Но самые сложные и развитые колониальные формы в мире насекомых создали родичи ос и пчел — муравьи. Некоторые из них живут внутри растений, обеспечивая себе жилище тем, что определенным образом воздействуют на ткани, вызывая рост галлов, пустотелых стеблей или шипов с раздувшимся основанием. В Южной Америке муравьи-листорезы строят обширные подземные гнезда и оттуда днем и ночью тянутся бесконечными колоннами, уничтожая деревья; они сгрызают кусочек за кусочком побеги, листья и черенки и так же, крохотными порциями, переносят все это к себе в подземелье. Растительную массу они не едят, а пережевывают и образуют своего рода компост, на котором выращивают особый вид плесени. Белые плотные тельца этой плесени составляют их пищу. Древесные муравьи в Юго-Восточной Азии строят гнезда посредством сшивания листьев. Артель рабочих муравьев стягивает края двух листов, вцепившись в один челюстями, а в другой задними ногами. Тем временем другие, находясь внутри, приступают к шитью. Взрослые муравьи не способны выделять паутину, поэтому они приносят туда личинок и держат их в челюстях, слегка надавливая им на брюшко, отчего личинки выпускают паутину. Строители водят этими живыми тюбиками с клеем в месте соединения листов, и края оказываются скреплены паутинным швом. В Австралии муравьи-кувшинчики собирают нектар и принудительно кормят им рабочих особой касты, покуда у них брюшки не растягиваются до размеров горошины, а кожа истончается и делается прозрачной. Тогда рабочие подвешивают эти живые бурдюки за передние ноги в подвалах своего муравейника. Однако большинство муравьев плотоядны. Многие виды питаются термитами. Они нападают на термитники, ведут сражения с солдатами. И если одерживают верх, поедают беззащитных рабочих и личинки. Другие отличаются совершенно фантастическими формами общественного поведения: обращают в рабство муравьев другого вида. Они нападают на муравейник и уносят оттуда куколок к себе. Выведшиеся в неволе муравьи добывают пищу и скармливают своим хозяевам, потому что у тех слишком громоздкие челюсти и они не способны питаться сами.

Но самые грозные муравьи вообще не живут в муравейнике, а блуждают в поисках поживы. Это — южноамериканские и африканские бродячие муравьи. Они движутся колоннами, иногда такими длинными, что часами тянутся через одно какое-нибудь место. В головной части колонны солдаты расходятся веером в поисках пищи. А за ними по 10–12 в ряд движутся рабочие, и многие еще несут личинок. Когда колонна пересекает открытое место, с флангов ее охраняют солдаты, вооруженные огромными челюстями и совершенно лишенные зрения. Они стоят плечо к плечу, грозно вытянувшись во весь рост и раздвинув челюсти, готовые вцепиться во всякого — только суньтесь. Но вот охотники во главе колонны натыкаются на пищу; тут же собирается все войско, наползают со всех сторон и разносят добычу по кусочкам. Кузнечики, скорпионы, ящерицы, птичьи гнезда с птенцами — все, что не успевает сойти с дороги, подвергается нападению. В Западной Африке, если хочешь стреножить или запереть какое-нибудь животное, необходимо помнить про муравьиную опасность. Я однажды собрал там большую коллекцию змей. У меня были габонские гадюки, шумящие гадюки, ошейниковые кобры, а также безобидные виды вроде древесных змей и питонов. Мы содержали их в глинобитной хижине и у входа поставили караульщика с банкой керосина под рукой. Только разлитый и подожженный керосин способен остановить муравьиное нашествие. Но несмотря на все меры предосторожности, в один прекрасный день к змеям через дырку в задней стене все-таки проникла колонна муравьев. К тому времени, когда мы обнаружили случившееся, муравьи уже пробрались сквозь марлю, которой были затянуты ящики, и десятками ползали по змеям. Разъяренные болезненными укусами змеи напрасно пытались наносить ответные удары по крохотным агрессорам. Их пришлось одну за другой вынимать из ящиков и, держа врастяжку, обирать муравьев, которые вонзили свои маленькие жадные челюсти между змеиными чешуйками. Как мы ни старались, все-таки несколько змей подохли от муравьиных укусов.

Бродячие муравьи находятся на марше в поисках пищи несколько недель подряд. Личинки выделяют феромоны, которые циркулируют по всей армии и побуждают ее к движению. Но потом личинки начинают окукливаться и перестают издавать свои химические приказы. Тогда армия останавливается и разбивает лагерь. В ней может насчитываться до 150 тысяч особей, но все они сбиваются в один большой ком где-нибудь в корнях дерева или под нависшим камнем. Цепляясь друг за друга, они образуют своими телами настоящее живое гнездо, с ходами, по которым движется матка, с камерами для куколок. Теперь яичники царицы быстро развиваются, брюшко ее сильно раздувается. И примерно через неделю она начинает нести яйца. За несколько дней она откладывает до 25 тысяч яиц. Из них очень скоро вылупляются личинки, и одновременно из заложенных в камеры куколок выводится новое поколение рабочих и солдат. Личинки опять выделяют феромоны, и армия, сильно пополнившая свои ряды новыми рекрутами, снова отправляется в поход.

Если суперорганизм, образуемый колонией термитов, можно сравнить с антилопой, то организованные агрессивные колонны бродячих муравьев представляют собой как бы насекомый эквивалент хищного зверя. Ненасытные и неотвратимые, несущие смерть любому животному, которое не смогло спастись от них бегством, они — подлинная гроза буша. Малые размеры отдельной особи ничего не значат. Тысячи могут полечь, а мощь армии в целом не потерпит никакого урона. В своих колоннах насекомые образуют суперорганизм, который принадлежит к самым свирепым, самым сильным и самым долговечным обитателям леса.

Насекомые населили Землю раньше, чем позвоночные, им и сегодня отведена на ней выдающаяся роль. Нет такого вида растений, которыми так или иначе не пользовались бы насекомые. В некоторых районах Африки они постоянно уничтожают три четверти урожая, выращенного человеком. Даже в Соединенных Штатах Америки, где, казалось бы, в распоряжении фермеров — самые современные меры защиты, насекомым все равно достается десять процентов урожаев. Хлопковый долгоносик заражает хлопковую плантацию — и миллионеры оказываются банкротами. Колорадский жучок распространяется по посадкам картофеля — и люди голодают. Насекомые не только отнимают у человека пищу, они сосут его кровь, зарываются ему под кожу и заражают его всевозможными опасными болезнями. В отместку человек обрушил на насекомых все мыслимые способы ведения войны. Он палит по ним из огнеметов. Он бомбардирует самцов радиоактивными частицами, стерилизует их, а затем выпускает в огромных количествах на волю, обрекая целые поколения самок на бесплодие. Он синтезирует все новые химические яды самого убийственного действия и опрыскивает ими целые районы. И все-таки, несмотря на колоссальные затраты труда и денег, человеку не удалось до сих пор истребить ни один вид насекомых[2]