Остаток дня прошел в беготне по мюнхенским магазинам. Марта переодела меня в костюм горца, купила массивные очки, затем загнала в парикмахерскую и принудила мастера устроить на моей голове седоватый стариковский "ежик" - хотя свидетельству о рождении ее умершего кузена "стукнуло" лишь тридцать пять. Попутно она пыталась подобрать накладные усики и бородку, но потерпела фиаско - сойти за настоящие эти аксессуары могли только шагов с десяти, ближе фальшивость становилась очевидной.
Поэтому вечером мы экспериментировали с заиканием и "проявкой" будущих морщин при помощи популярной у местных модниц подтягивающей маски - смеси крахмально клейстера, овсяной муки и яичного белка, в которую добавили немного грязно-коричневой гуаши. Вышло на удивление неплохо - после высыхания кожа исправно стягивалась, выказывая неровный крестьянский загар.
Не сказать, что вышло убедительно, но... на следующий день в присутственном месте местной администрации мне удалось отделаться буквально парой фраз и подписей: будущая компаньонка оказалась прекрасной актрисой. Несколько слов там, улыбка тут; кто устоит, не поможет очаровательной фройлен поскорее окрутить состоятельного дикаря - пока он не очнулся, не сбежал обратно к своим козам да баранам?
Через три дня я имел свежую Ausweiskarte - примитивную книжечку из желтоватого картона с украшенной орластыми печатями фотографией на развороте. Новое лицо, новое имя Хорста Кирхмайера, новые возможности полноправного гражданина будущего Евросоюза.
Отмечать данное свершение в ресторане Марта отказалась наотрез - побаивалась быть узнанной. Пришлось "скромно" зависнуть с шампанским, шоколадом и огромными желтыми яблоками на необъятной кровати люкса Karlsplatz, того, что с видом на Карловы ворота. Хотя за последнее переплачивать явно не стоило - до подернутого изморозью окна мы добрались только к рассвету.
Утренняя пресса, поданная в номер с обедом, изрядно порадовала: специально нас никто не искал. Поднятый нацистскими газетчиками скандал с переломом адольфовской руки встретил неожиданно быстрый и жесткий отпор - местные отельеры отнюдь не собирались давать в обиду заокеанских клиентов, а нанятые ими щелкоперы аккуратно, но весьма едко высмеяли неуклюжесть лидера НСДАП. Жалкий русский экспат и его подруга политических дивидендов никому не сулили; их упоминали вскользь, исключительно как забавных свидетелей.
Но обольщаться я и не думал. Поэтому "обезжирил" чековый счет в Metzler почти полностью, на всякий случай оставив там лишь около трех тысяч марок. Остальное кэшем перенес в Deutsche Bank - уже на аккаунт герра Кирхмайера. На этом след скаута и беглеца Алексея Обухова в Германии обрывался чисто и навсегда.
Нас же с Мартой уносил в ночь Берлинский экспресс - превосходные железные дороги Германии позволяли преодолевать шесть сотен километров за невероятные восемь часов.
* * *
Покупка тура в Россию оказалась делом весьма нетривиальным. Но по-порядку. Сперва, разглядев среди плакатов знакомый силуэт вздыбленного всадника, я довольно потер руки. Даже ничего придумывать не требуется, достаточно ткнуть пальцем: "хочу!". Условия путешествия заставили подпрыгнуть от радости: двадцатичетырехдневный круиз на трехтрубном красавце-лайнере типа Cap Polonio, с заходом в кучу портов, в том числе - Ленинград, на целых полтора дня. Шикарный вариант! Мне нужен-то всего час: оторваться от экскурсионной толпы, метнуться на такси до тайника, забрать телефон и вернуться на борт, под германскую или британскую юрисдикцию.***** Все! Чекисты если и заметят, то доложить о ЧП не успеют, не то что получить инструкции от начальства.
