— Ну, стало быть, эники-беники, — подытожил Ретиф и первым двинулся к оранжевой роще.

— Ретиф, силы мои на исходе, — задыхаясь, промолвил Магнан, после того как они за три четверти часа на три мили удалились от обломков катера.

— Мы пока еще не в безопасности, — предупредил Ретиф. — Лучше уйти подальше, потом отдохнем.

— Мне уже все едино: гроачи меня расстреляют или я помру от перенапряжения и перебоев в сердце,

— Магнан опустился на податливую травку и лежал, большими глотками хватая воздух.

— А как насчет команды свежевателей-фрайров? — поинтересовался Ретиф. — Насколько мне известно, они начинают со скальпа и понемногу спускаются вниз, как будто банан очищают.

— Шутите, шутите, если вам так легче, — простонал Магнан. — Мне все равно.

Внезапно он резко сел, с подозрением уставившись на маленький, похожий на колокольчик цветок с лепестками, окрашенными в нежные тона коралла.

— Пчелы, — с отвращением вымолвил он. — При моей аллергии даже к земным насекомым, укус любой чужеродной твари наверняка прикончит меня прямо на месте.

— Ну что же, как вы сами указывали, одна погибель ничем не хуже другой, — утешил начальника Ретиф. — Если вы действительно углядели пчелу, так это первый представитель местного животного мира, какой попался нам на глаза.

— Я не видел ее, но слышал совершенно отчетливо, — сварливо ответил Магнан. — Она жужжала у меня прямо над ухом.

— А странный, однако же, лес, — заметил Ретиф.

— Всего одна разновидность деревьев, один вид травы, и цветы мало того, что одинаковые, так еще и одного размера и расцветки. И ни тебе сорняков, ни паразитирующих лиан. Большие деревья не забивают маленьких — нигде никакой чахлой поросли. Даже опавших листьев не видно.

— Гм-да, — прокряхтел Магнан. — Слушайте, Ретиф, предположим, нам все же удастся избегнуть плена, и что дальше? Где мы, никто не знает. Как вообще нас смогут спасти?

— Это интересный вопрос, мистер Магнан.

— Не то, чтобы это было так уж и важно, — мрачно продолжал Магнан. — Миссия моя закончилась провалом, хуже того — рухнула вся моя карьера!

И он застонал:

— Вы отдаете себе отчет, что если бы не наше вмешательство, это вторжение могло никогда не состояться?

— Подобная мысль меня посещала, — признался Ретиф.

— Я уж не говорю о потере разведывательного катера. Если Первый Заместитель возложит ответственность на меня, — на нас, следовало бы сказать, — то есть, в том случае, если он сочтет именно вас, Ретиф, лично ответственным, — Магнан даже повеселел, — слушайте, да вы же будете выплачивать его стоимость долгие годы! Я, конечно, замолвлю за вас словечко. В конце концов, Склиз нас все-таки обстреливал.

— Было такое дело.

— Да и вообще, кто вправе утверждать, что именно моя дружественная попытка предложить им компромиссное решение послужила толчком к вторжению? Эти горячие головы, смею сказать, все равно попытались бы захватить планету.

— Возможно, — согласился Ретиф.

— На самом-то деле, отвлекая их разговорами, я несомненно отсрочил неизбежное на… на неопределенное время.

— На несколько секунд, уж никак не меньше.

— Нет, правда, Ретиф, принеся себя в жертву на алтарь космического содружества разумных существ, я, быть может, тем самым спас бессчетное множество жизней!

— Боюсь, несколько бактерий все же погибло при нашей поспешной посадке, — возразил Ретиф.

— Вам бы только глумиться, — укорил его Магнан. — Но вот увидите, история меня оправдает! Да что там, не удивлюсь, если выбьют даже особую посмертную медаль и… — Он резко оборвал свою речь и кое-как поднялся на ноги. — Вот, опять! Совершенно озлившаяся оса! Откуда этот звук?

Ретиф, прислушиваясь, склонил голову набок и затем пригнулся к небольшому сообществу абрикосового оттенка цветов, покачивавшихся иа длинных стебельках совсем рядом с Магнаном.

— Нашли время цветочки нюхать! — завопил Магнан. — Я в опасности!

— А знаете, мистер Магйан, — с неуверенной интонацией отозвался Ретиф, — похоже, никаких насекомых поблизости нет.

