К. закрыл Конгресс словами: «Тысячи людей побывали в лагере; как много они бы сделали, если бы понимали! Они смогли бы изменить мир».
Бедняжка миссис Безант в свои восемьдесят лет взяла на себя неблагодарный труд примирить непримиримое. Чтобы привести в соответствие то, о чем говорил К., она закрыла по всему миру Секцию для Посвященных вплоть до его приезда в Индию в октябре 1928 года (ей пришлось открыть их вновь менее, чем через год). К. признавал, что она поступила мудро. Она не смогла приветствовать его по прибытии в Адьяр, поэтому писала: «Любимый, я приостановила работу Секции для Посвященных на неопределенный срок, оставив обучение тебе». В письме, датированном следующим днем: «Добро пожаловать, Любимый. Я сделала все, что в моих силах, чтобы очистить для тебя поле деятельности, тебе — единственному авторитету».
Как говорил К. леди Эмили, миссис Безант хотела сложить с себя обязанности Президента Теософского Общества для того, чтобы следовать за ним повсюду, но ее Учитель не позволил. Во всех беседах, проходивших той зимой в Индии она настаивала на том, чтобы сидеть на земле со всеми присутствующими, вместо того, чтобы как прежде быть с ним на помосте. В то же время она поощряла Эрендейла, когда он говорил К. (о чем сообщал последний леди Эмили): «Ты идешь своим путем, как и мы. У меня также есть чему учить». Миссис Безант также поддерживала и Ледбитера, писавшего ей: «Безусловно, наш Кришнаджи не обладает всеведением Бога», когда в декабрьском выпуске «Теософа» отмечала: «Физическое сознание Кришнамурти не разделяет всеведение Бога Майтрейи, цитируя изречение Шри Кришны: «Человечество идет ко мне разными дорогами». К. писал леди Эмили о необходимости четкого разделения между ним и Теософским обществом, что было бы «значительно лучше, чем притворство». Он страдал от болей в спине и позвоночнике, но никто не мог помочь «как раньше».
Пока К. находился в том году в Бенаресе, Фонд Риши Вэлли приобрел у военных властей 300 акров земли, которые были необходимы К. для новой школы. Место называлось Раджхат — живописный уголок на берегах Ганга на севере от Бенареса. Тропа паломников пролегает через владение, соединив Каши с Саранатом, где Будда впервые проповедовал после просветления. Все средства Фонда должны были быть истрачены на эту землю, но иначе нельзя было поступить.
К. и Джаду отплыли в Европу в феврале 1929 года. После кратковременного посещения Парижа, Эрде и Лондона, они отправились в Нью-Йорк. В Лондоне я сообщила К. о своей помолвке. С корабля он написал леди Эмили: «Поначалу я, честно говоря опечалился — вы понимаете, что я имею в виду, — я все тщательно обдумал об этом, будучи с вами, и теперь все в порядке. Мои идеи и взгляды не должны вмешиваться в развитие Мери. Будут лишь очень немногие, кто пройдет со мной весь путь. Я думаю, она расцветет полным цветом». В тот же день, 5 марта он писал Map де Манциарли: «Я не оставлю никого, но все оставят меня». Из старых друзей лишь Map следовала за ним последовательно вплоть до его смерти. Мадам де Манциарли нашла выход энергии в христианском экуменическом движении, Рут вышла замуж за епископа либеральной католической церкви; пути К. и Хелен разошлись (в начале 30-х годов она вышла замуж за Скотта Ниринга); моя сестра Бетти была настроена агрессивно против К.; отойдет от него, как это окажется, и Раджагопал. Безусловно, многие из старших оставались верны до своей смерти, равно как и многие, с которыми он познакомился позднее, но были другие, которые отвернулись от него, обычно из-за ревности и обиды. Раньше, когда он говорил людям то, что им нравилось, они считали его посредником Бога. А когда в последствии он говорил то, что они не хотели слышать, это называлось словами К.. Несмотря на уверенность К. в союзе с Возлюбленным, он не потерял свою человеческую сторону. В тот год в Охае он, Раджагопал и Джаду «разговаривали беспрестанно, ссорились и восхищались», как говорил он леди Эмили. Они много смеялись, играли в дурака и разыгрывали друг друга. У Раджагопала смех был запоминающимся, более похожим на хихиканье, в то время как К. смеялся глубоко и громко. Всю жизнь он оставался стеснительным, смущаясь при посторонних и не умея вести легкую светскую беседу.