Дело испортила одна мелкая деталь: маршрут работал исключительно в теплую половину года. Зимой и капитаны, и туристы предпочитают бороздить южные моря. Их легко понять - кроме свинцовых балтийских волн корабли ждет ледяная затычка Финского залива. Если грузовые суда в Ленинград еще хоть как-то проводят ледоколами, то даже прижимистый как Скрудж "Совторгфлот" без затей рекомендует пассажирам добираться до пункта назначения сушей.
Ждать у моря погоды? Вариант имеет смысл, но... опять это проклятое но! Черный четверг 1929 года. Тот самый знаменитый биржевой крах, с которого началась Великая депрессия. В мечтах я много раз представлял гору денег, которую можно на нем заработать, но так и не сумел вспомнить месяц. Ни зима, ни лето, но вот весна или осень?! На бирже важен каждый день!
\\\*Шале Haus Wachenfeld, хозяйство в котором постоянно вела сводная сестра Гитлера Ангела Раубаль, расположено рядом с отелем zum Turken. Более того, в начале 30-х Гитлер часто произносил речи с высокого балкона zum Turken (который позже был выкуплен и превращен в казарму СС).\\\
\\\**Ангелика (Гели) Раубаль. Согласно некоторым историкам, любовница Адольфа Гитлера.\\\
\\\***Автор знает, что ЦРУ создано в 1947 году, но ГГ об этом не догадывается.\\\
\\\****Коричневорубашечники, они же штурмовые отряды (нем. Sturmabteilung), сокращённо СА. Созданы в 1921, запрещены после пивного путча 1923. Вновь легализованы в 1925 году.\\\
\\\*****ГГ ошибается, торговое судно в порту подчиняется юрисдикции "принимающей стороны". Хотя для задержания кого-либо на борту необходимо уведомить консула.\\\
С поездами проще. Прямого маршрута из Берлина в Ленинград нет, зато с пересадкой - целых два. Первый очевиден - сквозь Польшу на Москву, оттуда в Ленинград. Редкие туристы предпочитают именно его, так можно посмотреть оба главных советских города. Второй - через грозящий стать формальной причиной новой мировой войны Данцингский коридор в Восточную Пруссию, затем через Литву в Ригу. Несмотря на кажущую сложность - в пути всего четырнадцать часов.* Далее более суток - вкругаля через Полоцк - на советском поезде до Ленинграда. Медленно, печально, но относительно спокойно.
Свои погремушки оказались и в избушке принимающей стороны. Припоминаемый еще из будущего Intourist** почему-то в Берлине не работал, вместо него идеи коммунизма двигали в массы бойцы из АО "Советский турист". Старались они честно, но базовую бюрократическую установку на "организованные коллективы" изменить оказалось не так-то просто. То есть первым же категорическим условием для нас стало присоединение к группе, которых на рижском варианте пути в новогоднюю пору не оказалось вовсе.
С расстройства и нежелания чуть не неделю наблюдать столицу триэсэрии, я закатил клерку небольшой скандал в духе "нет тура - нет свадьбы, нет свадьбы - нет секса". Марта плеснула керосинчику в огонь со стороны памяти героического отца. Бедный совслужащий и так делал что мог, теперь же приготовился расшибиться в лепешку. И таки сумел - уговорил дюжину немецких коммунистов сменить маршрут с московского на питерский под соусом "пейзажей зимней Белоруссии" и "повторения пути последнего поезда последнего русского царя" - через станцию с многозначительным названием Дно. Обратно же - с милостивого разрешения центрального офиса - мы могли катиться в свою неметчину самостоятельно, в отличие от камрадов, которых "с нетерпением ждали московские коллеги".
Только-только я успел отрастить минимально заметную бородку и усики, да перестал усердствовать со старящим гримом, накатило время оформления документов. Скромное бракосочетание в муниципалитете, получение долгожданного Reisepass и проставление в нем виз - все уложилось в три недели - причем с учетом рождества. Немыслимо быстро по местным меркам. В самой нудной инстанции, советском консульстве, за спиной скабрезничали по-русски, не иначе клерк разболтал мою "мотивационную часть", однако препятствий не чинили. Мужчины угождали Марте, женщины - жалели меня. Или наоборот - разобраться точнее в новой советской морали я не удосужился.
