Осталось двое — с которыми действительно придется потрудиться. Начав с человека, которому явно приходилось хуже всех, я одна за другой залечивала раны, сращивала раздробленные кости, наполняла организм энергией жизни. Когда я закончила с ним, то запас силы уменьшился практически вдвое, но еще превосходил необходимый мне резерв. Так что и лечение двуликого, я тоже должна потянуть без особых проблем. С ним мороки тоже оказалось много, но сил для этого потребовалось меньше.

По окончанию лечения, я наконец-то почувствовала, что сбросила весь излишек силы и даже немного больше. Это было так приятно избавиться от этой зудящей боли, но ей на смену пришла усталость. Адреналин выветрился из крови и меня начало трусить мелкой дрожью, а от усталости ноги сами по себе так и норовили подогнуться. Заметив мое состояние, Паша вовремя успел меня подхватить.

— Лиска, что с тобой?

— Паш, я просто устала и перенервничала. Я спать хочу, но сначала в душ, но сил на него у меня нет. Произношу я практически плача. На момент, стало так жаль себя.

— Солнышко, отдыхай. Я сам тебя сейчас вымою и уложу.

— Обещаешь? — Да.

— И полежишь со мной?

— Непросто полежу. Я обниму тебя крепко — крепко и буду отгонять от тебя плохие сны. Договорились?

— Угу, удается еще мне выговорить засыпая. Не видя, с какой осторожностью, он аккуратно обводит ранку на губе, нежно целует в лоб. Зарываясь в волосы, вдыхая такой родной и любимый запах.

— Паш, хватит стоять истуканом, где ваш домик ты знаешь, девочке нужен отдых. С намеком произносит местный Альфа.

— Знаю, Тарас, просто мне нужно прийти в себя у меня до сих перед глазами картинка как она без сознания лежит на могиле. Я думал у меня и сердце встанет. Знаешь, теперь мне седеть уже некуда сам видишь.

— Такая наша судьба, постирано опекать свою пару, переживать и любить.

— А я с этим справляюсь как-то не очень.

— Нормально ты справляешься Паша, просто ты не властен над обстоятельствами, которые сложились не в твою пользу. Вот и все.

— Не знаю, но это не оправдание, что моя пара уже не в первый раз в таком состоянии и это бесит. Ладно, с остальным вы сами разберетесь?

— Да, иди, позаботься о своей паре, остальное оставь нам.

Просыпаться было приятно, лицо грело солнышко, тело крепко к себе прижимал Паша, тоже даря тепло и заботу. Было так приятно просыпаться так после недельной разлуки. Паша спал крепко, его даже не разбудило мое копошение, решила этим воспользоваться и понаблюдать за ним спящим. Повернувшись на бок чтобы было удобнее, стала рассматривать его. И увиденное не радовало — под глазами круги, весь бледный, а главное — он был совсем седой, не осталось ни одного черного волоска. Мой волк полностью стал седым, и причина этому — я. Осторожно провела рукой по волосам, по складке между бровей разглаживая ее. И дала себе слово, что постараюсь сделать все — чтобы ему не пришлось вновь переживать из-за меня, мучаясь в невединье часами. Я настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила, как Паша проснулся.

— О чем мое солнышко так серьезно размышляет? Раздается голос, в утреней тишине, для меня он стал неожиданностью, я даже испугалась. Сердце колотилось бешено.

— Доброе утро, Паша, ты меня испугал!

— Извини, ты была так задумчива. О чем ты так напряженно размышляла?

— Ты стал совсем седым, и все благодаря мне. Произношу я глядя ему в глаза и мне очень жаль, что тебе пришлось пережить столько волнений.

— Лиса, ты чего? Солнышко, поверь я бы не поменял тебя со всеми волнениями ни на что другое. Произносил он это твердо смотря мне в глаза закончив, перетянул меня на себя. Так что наши глаза были друг напротив друга.

— Поняла? Никогда не смей жалеть, о том что ты у меня есть. Для любого двуликого найти свою половинку — это настоящий подарок судьбы, а для такого как я так это подарок в двойне. Немного горько заканчивает он. Похоже, пунктик по поводу внешности будет преследовать его еще долгое время, а бороться с ним придется мне. Начать я решила прямо сейчас.