В нашем лондонском доме вместе с миссис Безант он познакомился с Бернардом Шоу, который назвал его «самым прекрасным человеческим существом», но К. был так смущен, что не произнес и десятка слов.
В физическом отношении К. был совершенно нормальным мужчиной, которому внушили, что секс должен сублимироваться теми, кто хочет стать учениками Учителей, не говоря уже о посреднике Бога. Он со временем потеряет свою нетерпимость к сексу, хотя никогда и не считал его какой-то особой проблемой. Из-за его внешности или чего-то еще многие женщины, естественно, влюблялись в него. Влюбленные женщины часто писали ему, заявляя, что являются его женами, и если в обществе его видели вместе с какой-нибудь девушкой, в прессе немедленно появлялось сообщение о помолвке [22].
В течение шести недель, пока К. находился в Охай до открытия лагеря, его страшно мучила боль в голове и позвоночнике; он чувствовал себя таким уставшим, что новый врач предупредил, что частое заболевание бронхитом может привести к туберкулезу, если он не будет отдыхать больше; вследствие этого он отменил все беседы вплоть до лета, включая три лекции в Королевском Зале в Лондоне, и решил ограничиться лагерями в Охай и Оммене и встречей в Эрде.
В лагерь в Охай, открывшийся 27 мая, прибыло вдвое больше участников. Он заявил в одной из бесед в Дубовой Роще: «Я говорю теперь, говорю без всякого самомнения, с подлинным пониманием, с полнотой мысли и сердца, что я и есть то полное пламя, которое есть Слава жизни, к которому все люди, как отдельно взятые, так и в целом, должны придти». В лагере ходили слухи, что он скоро распустит Орден Звезды. Несколькими неделями спустя он так и поступил. На первой встрече лагеря в Оммене, 3 августа, в присутствии миссис Безант и свыше 3000 членов Ордена, с тысячами голландцев, слушающих радиоприемники, он закрыл страницу, знаменующую эпоху своей жизни. Ниже приводятся отрывки из его речи:
«Я убежден, что Истина — страна без дорог, к ней нельзя приблизиться каким-либо путем — ни через религию, ни через секту. Такова моя точка зрения, которой я придерживаюсь полностью и безоговорочно...
Если вы сразу поймете это, тогда убедитесь, что организовать веру невозможно. Вера — глубоко индивидуальна, ее нельзя и не должно организовывать. Если так происходит, она умирает, кристаллизуется, становится убеждением, вероисповеданием, религией, навязываемой другим.
Именно это и пытаются сделать во всем мире. Истина сужается, становясь игрушкой в руках слабых, для тех, кто на мгновение недоволен судьбой. Истину нельзя спустить, напротив, к ней надо подняться. Нельзя принести горную вершину в долину... Вот в этом первая причина, с моей точки зрения, почему Орден Звезды необходимо распустить. Не взирая на это, вы, возможно организуете другие организации, продолжите участвовать в организациях, занимающихся поиском Истины. Я не хочу принадлежать ни к одной организации духовного плана; прошу, поймите это...
Созданная для этого организация становится бременем и только повредит человеку, не даст развиваться его уникальности, что лежит в открытии абсолютной, неизменяемой Истины. Это другая причина, из-за которой я, будучи главой Ордена, принимаю решение его распустить.
