Итак, ученый Питер Хобсон изобрел суперэнцефалло-траф и обнаружил, что в момент смерти у человека выделяется некая электромагнитная субстанция, которая удаляется в сторону созвездия Ориона. На этом вполне можно было раскрутить остросюжетный боевик. Автор и пытается это сделать. Но вопреки принципу Оккама он вводит новую сущность… нет, три новых сущности, и этим окончательно ломает ритм произведения. Из направления — условно назовем его «био-тех» — роман плавно перетекает в традиционную виртуалку: компьютерные преступления, искусственные интеллекты и тому подобное… Читается роман легко и приятно, только вот семейные проблемы Хобсона и его ссоры с неверной женой сильно тормозят действие. Создается впечатление, что автор в одном романе захотел объять необъятное. Отсюда и некая двойственность восприятия. Представьте себе, что появляется человек, создавший лекарство от всех болезней, но вместо того, чтобы рассказать об этом, он приступает к поискам средства от мозолей. А когда это еще обильно прослаивается довольно топорной психоаналитикой, то поневоле задумаешься: а стоила ли игра с новой серией свеч?

Алексей БАРОН

ЭПСИЛОН ЭРИДАНА

Москва: ACT, 2000. — 400 с.

(Серии «Звездный лабиринт»).

10 000 экз. (п)

«Дебютный роман Алексея Барона — роман, выдержанный в лучших традициях классической научной фантастики!» — гласит реклама на обложке книги. Думаю, что произведение А. Барона — это не просто дань традиции и откровенная стилизация под «твердую» фантастику 60-х годов XX века. Вся книга напоминает сплетение идей и сюжетных ходов отечественных и зарубежных НФ-авторов. Даже основная сюжетная линия кажется заимствованной. Земные космические корабли прибывают на планету Кампанелла, чтобы выяснить: куда исчезли все населявшие ее колонисты. Самая первая реакция — «Чужие» Алана Дина Фостера. Постепенно спасателям удается выяснить, что колонистов некие «злые силы» перебросили на другую планету через «трансцендентный канал» — операция «Мертвый мир» из «Жука в муравейнике» Стругацких. О «незабвенных шестидесятых» напоминает даже устаревший космический антураж: «угарный запах ракетного топлива», «фотонные звездолеты», «гидрокостюм», «батискафы» и «вертолеты»… Во время поисков на столе в кают-компании корабля расстилают бумажную карту. И это в 2767 году? Подобную архаику еще можно было бы объяснить, если бы автор упоминал о предшествующих столетиях цивилизационного упадка. Но он, напротив, говорит о долгих веках научно-технического прогресса.

К 60-м же восходит и философия книги: пропаганда идей насильственного «прогрессорства» и эволюции человечества. Среди рассуждений героев можно найти даже заимствованную у Ефремова оценку всего прошлого как «темных веков»: «Начну с того, что со школьных времен я не перестаю поражаться тому, как люди находили в себе силы жить раньше, в Темный период истории». Конечно, присутствует и обязательная антирелигиозность. Но при этом на место Бога подставляются могущественные инопланетяне. Оказывается, именно они организовали это колоссальное похищение всего населения Кампанеллы. А затем прихватили и космический корабль спасателей. Таким путем сверхсущества заселяют Вселенную. Вместо того, чтобы возмутиться, герои романа, немного поворчав на «братьев по разуму», присоединяются к «проекту», планируя уже собственную прогрессорскую деятельность среди одичавших колонистов. К таким проектам «насильственного осчастливливания» еще братья Стругацкие относились, мягко говоря, неоднозначно. Может, перед нами, как принято сейчас говорить, творческий спор с мастерами, опоздавший лет на тридцать?

Шервуд СМИТ

Дэйв ТРОУБРИДЖ

КРЕПЧЕ ЦЕПЕЙ

Москва: ACT, 2000. — 480 с.

Пер. с англ. Н. Виленской

(Серия «Современная фантастика»).

8000 экз. (п)

Только не говорите, что вас не предупреждали! Рецензент уже писал о том, что, взяв в руки первую книгу, вы втягиваетесь в длительное мероприятие (см. «Если» № 12, 1999). Теперь ясно, что его протяженность измеряется световыми годами. Третья книга о попытках Эренарха Брендона лит-Аркада возвратить утраченный его отцом престол великой Панархии представляет собой очередной… пролог. Авторы, уже изрядно попутешествовав по галактике в первых двух романах, еще только готовятся начать повествование. Но если первые книги манили обещанием грядущей «космической оперы» (жанр, не претендующий на литературные высоты, но по крайней мере увлекательный), то здесь и эти намеки исчезли. Знатокам закулисных интриг будет до зевоты скучно разбираться в инфантильных попытках Брендона «взять ситуацию под контроль», участникам дворцовых переворотов покажутся нелепыми мотивы и действия псевдозаговорщиков на планете Арес, последнем очаге сопротивления мятежникам, а ветераны космических сражений могут просто отдыхать. До следующей книги, которая, несомненно, выйдет и станет еще одним прологом к истории, которую авторы упорно не желают рассказывать.

Брендон лит-Аркад, возможно, продержится до конца повествования. А мы?

Далия ТРУСКИНОВСКАЯ

АМЕТИСТОВЫЙ БЛИН

М.: Армада, «Издательство Альфа-книга», 2000. — 460 с.

10 000 экз. (п)

Если говорить совсем честно, то самые мои любимые книги Далии Трускиновской — вовсе не развеселые «Люс-а-Гард» или «Королевская кровь», не изысканная стилизация «Монах и кошка»… Нет, больше всего я люблю те ее романы, где фантастики совсем чуть-чуть, а детективный сюжет — лишь повод для совершенно невероятных приключений. Главное же, что все эти приключения происходят в нашем мире, — простом, обыденном, но выписанном со вкусом и смаком, от фасона импортного плаща до разлохмаченного троса на тренажере. Плотность этого бытия настолько затягивает, что начинаешь верить, будто и сам тоже можешь учинить нечто столь же сумасбродное…

Именно к таким романам и относится «Аметистовый блин» — история о честном и во всех отношениях правильном тренере по культуризму, которому однажды пришлось поверить в мистику. Даже в таинственную Пирамиду Вайю, странную магическую структуру, вбирающую в себя людей с ярко выраженными качествами, олицетворением которых служат те или иные камни (например, аметист — умеренность, воздержание, а оникс — вдохновение).

Но для культуриста Сережи и Пирамида Вайю, и обычная женская взбалмошность — лишь проявления мирового хаоса, который он призван упорядочивать силой своих мышц и разумностью своих поступков. И розыск двух женщин, пропавших при странных обстоятельствах, воспринимается им как схватка рациональности с этим хаосом. Столкновение представления о том, каким следует быть мирозданию, с тем, каково это мироздание на самом деле.

Как всегда, схватка эта заканчивается вничью. Впрочем, встречи порядка с хаосом и не могут завершаться иначе. Каждому свое.

Каждому свое, и читателям книги тоже: кто-то, как я, выстроит вокруг свойств камней из Пирамиды Вайю целую эзотерическую теорию, кто-то тихонько посмеется в рукав, угадав прототип главного героя, а другой просто громко похохочет над приключениями вполне АО&О-шной четверки «приключенцев»: боец, клирик, ведьма и жулик…

Андрей САЛОМАТОВ

СЫЩИК ИЗ КОСМОСА