Вот только выбора не было. Случайно она встретилась глазами с Дурднем. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – теперь они одной крови.

Айк. Струйка фиолетового дыма. В отличии от нее и Дурдня, Айк родился с этой тоской… Откуда она знает? Теперь она знает многое. Теперь и она – говорящая с драконами. Никаких эмоций. Только небо. Огромное небо. Боль. Боль на запястье. Горячо…

- Смерть?

Хелен только сейчас поняла, что золотой дракон, держа лапкой ее руку, когтем делает небольшой надрез и осторожно, бережно, дует пламенем в ранку.

- Смерть…

Вместе с пламенем, с ревом бегущим по венам, она вдруг увидела свет - узоры совершенного заклятия, опутавшие фигуру Вальпнера. Теперь от личины не осталось и следа – это был он, ее учитель, в плаще оповещателя, и этот жалкий маскарад смотрелся отнюдь не убедительно! Узор повторял рисунок, мерцающий на темном камне перстня, что носил Ранс Тиберин. Увидела она и…

- Пламя дракона… – прошептала девушка в маленькое, острое ушко Смерти.

Дракончик фыркнул, и Хелен прекрасно поняла, что это значит.

Вальпнер держал в руках пламя дракона. Это пламя он отнял силой. Насилием. Ибо ни один дракон не допустит, чтобы огонь его сердца горел не во имя жизни, света и созидания. Тот, кто использует пламя во вред, будет проклят драконами навеки…

Со всех сторон по ступенькам к месту, где стоял профессор, стали осторожно подниматься люди. Не в форме, словно бы и невзначай. К сожалению, им не удалось обмануть зельевара.

- Хелен, добрый день! – раздался голос профессора через усилитель. – Объясните господам, которые подбираются ко мне ооочень незаметно, что у меня в руках. Вы же уже поняли, что это такое?! Так что скажите им – пусть остаются на месте!

Герцогиня Адорно кивнула.

- Что? – Скалигерри уже обнимал ее.

- Пламя убитого дракона. Хватит, чтобы выжечь целое королевство...

- Всегда ненавидел этих тварей, - продолжил Вальпнер спокойно и даже благожелательно, словно читал лекцию за привычной кафедрой. – Этот, - зельевар поднял пламя над головой, - умирал долго и в муках.

Смерть стояла, не шевелясь. Будто золотая статуя, которыми украшают летние парки. Только статуи не плачут…

Хелен прижалась к золотистому тельцу. Она чувствовала боль, ярость, и… пламя. Пламя, что теперь горело и в ее крови.

- Какая трогательная сцена! Золотые драконы вымрут. Вы заметили, что последнее время у детенышей имеются уродства? Это моя месть. За то, что не стали сотрудничать! А могли бы согласиться. И вы, Хелен. И вы, Олеф Дурдень! Если бы вы добровольно приняли мои требования, я оставил бы жизнь и вам и этим вашим драконам!

Айк и Дурдень стояли, сжав кулаки. Оповещатели тем временем записывали выступление профессора. Каждый из них понимал, что на его глазах творится история, что данный материал – бесценен, при условии, что хоть кто-нибудь из них останется в живых…

Хелен замерла, не зная, что делать. Если Вальпнер выпустит пламя, то все они погибнут в один миг…

- Давайте поступим следующим образом, - голос зельевара стал почти ласковым. – Я ухожу. Хелен идет со мной, чтобы ни у кого не было искушения меня преследовать. Признаю, что был излишне самонадеян, явившись сюда. Что ж - еще один провал за последние десять лет – не удалось сорвать скачки!

Хелен попыталась сделать шаг вперед.

- Никуда ты не пойдешь! – жених обнял за плечи.

- Действительно, не следует давать ему такого преимущества, - недовольно посмотрел на Хелен Тиберин.

- Но… он сказал…

- Думаете, он пожертвует собственной жизнью?

- Не знаю, - прошептала девушка. – Возможно. Если это будет единственный способ уйти непобежденным…

- Хелен! Сюда! Ко мне! – резко приказал профессор. – Ты знаешь лучше всех, что я выпущу пламя!

Герцогиня Адорно высвободилась из рук жениха и сделала шаг вперед. Потом еще один.

- Вот так! Молодец!

- Ууууууууу…

- Уууууууу…

- Ууууууууууууууууууууууууууууууууууууу!