Это совсем не героический подвиг, поскольку я не хочу последователей, и я так действительно думаю. В тот момент, когда вы отправляетесь за кем-то, вы теряете путь к Истине. Меня не волнует, обратите вы внимание на мои слова или нет. Я хочу сделать в мире определенную вещь и я собираюсь ее сделать, сосредоточив на ней все силы. Меня заботит только одна существенная вещь — свобода человека. Я желаю освободить его от клетки, от страха, не основывая какой-то религии или нового вероисповедания, новых теорий и философии. Естественно, вы спросите, почему я езжу по миру, постоянно ведя беседы. Скажу вам почему; совсем не потому что ищу последователей, совсем не потому, что стремлюсь создать группу особенных учеников. Нет у меня ни учеников, ни апостолов, ни на земле, ни в духовном царстве. Ни деньги, ни жизнь в комфорте не привлекают меня. Если бы я искал комфорта, я бы не приезжал в лагерь и не жил в стране с промозглой погодой! Я говорю откровенно, поскольку хочу покончить с этим раз и навсегда. Мне не нужны продолжающиеся год за годом ребяческие дискуссии.
Газетчик, который брал у меня интервью, полагал, что это грандиозное дело — распустить организацию с десятками тысяч членов. Для него это грандиозно, поскольку он сказал: «А чем вы будете заниматься дальше, как будете жить? У вас не будет последователей, люди перестанут слушать вас». Если будет только пять человек, готовых слушать, лица которых обращены к вечности, это уже важно. Какой смысл иметь тысячи людей, которые не понимают, полны предрассудков, не воспринимают нового и скорее подладят новое под стерильное, затхлое старое!..
В течение 18 лет готовились вы к событию явления Мирового Учителя. 18 лет вы действовали, искали того, кто даст новый восторг вашим сердцам и рассудку, трансформирует вашу жизнь, даст новое понимание; искали того, кто поднимет вас на новый план жизни, приободрит с новой силой, освободит — и смотрите, что происходит! Думайте, ищите причину, найдите путь, когда вера сделала бы вас другими — не во внешнем различии, нацепив значок, что мелочно, абсурдно. Каким же образом эта вера унесла все несущественные вещи в жизни? Вот как надо судить: каким образом вы более свободны, велики, опасны для общества, основанного на фальши и несущественном? Чем же члены Ордена Звезды тогда отличаются?
Вы зависимы в духовном плане, равно как и ваше счастье, ваше просветление... когда я говорю, загляните внутрь себя для просветления, славы, очищения, внутренней непорочности, никто из вас не желает делать этого. Может быть лишь немногие, очень, очень немногие. Зачем тогда Орден?...
Мы пользуемся печатной машинкой чтобы написать письмо, но не приносим ее на алтарь и не поклоняемся ей. Но так происходит, когда главной заботой становится сама организация. «Сколько в ней членов?» Вот первый вопрос, который задают газетчики. Я не знаю сколько членов, меня не заботит это... Вы привыкли, что вам говорили как далеко вы продвинулись, каково ваше духовное положение. Какое ребячество! Кто, как не вы сами сможете понять это, если вы не испорчены?
Но те, кто действительно жаждет понять, кто ищет вечное без начала и конца, пойдут вместе с еще большей энергией, — именно это станет опасным для всего несущественного, нереального, находящегося в тени... Такой орган должны мы создать и в этом моя цель. Все смогут сотрудничать при подлинной, неведомой вам дружбе. И не под влиянием авторитета, вечного блаженства, а из-за подлинного понимания, что дает возможность жить в вечном. Это важнее всех удовольствий, пожертвований.
Таковы мотивы, побудившие меня за два года тщательного обдумывания принять решение. Это отнюдь не кратковременный порыв. Никто не побуждал меня — в такого рода вещах это невозможно. В течение двух лет я размышлял медленно, тщательно, спокойно и теперь принимаю решение распустить Орден. Вы можете образовать новые организации и ждать кого-то еще. Меня это не волнует, — ни создание новых клеток, ни украшения к ним. Единственное, что довлеет надо мной — освободить людей полностью и безусловно».
22. В Нью-Йоркских газетах сообщалось о его помолвке с Хелги Кнот, а моему отцу удалось приостановить сообщение о моей помолвке с ним в 1927 году.
