Танки заняли свои места, экипаж челнока быстро натянул растяжки, чтобы крупные машины не болтало в трюме и пилот поднял потяжелевший транспорт в воздух. Четыре реактивных движка натужно взвыли, конвертоплан перешел из вертикального в горизонтальный полет и, заложив вираж, скрылся в предрассветных сумерках. Хват проверил мешочек с порошком. На всех стимулятора все равно не хватило и оставшимся пришлось довольствоваться настоем корня, который передала Веселушка. И кое-что еще. Сказать ничего не сказала, но огрин и так все понял - в его руке оказался оберег, вырезанный девушкой из местного куска дерева, тогда как подобные вещицы на родной планете огрины делали из кости. Обычно использовались останки скелета мохнача, заговаривались шаманами рода и воины или охотники носили такие амулеты на шнурках из жил на шее. Здесь добыть кости мохнача Веселушка не смогла, поэтому использовала более простой и доступный материал - дерево. Ведь главное не из чего сделан оберег, а какую функцию он несет, а то что девчонка заговорила его Хват не сомневался, все же она дочь шамана и кое-что понимает во всех этих мистических делах. В прошлой своей жизни он полагался только на свои умения и в подобную чушь не верил, однако здесь убедился, что обереги реально работают.
Веселушка сделала это не при всех, а тайно, вроде как лично пожелав удачи и ее подарок можно было расценивать как проявление интереса девушки к парню, но и как заботу о своем родиче, однако Хват даже не думал о ее мотивах. Он пришел в их клан молодым парнишкой, почти подростком, который очень рано лишился родителей и почти всего рода. У кого-то это вызвало жалость, но внутри могучего тела сидела человеческая душа, уже имеющая жизненный опыт и Хват на это смотрел немного по-другому. Он учился выживать в этом ледяном мире, перенимал все самое лучшее, что ему могли предложить огрины и изредка вносил свои изменения, например в тактике нападения или организации засад. Было много нюансов, которые нужно было узнать и Хват не кичился своими знаниями прошлой жизни, а впитывал опыт поколений его новых предков. Этих грубоватых здоровяков он решил считать своими, потому что жил среди них, общался, ел и пил из одного котла, стоял плечом к плечу, отражая атаки паразитов и людоедов, а старая жизнь постепенно забывалась, уступая место новым знаниям. И только столкновение с Империумом начало пробуждать некогда полученные навыки.
Хват посмотрел на деревянный кругляш, на котором были искусно вырезаны волнистые линии, складывающиеся в картинку - схематичная человеческая фигурка сражается против огромного неземного создания. Веселушка не знала, как выглядит Патриарх, но заговорила оберег на победу огрина. Он усмехнулся - этак если наступит мирное время, то половина женского состава подразделения понесет ему свои резаные побрякушки в дар - не принять, значит серьезно оскорбить. И придется ему таскать за собой весь этот хлам - выбросить ведь нельзя. И потом, такие личные вещицы, сделанные руками и подаренные от чистого сердца всегда помогают воинам в бою, Хват это знал точно. Сейчас с ним был отцовский топор, переделанный техножрецом в силовой, материн клочок волос, заключенный в металлический овал амулета висел на шее на шнурке. Странное дело, но огрин никогда его не терял в битве, наоборот, тот придавал ему сил сражаться дальше. Теперь вот заговоренная Веселушкой вещица. А не имеет ли она на него виды? Хват попытался припомнить, бросала ли девчонка на него косые взгляды, но не смог. В романтических отношениях он был совсем не силен, если даже в прошлой жизни так и не смог жениться или не хотел? Да и какая сейчас разница? В мире вечной войны всех со всеми очень сложно строить далеко идущие планы и обнадеживать хорошего человека. Один раз он уже потерял руку, теперь глаз, что будет дальше, ведь не всегда рядом с ним будут хорошие люди, которые смогут отремонтировать его пострадавшее тело и не подумают о стоимости материалов и работы. Хват не хотел об этом размышлять, потому что негативные мысли имеют свойство сбываться.