Жалобные стоны Смерти и Дурдня вдруг перекрыл похожий звук, но намного сильнее и требовательней. Как призыв. Как крик о помощи!

Хелен развернулась, пригнувшись к земле. Ветер! Сильный ветер сносил трибуны, поднимал вверх сорванные флаги. Посреди этого урагана стоял Айк и… дул в свою трубку. Ей кажется, или он стал выше ростом? Намного выше… Полнеба закрыли его белоснежные волосы, но лишь на мгновение, потому что над горизонтом показались драконы! Это их огромные, мощные крылья подняли ветер, их было не меньше сотни, но самым первым летел Мэдд!

- Мэдд! Мэдд!

- Уууууууууууууу….

- Уууууууууууууууууууууууууу!

Сердце забилось, и пламя вспыхнуло в крови. Что с ней сделала Смерть? Она понимает драконов, кожей чувствует воздушные потоки, обнимающие в вышине их сильные тела, знает, что значит иметь крылья за спиной! Но сама она не превратилась в дракона. А жаль. Жаль, потому что если бы это произошло, она бы откусила голову Вальпнеру…

- Вы сами выбрали свою судьбу, жалкие любители ничтожных ящериц! – услышала она отчаянный вопль профессора.

Хелен оглядывалась, ища глазами Скалигерри. Она хотела сохранить в вечности образ любимого. Просила Хранителей оставить сестре жизнь. Мысленно прощалась с драконами, чувствуя биение сердца каждого из них, черпая в этом мерном, величественном ритме силы, чтобы умереть достойно, глядя смерти в глаза. Смерти… Смерть! Маленькая моя, прощай. Прощай и прости меня. Не сберегла…

Все кончено. Вальпнер активировал пламя дракона.

Но… ничего не произошло! Мэдд просто поглотил пламя, пущенное человеком.

- Уходите! Уходите! – кричал возница, пригибаясь к спине Мэдда.

- Неееееееееееееет!

Хелен не могла отвести взгляд. На ее глазах, как в активированном запечатлевающем зелье, в которое добавили альмарид, огромный дракон вобрал в себя пламя, выпущенное Вальпнером, сделал небольшой круг над ипподромом, и, схватив огромными когтями истошно вопящего профессора, взмыл в небо!

- Хелен! Скорей! - Дурдень потянул ее за руку, торопливо объясняя, что проглотив чужое пламя, дракон должен выпустить его обратно, и теперь все зависит от того, успеют ли Мэдд с Дигги отлететь подальше…

Драконы, особо не церемонясь, хватали людей за шкирки, забрасывая к себе на спину. Оповещатели прижимали к груди самое ценное – горшочки с запечатлевающим зельем, надеясь сберечь сенсационный материал. Те, кто еще оставался на земле, записывали до последнего.

Сердце Хелен радостно билось, когда она, наконец, осознала, что сидит на сильной, широкой спине ярко-синего дракона-великана.

Она обнимает Смерть. Ее обнимает герцог Скалигерри.

Спасены!

- Дурдень? Айк? – стараясь перекричать ветер, спрашивает она у Раньера.

- Живы! Они вооон на том изумрудном драконе, видишь? И Ранс Тиберин с ними!

- Уууууууууууууууууууууу…..!

Альмарид - семенная жидкость ядовитой гусеницы-шипуна, что водится на окраине шепчущих скал. Ингредиент позволяет замедлить любые действия и процессы. Добывается с риском для жизни. Гусеница-шипун смертельно ядовита. Противоядия не существует (P.S. Авторы знают, что у земных гусениц нет и не может быть семенной жидкости. Но это же мир зельеваров. И вот такие у них замысловатые гусеницы!)

Глава тридцать седьмая

Драконы медленно опускались на площадку ипподрома, возвращая людей на землю. Мэдд успел улететь достаточно далеко, и опасность быть сожженными людям уже не грозила. Оповещатели прижимали к себе горшочки с запечатлевающим зельем, предвкушая сенсацию.

Хорошо, когда человек предан своей профессии. В критических ситуациях это помогает сохранить рассудок…

Когда последний участник недавних событий почувствовал твердую почву под мягкими, будто из ваты от перенесенного потрясения ногами, драконы взмыли вверх. Небо стало темным от крыльев.

- Зельевары… - прошептала Хелен, просматривая последнюю иллюзию из тех, что доставили герцогу Скалигерри, и вспоминая каждое мгновение этого дня.