехнулся он. — Самых агрессивных особей пришлось усыпить. — У меня внутри все похолодело, но перебивать я не стала. Пусть рассказывает. — У выживших стали проявляться различные отклонения от нормы…. Блин, как бы проще объяснить…. — Николай нахмурился сильнее обычного.

— Как для дуры объясняй. — Посоветовала я, так как в биологии разбиралась на уровне «глаз от уха отличу». — Я все равно ничего не понимаю.

— Ты очень сообразительная и умная. — Не согласился муж и видимо решил, что мне будет понятнее объяснить все на конкретных примерах. — Смотри, мы все очень хорошо различаем запахи.

— Как оборотни? — Полюбопытствовала я.

— О, нет. Эти звереныши иголку в стоге сена найдут за пару минут и любой шорох услышат за пару километров. Мы немного более специфичны. — Покачал он головой. — Еще у многих развились таланты разного рода. У каждого свой. Я вот… людьми управляю.

— Они тебя боятся, поэтому слушаются. — Напомнила я ему.

— Побочный эффект. — Хозяин скрестил руки на груди. — Как ты могла заметить, я сорок два года управляю этим городом, и он находится в лучшем состоянии, чем когда-либо.

Вот здесь у меня весь мозг поломался.

— Сорок два? — Не поверила я. — Но этого быть не может. Тебе же лет тридцать, не больше.

— Мне восемьдесят два года. — Огорошил он меня интимными подробностями. — Благодаря повышенной живучести срок нашего бытия увеличился. Пока не знаю на сколько, но точно это выясню.

— У вас пока никто не умирал? — Что ж он меня с утра так шокирует….

— Своей смертью нет. — Фыркнул он. — Но многие участвовали в войнах, различных операциях…. До сих пор где-то числится подразделение, которое полностью состоит из таких… генно-модифицированных людей.

— Поэтому Май охраняют военные. — Вдруг дошло до меня.

— Да. Мы нужны, поэтому нас охраняют. — Согласился он, подтверждая мои мысли. — Но дело даже не в этом. Мы — единственный удавшийся в мире подобный эксперимент. Мы — те, кто смог выжить. Если кто-то поймет, что мы существуем, то проблем не оберемся не только мы, но и… много кто. — Я все так же слушала не перебивая, так как понимала, что он прав. Молчание — золото, а для некоторых еще и жизнь. — Но сейчас у нас появилась технология, когда замещения в структуре белка…, - я скорчила рожицу и он быстро исправился, — в общем, замещение идет за счет вытяжки из модифицированных растений. И побочных эффектов от этого практически нет. Про продолжительность жизни мы пока не знаем, но она точно не меньше обычной человеческой. Темпы развития этих детей позволяют нам надеяться на это.

— Тогда почему эта технология применяется только в Мае, если она полностью безопасна? — Не поняла я.

Николай чуть повернулся ко мне, и я спешно отвела глаза от его живота. Нет, ну какой же красивый мужик! Мне б такого!

— Оборотни. — Ответил он мне.

Блин, я все еще чувствовала себя, как в какой-то неправдоподобной сказке.

— И что с ними не так? — Спросила я, глядя исключительно на свои руки. Если я немного забудусь, тот могу просто наброситься на мужика и испугать его.

— Для того, чтобы лекарство полностью работало как надо, используется кровь оборотней. А живут они только здесь. — Усмехнулся он.

Все равно я ничего не поняла. Растения же лечат?

— А оборотни…. Они как тут вообще появились? — Спросила осторожно.

— Они тут всегда жили. Только ты не думай, что они обрастают шерстью и превращаются в зверей. Они обычные люди с обостренными реакциями организма. Скорее всего они утратили те свои признаки, что были раньше, и ассимилировались с людьми. Но у них проблемы с деторождением. Мужчинам подходит только определенный тип женщин, а женщины (более способные к подавлению агрессии) давно себе выбрали человеческих мужчин и уехали из Мая и Березкино. Тенденция не способствует всплеску демографии. Зато брошенных больных детей хватает, чтобы забирать их в бесплодные семьи после лечения. Так же у нас есть детский дом в Березкино, где привезенные дети-подростки учатся контролировать себя. — Пояснил он дикую для меня вещь.