— Вот как? Но я же их совершенно отчетливо слышу! — неодобрительно парировал Магнан. — Звук в точности такой, какой издает трубка старомодного телефона — помните их, они все еще в ходу на Челюстине — если забыть повесить трубку на рычаг.

— А вот это уже ближе к истине, мистер Магнан, — согласился Ретиф и склонился, приложив ухо к похожему на раструб горна цветку.

— Ну наконец-то, а то я уж решил, что вы так ничегошеньки мне и не скажете! — явственно прозвучал в его ухе тоненький голосок.

— И жужжащие цветы — это уже полная фантастика, — в изумлении произнес Магнан, — но чтобы тюльпаны еще и разговаривали! Кто бы в это поверил?

— …кто-то, с кем можно поговорить, — продолжал кузнечиковый голос. — Ужасно хочется узнать все новости. Ну расскажите же мне о себе: о ваших надеждах, о мечтах, о том, как вы здесь очутились — все-все!

Ретиф поднес цветок к губам, словно тот и впрямь был микрофоном:

— Я Ретиф, а это мой коллега, мистер Магнан. С кем имеем честь беседовать?

— Ну вот, очень приятно познакомиться с вами, Ретиф. И с Мистером Магнаном тоже. Можно, я буду для краткости называть его «Мистером»? Когда обращаешься друг к другу по имени, это как-то сближает. Меня зовут Росток. Но это, конечно, прозвище, не более. На самом деле, имени у меня нет. Во всяком случае, не было, пока здесь не появился милейший Ренфру. Вы и не представляете, сколь уединенную жизнь вел я до той поры. Нет, право, знаете, до чего я додумался? Я решил, будто бы я — единственное в Галактике наделенное чувствами разумное существо.

— Но кто… кто вы? — выдавил Магнан. — Где вы? И к чему этот камуфляж — микрофон в виде растения?

— Камуфляж? Помилуйте, какой камуфляж, Мистер? Вы видите меня именно таким, каков я есть.

— Но… я вообще вас не вижу! — опасливо озираясь, изумился Магнан. — Где вы прячетесь?

— В данный миг вы сжимаете меня в руке, — сообщил Росток.

— Вы хотите сказать… — Магнан вытянул руку с зажатым в кулаке, издающим легкий аромат цветком и уставился на него. — Вы хотите сказать, что я… вы… мы…

— Ну вот вы и поняли, — ободряюще произнес голосок.

— Говорящие цветы — здесь, в Богом забытом месте, да еще изъясняющиеся на языке Земли? Видимо, у меня галлюцинации! Тяжкие испытания сокрушили мой разум!

— Не думаю, мистер Магнан, — успокоительно произнес Ретиф. — Я ведь тоже слышу его.

— Если я сумел вообразить, что слышу голоса, исходящие от цветочков, так что мне стоит вообразить, будто н вы их слышите? — ядовито парировал Магнан.

— Да нет же, я самый что ни на есть настоящий, — урезонивал его голосок. — Почему вы не верите мне?

— А кто научил вас разговаривать по-нашему? — недоверчиво спросил Ретиф.

— Ренфру. Я очень многому у него научился. Занятно, но до того, как он появился, я совершенно не чувствовал одиночества…

— Какой такой Ренфру?

— Это мой друг. Очень близкий.

— Ретиф, это фантастика! — зашептал Магнан. — А здесь… здесь много таких, как вы? — поинтересовался он у цветка.

— Нет, только я один. В конце концов, здесь не так уж и много места, вы понимаете…

— Какое совпадение! — воскликнул Магнан. — Один-единственный говорящий цветок на всю планету, и мы спотыкаемся о него в первый же час! Я начинаю думать, что удача еще не покинула нас!

— Так расскажите же, если вы не против моих расспросов, откуда вы? — осведомился цветок.

— Мы земляне, — сказал Магнан. — Ия уверен, э-э, Росток, что мы с вами очень подружимся.

— Но… я так понял, что Землей называлась родная планета Ренфру?

— Именно так. Дивное место, вам бы там очень понравилось, тем более теперь, когда все джунгли повывели и заменили парковками для автомобилей… Впрочем, — тут Магнан спохватился и поспешно добавил: — Виноват, вовсе не хотел вас обидеть. Собственно говоря, среди моих лучших друзей немало растений.