— Вы собираетесь сидеть здесь и ничего не делать, Марти? Где они или она?

— Я не понимаю, о ком вы говорите.

— О Бетти Фрейли.

Она долго молчала и потом упрямо повторила:

— Я не понимаю, о ком вы говорите.

Я оставил ее сидящей на кровати и вернулся к бару «Уголок». Поставив машину на стоянку, я опустил солнечный козырек: Марти знала меня в лицо, но не видела мою машину.

Около получаса дорога на Уайт-Бич была пуста, затем вдали показалось облако пыли, поднимаемое зеленым «седаном». Машина свернула на юг, к Лас-Вегасу, но я успел разглядеть хорошенькое личико, кусочек серого меха, агрессивно вздернутое ярко-голубое перышко на шляпке. Одежда, косметика и полчаса уединения преобразили Марти.

Пропустив две или три машины, я выехал на шоссе. Максимальная скорость «седана» не превышала восьмидесяти километров в час, поэтому мне не стоило труда держаться за ней. Во время этой поездки у меня была лишь одна забота — не заснуть за рулем. Когда мы приблизились к пригороду Лос-Анджелеса и движение усилилось, я сократил Дистанцию.

Внезапно зеленый «седан» свернул с главного шоссе на бульвар Сансет и, не останавливаясь, проехал по Пасификс-Палисадс. Оставляя позади себя синеватый дымок, она медленно направилась к холмам у подножия гор Санта-Моники. У Беверли-Хиллз машина неожиданно свернула с бульвара и скрылась из виду.

Я поехал следом по дороге, извивавшейся между изгородями. Зеленый «седан» остановился за живой изгородью у въезда на песчаную дорогу. Проезжая мимо, я увидел Марти, проходившую через лужайку к кирпичной веранде, скрытой среди деревьев. Казалось, какая-то неумолимая сила влекла ее вперед.

Свернув на ближайшую дорогу, я в ожидании событий остановился на обочине. Время текло медленно. Для разнообразия я открыл дверцу машины и поставил ногу на землю, но, услышав шум мотора, убрал ее и пригнулся за рулем. Двигатель «бьюика» взревел, а потом вновь заглох. Неожиданно раздался низкий звук, и на дорогу выехал черный «бьюик». За рулем сидел незнакомый мужчина. Его глаза на мясистом лице были похожи на изюмины в тесте. Рядом с ним сидела Марти. Задние окна были задернуты занавесками, словно у катафалка.

С бульвара «бьюик» свернул к морю. Я старался держаться к нему как можно ближе. Затем он свернул направо, на дорогу, поднимающуюся в горы, которая вела к каньону. У меня возникло чувство, что осталось проехать не так уж много миль в деле Сэмпсона. Подъехав к западному каньону, я увидел, что дорога обрывается. По склону рос частый кустарник. Выше и справа от меня виднелся ряд домиков, казавшихся пустыми.

С вершины холма я увидел «бьюик», преодолевавший следующий подъем. Я разогнался на спуске, проехал по узкому каменному мосту через высохшее русло ручья и поднялся на холм. «Бьюик» медленно полз по другому склону. Постепенно он уменьшался до размеров большого черного жука. Направо тянулась дорога, представлявшая собой две глубокие колеи. «Бьюик» притормозил и свернул с нее в сторону.

Я остановил машину за деревом, которое могло скрыть ее от посторонних взглядов, и стал наблюдать за «бьюиком». Он остановился возле домика, издали похожего на желтую спичечную коробку. Из дома вышла женщина с темными волосами. Двое мужчин и две женщины вылезли из «бьюика» и подошли к ней. Затем все пятеро скрылись в доме.

Выйдя из машины, я пробрался сквозь заросли к высохшему ручью на дне каньона и пошел по нему. На его крутых склонах, по обе стороны от меня, разбегались ящерицы. Суковатые деревья на берегу скрывали меня, пока я не приблизился к домику.

Он был деревянный, некрашенный, на низких сваях.

Внутри дома кричала женщина. Ее крик был громкий и продолжительный. Это действовало мне на нервы, но теперь стало ясно, что за звуки доносились до меня, когда я пробирался к домику.

Через некоторое время крики прекратились. Я лег на землю и прополз под домик, слыша скрип половиц над своей головой. Затем мягким голосом заговорил мужчина:

— Вы не совсем представляете ситуацию. Вам, видимо, кажется, что нами руководят садизм или жажда мести. Но если бы только это двигало нами, мы могли бы уже удовлетвориться.