— Паша, перестань комплексовать по поводу своей внешности. Для меня — это такая же неотъемлемая часть тебя, как и твой волк. Они говорят о твоей силе воле, мужестве и вообще шрамы украшают мужчин.

— Ты еще скажи что они тебе нравятся! В запале произносит он, его руки сильнее сжимают мою талию. Значит, придется доказывает свои слова делами — подумалось мне.

— Хм, Паша ты специально нарываешься? Да шрамы красивыми никто не назовет, но другое дело, что для меня — эти шрамы лишь дополняют твою внешность, без них ты был бы слишком красив, а я ревнива. Поэтому, наверное, это эгоистично, но в какой-то степени я рада, что на тебя никто больше не положит глаз и мне не придется никого тягать за патлы. От последних слов у Паши на губах расцветает улыбка. — Мне твои шрамы не неприятны, они просто есть как родинки. Думаю я знаю лучший способ тебе это показать, только не смей мешать. Только лишь дождавшись кивка я решила приступить к своей задумке. Поцеловав его нежно в губы, перешла на шрамы, сначала на лице, потом на груди, и ниже. Закончить начатое мне не дали, когда я практически дошла до самого интересного — Паша решил, что с него хватит и перехватил инициативу. Теперь уже я плавилась под нежными поцелуями и умелыми руками. Вскоре я уже не могла говорить связно, из горла вырывались лишь стоны и мольбы, которым мой мучитель не спешил уступать моим просьбам. Лишь когда я думала, что не вынесу я получила то, что так просила. Было так правильно опять стать одним целым, чувствовать друг друга, рассыпаться на кусочки смотря друг другу в глаза. Только тогда, ко мне пришла мысль, что я действительно очень люблю этого двуликого, и человека и волка. Люблю его улыбку, заботу, просто люблю. Это немного выбило меня из колеи.

— Василис, Лиса. Пришла в себя! — Это было первое, что я разобрала, вынырнув из своих мыслей. — Ты меня напугала, что случилось? Я был слишком груб?

— Мм, нет, в этот раз ты был нежен как никогда, просто я кое-что поняла вот и подвисла немного. Прости. Ты сильно испугался?

— Есть немного. Ты знаешь, до меня только сейчас дошло, что я тебя люблю. От этих слов глаза Паши засверкали, на лице появилась глупая улыбка. Меня еще крепче прижали к себе.

— Я уж думал и не дождусь от тебя признания, солнышко. Я тоже тебя люблю и жизнь без тебя не представляю. Поэтому, мы будем жить долго и я надеюсь без особых приключений, а теперь любовь моя, думаю мы можем продолжить.

— Но, договорить мне не дали. Губы опалил очередной поцелуй, но уже не нежный как был раньше, более агрессивный и страстный. Когда поцелуй прервался, я хватала ртом воздух пытаясь отдышаться, а Паша со смешинкой в глазах наблюдал за мной. — Неужели ты думаешь что на этом мы закончим? Нет, дорогая, мы только начали, но для начала думаю, раз уж мы наконец-то разобрались в своих чувствах хочу тебя спросить — ты выйдешь за меня любимая? Все это он произносит смотря мне в глаза, жаждя в них увидеть ответ на свой вопрос.

— Выйду, но думаю нам не стоит так спешить?

— Хм, у меня похоже появился еще один повод убедить тебя что ты заблуждаешься, и я с радостью ним воспользуюсь. И он сдержал свое слово, к вечеру я была согласна на все его условия, о чем ему и сообщила засыпая, а проснулась я уже с кольцом на пальце. Но желания возмущаться да и вообще делать что-либо не было совершенно. В теле была легкость, в мыслях пусто, а на сердце — тепло, и мне хотелось лежать вот так под боком у Паши каждый вечер и каждую ночь.

Вспоминая день свадьбы, у меня всегда сама собой на губах появляется улыбка. Наверное о такой я мечтала всю жизнь — близкие друзья, праздничная атмосфера и глаза любимого, которые смотрят с нежностью и любовью. Было жалко что ни мои, ни Пашины родители не застали этого события, но думаю им бы тоже понравилось, то что организовал мой любимый. Расписавшись в загсе, мы решили устроить церемонию уже в Васильковке, чтобы все желающие смогли поприсутствовать.