…Вдали в синей дымке уже были видны неясные очертания города.

По пути я зашел в совхозный выселок и рассказал ребятам о забытом коте Ваське. Я так и назвал его — Васька.

— Как только потеплеет, мы за ним сходим… — обещали ребята.

— Обязательцо сходите… — и, зная детское сердце, добавил: — Одному-то ему там страшно: ночью волки ходят, лиса его манит к себе: «Милый Васенька, пойдем со мной на охоту, ты будешь птичек ловить, а я мышей… Хорошо заживем…» А Вася сидит на чердаке и отвечает: «Проваливай, кумушка, я как-нибудь и без тебя проживу…» Такой умный котище!..

Ребята засмеялись и по засверкавшим глазам я понял — обещание свое они выполнят.

В город я возвращался победителем…

Никто не заметил, когда в охотничьем клубе появился маленький Андрюша Надымов. По вторникам и пятницам в клубе собиралось много народа.

Андрюша присаживался где-нибудь возле группы стариков и жадно слушал их рассказы об охоте, не пропуская ни слова.

А старикам-охотникам было о чем вспомнить. Они говорили об охоте на зайцев, на косачей, на волков и лисиц, говорили о разных мелких зверушках, о капканном лове и многом-многом другом, что трудно было сразу понять и запомнить. Молодежь вспоминала о чудесных весенних зорях, об охоте на уток, гусей, О таежных походах и экскурсиях по большой системе приобских озер.

Эти клубные разговоры настолько волновали Андрюшу, что он часто во сне видел себя охотником, бродил по лесу с ружьем, плавал по озерам на лодках и даже поднимался в воздух, ухватившись за длинные лапы журавля.

В клубе была небольшая библиотека, и Андрюше самому захотелось почитать обо всем, о чем с таким интересом говорят старые и молодые охотники. Старичок-библиотекарь постоянно сидел у маленького столика, возле шкафа, перебирал и выдавал книги. К нему часто обращались с вопросами, он обстоятельно объяснял, потом доставал книгу и подавал охотнику.

— Вот почитайте эту — полезно… — говорил он наставительно.

Андрюша уже привык к обстановке и как-то вечером подошел к библиотекарю:

— Дедушка, а мне можно взять на дом книжечку про охоту на косачей?

Библиотекарь посмотрел на него поверх очков, смерил с ног до головы, как бы удивляясь: откуда мог взяться такой, и спросил:

— А ты чей будешь?

— Надымов…

— Николая сын, а Нифантия Ивановича внук? Так, что ли?

Оказывается, и отца и дедушку здесь, в клубе, хорошо знали, и Андрюша ответил:

— Да…

Библиотекарь спросил об отце, и Андрюша рассказал все, что знал из последних писем с фронта.

— Папаша у тебя всех статей… — сказал старичок. — Отличному охотнику и на войне легче… — Потом еще раз оглядел Андрюшу, как бы решая: время ли ему заниматься охотничьими книгами? — и, наконец, сказал: — Хорошие книги читать не вредно, и я тебе дам, только не повредит ли это твоим школьным занятиям? Охота от тебя никуда не уйдет, все в вашем роду охотники… потомственные, а вот как со школой?..

Андрюша замялся, потом ответил:

— Учусь я не плохо…

— А дедушка так и живет в лесу? Чудак он у вас, прирос к месту… Ему пора бы уж и отдохнуть…

Дедушку Нифантия Ивановича знакомые старики называли чудаком за то, что он не жил с семьей, а где-то в лесу сторожил колхозную пасеку и редко бывал в городе.

— Он весной три волчьих выводка уничтожил, премию ему дали от колхоза, — сказал в защиту дедушки Андрюша, — и много пушнины сдал государству…

Когда Андрюша был еще маленький, он очень обижался за дедушку, что его так называли, и часто сквозь слезы говорил матери:

— Неправда! Дедушка умный! Умный!..

Мать прижимала его к груди и успокаивала:

— Ну, конечно же, дедушка у нас умный, он у нас охотник, да еще какой!.. Вот ты подрастешь и будешь с отцом да дедушкой ходить на охоту…

Библиотекарь тоже назвал дедушку чудаком, но сейчас почему-то Андрюше не было за него обидно.

