Она открыто посмотрела ему прямо в лицо.

— Потому что я знаю, зачем и кого Питер Дейлиш хочет убить.

— Каждому младенцу ясно: он хочет убить Дреза. Ведь Дейлиш уверен: именно показания Дреза довели его до тюрьмы.

Лесли самоуверенно улыбнулась.

— Вы ошибаетесь! Дрез умрет именно потому, что он не любит младенцев!

— Дрез будет убит, потому что он не любит младенцев? — медленно повторил Колдуэлл, не понимая, о чем речь.

Лесли Моген кивнула.

— Я знаю, вы не любите загадок. Но вскоре я смогу объяснить вам все. Помните, я была в отпуске в августе прошлого года?

Да, мистер Колдуэлл не забыл этого обстоятельства.

— Я отправилась в Камберленд, чтобы на месяц забыть о существовании такого места, как Скотленд-Ярд. Как-то я попала в маленькую деревушку. То, что я там увидела, заставило меня убедиться: Дрез ненавидит детей. Когда Питер Дейлиш узнает об этом, он его убьет.

— Дело становится все более таинственным, — пробормотал Колдуэлл, — но боюсь: вы охотитесь за призраками. Болезнь, свойственная всем увлекающимся молодым агентам.

Лесли Моген начала свою карьеру в полиции совсем молоденькой стенотиписткой. Ее отец был очень популярным в полицейском мире человеком. Не раз энергия, острый ум и знание людей помогали Могену распутывать самые темные дела. После его смерти Лесли досталось большое состояние. Но дочь унаследовала от отца способности сыщика и поступила на службу в полицию. Постепенно ей стали поручать более ответственную работу. И вот сейчас она — ассистентка одного из самых влиятельных чиновников Скотленд-Ярда.

— Должен признать, — как-то объявил Колдуэлл начальнику Скотленд-Ярда, — что мисс Лесли великолепно выполняет свои обязанности. Хотя служба в Скотленд-Ярде — совсем не женское дело, Лесли Моген очень быстро соображает. К тому же ей везет.

Лесли отправилась в свою уютную квартирку на Чаринг-Кросс-Род. Она заключила договор найма на несколько лет вперед — еще в то время, когда цены были очень низкими. Квартира была расположена над кинематографом, но район оказался очень удобным.

Когда Лесли начала подыматься к себе по лестнице, сверху ее окликнули.

— Это вы, мисс Моген?

— Да, это я.

Оставив пальто в прихожей, Лесли подошла к поджидавшей ее прислуге.

У широкоплечей, высокой Лукреции Браун, единственной прислуги Лесли, было круглое, гладкое и довольно приятное лицо.

Она с укором обратилась к своей хозяйке:

— Я уж думала было…

К Лесли вернулось ее хорошее расположение духа.

— Вы, как всегда, думали, что меня уже убили и бросили в Темзу, не правда ли?

Лесли присела у камина.

— Вы ужинали, мисс? — поинтересовалась Лукреция спустя минуту.

— Да, я ужинала. — Лесли взглянула на часы. — Я жду гостя. Он придет в половине одиннадцатого. Пожалуйста, не говорите ему, что меня нет и что я вернусь лишь через три недели!

Лукреция нахмурилась.

— Гости не приходят так поздно, мисс Моген. Это один из старых знакомых?

Лесли так и не сумела отучить Лукрецию от любопытства, граничившего с бестактностью. Но верная служанка, знавшая Лесли с детства, имела на это некоторое право.

— Я его знаю? Не мистер Колдуэлл ли это? — настаивала прислуга.

— Нет, этого человека только сегодня выпустили из тюрьмы.

Лукреция закрыла глаза и чуть было не упала в обморок.

— Господи! — прохрипела она, — никогда не думала, что мне придется впускать к вам ночью бывших арестантов! Думаю, не мешает поставить у входной двери полицейского.

— Вы слишком пугливы, Лукреция, — небрежно заметила Лесли.

Лукреция обиженно замолчала.

Часы на церкви Святого Мартина пробили половину одиннадцатого. Внизу позвонили.

— Это он! — возмущенно воскликнула Лукреция, — я впущу его, но снимаю с себя всякую ответственность!

Незнакомец тихо поднялся по лестнице.

— К вам пришел какой-то господин! — громко объявила Лукреция и с шумом захлопнула за собой дверь.

Питер Дейлиш мял в руках шляпу. Он окинул взглядом уютную комнату, и на его лице заиграла легкая улыбка.

Теперь Лесли рассмотрела и его поношенный костюм, и грязные сапоги.

Он будто прочел ее мысли.

— Я ведь уже говорил вам, что выгляжу, как чучело.

Она подвинула стул к огню.

— Садитесь, мистер Дейлиш. Можете курить.

Он снова улыбнулся.

— Я хотел бы закурить, но у меня нет папирос.

Она поспешно выдвинула ящик стола, взяла коробку папирос и предложила ему.

— Спасибо, — он взял папиросу и наморщил лоб.

— Все это так странно, — произнес он.

— Что именно?

— Когда-то я курил эти же папиросы. Я их выписывал из Каира, в Лондоне их нельзя было купить тогда… Видите, мне опять стало жаль себя. Я ненавижу себя за это?

Он с наслаждением закурил.

— Вы уже ужинали? — спросила Лесли.

Он кивнул.

— Как сибарит. В маленьком ресторане на Блекфриэрс-Род. Весь ужин стоил пол шиллинга. Это очень расточительно, но я хотел подкрепиться, прежде чем идти исповедываться перед вами.

— Где вы живете?

— Пока нигде.

Она с удовлетворением заметила, что у него чистые руки с длинными, узкими пальцами.

— Если бы вы были мужчиной, я не пошел бы к вам. Женщина — чиновник Скотленд-Ярда — это нечто новое и оригинальное. Правда, я видел женщин-полицейских на службе. Все они были маленькие, полные, в плоских касках. Говорят, они очень исполнительны.

— Вы не рассердитесь, если я буду говорить с вами совершенно откровенно?

— Напротив, мне это очень приятно.

— У вас, конечно, нет денег? И это значит, что вам придется проводить ночи на улице?

— Я уже привык к этому. Все это даже мило. Но я страшно устал. Днем можно хорошо поспать в запущенных аллеях парков, особенно в теплые дни. А на ночь я нашел местечко в одном садоводстве. Конечно, это не апартаменты для путешествующих молодоженов в отеле «Рид». Прошлую ночь я провел в сарае садоводства вместе с бывшим полковником инфантерии и с адвокатом, который был в одном со мной отделении в Дартмуре.

Лесли взглянула на него.

— Эту ночь вы будете спать спокойно, — решительно заявила она, — а завтра вы купите себе хороший костюм и навестите свою мать.