— Кончай, ради Христа! — послышался голос Эстабрук. — Так мы ничего не добьемся.

— Я поясняю свою точку зрения, если не возражаете. Она состоит в том, Бетти, что вы поступили очень скверно. Вы стали действовать самостоятельно, не посоветовавшись со мной, чего я не терплю от своих сотрудников. Еще хуже то, что вы вели себя неосмотрительно и провалили дело. Теперь вас разыскивает полиция, и вместе с вами меня, Фэй и Луиса. Вы пошли на ваш паршивый заговор, не заручившись моей поддержкой и, в довершение всего, показали свою сущность. Нарушили принцип не оставлять трупов и даже пошли на убийство брата.

— Хватит заливать. Мы уже знаем твою ученость, — прервала его Фэй. — Кончай это, Трой.

— Я не убивала его! — крикнула женщина.

— Врешь! — завизжала Марти.

Трой повысил голос.

— Тише, вы! Что было, то было. Ничего не поделаешь, Бетти...

— Я сама убью ее, если этого не сделаете вы, — заявила Марти.

— Чепуха, Марти! Ты будешь делать то, что я прикажу. У нас есть шанс отыграться, и мы должны сдерживать свои примитивные чувства, не нарушить все планы. Это сулит нам приятный сюрприз, не правда ли, Бетти? Я не знаю, где деньги, но намереваюсь это выяснить. Этим вы купите себе жизнь и свободу, так что говорите.

— Она не должна жить! — снова вмешалась Марти. — Я убью ее, если вы этого не сделаете.

Фэй презрительно рассмеялась.

— У тебя кишка тонка, дорогая. Ты не позвала бы нас, если бы у тебя хватило смелости прикончить ее.

— Кончайте препираться!

Трой понизил голос, спокойно продолжая монолог. Он говорил, как джентльмен.

— Знаете, Бетти, я согласен с Марти. Давайте договоримся по-хорошему. Вы можете избавить себя от многих неприятностей, в противном случае, вы серьезно рискуете. Возможно, вы всю оставшуюся жизнь не будете ходить. Думаю, я могу вам это пообещать.

— Я ничего не скажу, — упорствовала Бетти.

— Но если вы станете с нами сотрудничать, — вкрадчиво продолжал Трой, — то ваши интересы будут защищать наши люди. Этой же ночью мы переправим вас за границу. Вы знаете, что я и Луис можем это сделать.

— Вы не станете этого делать, — возразила Бетти. — Я же отлично вас знаю, Трой.

— Сейчас ты узнаешь еще лучше, ненаглядная. Сними с нее другую туфлю, Луис.

Бетти судорожно забилась на полу. Мне было слышно ее тяжелое учащенное дыхание. Снятая туфля ударилась об пол. Я взвесил свои шансы, желая прекратить это издевательство. Их было четверо — слишком много для одного моего пистолета. Но Бетти Фрейли должна остаться в живых.

— Сейчас проверим подошвенный рефлекс. Так, кажется, это называется.

— Мне это не нравится! — воскликнула Фэй.

— Мне тоже, дорогая. Я бы с радостью избежал этого, но Бетти оказалась ужасно упрямой.

На мгновение воцарилось молчание, затем послышались ужасающие крики. Когда они затихли, я обнаружил, что вгрызся зубами в землю.

— У вас прекрасный подошвенный рефлекс, — произнес Трой. — Жалко, что твой язык действует не так хорошо. — Он умолк, а потом добавил: — Даю вам слово... что позволю вам уйти, если вы скажете мне несколько правдивых слов.

— Ваше слово! — тяжело вздохнула Бетти.

— Надеюсь, вы поверите мне, Бетти. Мне не хочется мучить вас, и вам эти пытки доставляют боль.

— Тогда помогите мне подняться. Посадите меня.

— Конечно, моя дорогая.

— Деньги в камере хранения... на автобусной станции... в Буаневисте... Ключ у меня в сумке.

Я поспешно выбрался из-под домика и рванул изо всех сил к машине. Когда я добежал до нее, черный «бьюик» все еще стоял на месте. Я съехал к каменному мосту, поднялся до середины следующего холма и остановился в ожидании «бьюика».

Прошло довольно много времени, прежде чем я услышал звук его мотора: машина преодолевала подъем. Я выехал на середину дороги. Завизжали тормоза, и большая черная машина остановилась в полутора метрах от моего бампера. Я выскочил раньше, чем «бьюик» остановился.