Книжки были интересные, и школьные уроки незаметно отошли на задний план. Попадет какая-нибудь в руки, весь вечер просидит за ней Андрюша, а утром нехорошо себя чувствует в классе. Наконец, перед новогодними каникулами, сорвался. На вызов учителя Андрюша ответил:

— Я сегодня не приготовил уроков… Но этого, Николай Иванович, больше не будет… Даю слово…

Из школы Андрюша возвращался в угнетенном состоянии. А дома за столом сидел дедушка — лысый, красный, с полотенцем на шее. Он только что попарился в бане и пил чай с медом.

— Ну, какие дела, профессор? — спросил он, искоса поглядывая на Андрюшу своими светлыми голубыми глазами.

Андрюша сознался, что сегодня не ответил уроков.

— Как же так? Отец узнает, нехорошо ему будет там, на фронте, что ты плохо учишься. Он пишет, что моя наука ему шибко помогает, и на лыжах ходит так, что ни одному фрицу от него не уйти, и местность всякую без компаса понимает… А ты учиться не хочешь…

— Он хорошо у меня учится, Нифантий Иванович, — заступилась за сына мать. — Это так что-то случилось… На лыжах, видно, лишнего пробегал…

Андрюша не сказал об истинной причине.

— Смотри, отец за такие дела не похвалит… — сказал дедушка, подавая стакан матери. — Про меня вы тоже совсем забыли. Помрешь там, а вы и знать не будете… Ну, мать на работе, ей некогда, а ты бы мог в воскресенье приехать, тут езды-то всего ничего… На лыжах бы там походил, лес зимний посмотрел…

Андрюша порывисто обнял дедушку за шею и что-то шепнул ему на ухо.

— Ну, то-то же, гляди… А то и я от вас отрекусь…

Чай дедушка пил долго, беспрерывно вытирая полотенцем огромную блестящую лысину, и рассказывал Андрюше про зимний лес, про зверей и птиц, про страшные бураны и злые морозы.

— Вы, поди, тут за синиц да чечеток деньги платите? — уставился дедушка на Андрюшу. — А ко мне они сами являются. Как прижмет морозец — они в сени, дверь открою — в избу летят… Махонькая такая пичуга, даже удивительно, как она нашу зиму переносит. Ну, чего бы, кажется, лучше — улетела в теплые страны, прожила там зиму, а весной — к нам. Нет, не хочет, словно бы и дороги туда не знает…

Много рассказывал дедушка в этот вечер о своей одинокой жизни в лесу. Андрюша сидел и, затаив дыхание, слушал. Ему казалось даже, что он видит, как хитрая лисичка, в поисках добычи, крадучись, пробирается кустарниками, как по вечерам падают с деревьев черные косачи в мягкий снег, как, зарывшись, они спят там всю долгую зимнюю ночь.

— Вот приедешь, мы с тобой подкараулим лесного петуха, — сказал дедушка, переворачивая стакан кверху дном. Это означало, что он напился.

— А как подкараулим? — затрепетал Андрюша.

— Ну, известно как… из ружья…

— А ты мне дашь разок стрельнуть?

И дедушка обещал его научить стрелять из ружья, из настоящего охотничьего ружья, о котором Андрюша не раз думал, как о чем-то далеком и несбыточном.

Ночью, когда дедушка уже спал, мать подошла к Андрюшиной кровати, чтобы поправить одеяло. Андрюша быстро вскочил и обнял ее за шею.

— Фу!.. Напугал меня! Ты что это не спишь?..

— Мама, ты только не шуми, дедушка услышит… — зашептал он. — Дай мне денег, очень-очень нужно…

— Зачем тебе ночью деньги понадобились? — так же шепотом спросила мать. — Лыжи у тебя есть, коньки — тоже… Зачем тебе деньги?

— Я, мамочка, капканы хочу купить, — с жаром сообщил Андрюша. — На каникулах к дедушке поеду, может, зверя какого поймаю…

— Ох ты, горе-охотник! — вздохнула мать. — Сам еще попадешь в эти капканы…

— Ну, дашь, мамочка? Мне ведь не на пустяки…

— Спи, сынок, завтра видно будет… Она прикрыла Андрюшу и сама легла спать.

Андрюша еще долго вертелся, и сон нескоро поборол его разгоряченное воображение.

В последние дни перед каникулами Андрюша не знал покоя ни днем, ни ночью. Ему нужно было хорошо закончить полугодие и подобрать все необходимое для поездки к дедушке.