Он сам не заметил, как уснул и проснулся от толчка севшего на опоры челнока. Некоторые еще спали, даже вой движков не мог разбудить уставших огринов. Хват встал и громко сказал в тишине, которая обрушилась на трюм, когда пилот заглушил двигатели и начал открывать аппарель:
- Подъем!! Выходим и строимся возле челнока! Порошок пока не вдыхать, как только поступит команда на штурм, вот тогда и примем.
Огрины начали выходить и строиться на бывшем пляже, который узкой полосой тянулся вокруг острова. По сути своей это была скала в море - нагромождение гор и камня, выпирающих из воды. Сейчас всю зелень с них смело в результате орбитальных ударов, до сих пор пахло горелым деревом и множество ручейков дыма тянулись вверх. Патриарх не зря выбрал это место своей резиденцией - с орбиты его уничтожить точно не смогли бы, даже лэнс-пушки, какими бы мощными не были, и то не могли прогрызть тонны камня и скал, внутри которых тираниды нарыли ходов и поселились в естественных пещерах. Сейчас по пляжу расползалась техника, солдаты и инженерный взвод возводили временные укрепления и командный пункт, танкисты 18 бронетанкового закрепленными на технике отвалами создавали бруствер из земли, пряча свои машины в песок. Все были заняты подготовкой к обороне, вдруг Патриарх решится атаковать, хотя это делать надо было раньше, когда гвардия и сестры только начали высаживаться. С неба ударил яркий луч и остров содрогнулся - капитан Ландер продолжал отвлекать внимание тиранидов и продолжал обстрел. Хват отвел своих подальше от челнока, оставил за старшего Жилу, который тут же усадил парней отдыхать и принимать пищу - захватили с собой сухпаи, а сам пошел разыскивать Конота и инквизитора с канониссой. Он точно знал, что эта троица будет вместе.
Разыскать их не составило труда - мобильный командный пункт уже был наполовину вкопан в землю и посланные по острову сервочерепа, которые уже составили карту местности, слетались к нему как пчелы к распустившемуся цветку. Мощные сканеры кораблей передали с орбиты все закоулки искусственных пещер и сейчас полковник Конот тщательно изучал нарисованную карту. Когда огрин подходил, то обратил внимание, что командиры чем-то удручены. Его не сразу заметили, но, увидев, лица людей просияли. Полковник первым шагнул к Хвату.
- Рад видеть тебя на ногах. - Сказал он, протягивая руку для рукопожатия. - Сколько людей ты привел?
- Всех, кто может сражаться и не слишком серьезно ранен. - При этих словах Симона нахмурилась, вспоминая, какие раны получил сам Хват. - Никто не захотел остаться, уничтожение паразитов - наша святая обязанность.
- Рада это слышать. - Произнесла инквизитор. Огрин отметил, что после того как между ней и полковником установились определенного рода отношения, которые мог не заметить разве что слепой, но обсуждать их солдатам даже не приходило в голову, женщина стала зачесывать свои волосы на левую сторону, прикрывая химический ожог. Но Хват точно знал, что Коноту наплевать, как выглядит инквизитор, она нравилась ему и такой. Шрамы, конечно, испортили ее лицо, но не смогли оттенить ту притягательную красоту, которой обладала Абелина. Или это все ее псайкерские способности? Впрочем, у канониссы тоже все лицо изрезано и ничего, так она даже выглядит симпатичнее. - Мы здесь гадаем с чего начать, может быть, посоветуешь что-нибудь? - Абелина указала на составленную с помощью техники карту подземелий.
Огрин подошел к гололитическому изображению, посмотрел так и эдак, после чего повернулся к "военным вождям".
- Предлагаю залить все выходы напалмом, кроме одного. - Он указал на широкий проход. - Выкурим тварей оттуда.
- Я предлагала то же самое! - с вызовом в голосе произнесла канонисса. - Зачем губить людей и посылать их на смерть, если можно выжечь тварей внутри!
- Отчаявшийся Патриарх может ударить воплем в любой момент и всем нам вскипятить мозги. - Заметила инквизитор. - А я должна убедиться, что он мертв и не оставил своих спор или яиц, чтобы начать все заново.
