Вдохновленные железнодорожными успехами Зорро, через полтора года Инглиш и Уитни приступили к съемкам новой саги, задуманной как сиквел фильма Фербенкса. Действие нового сериала «Republic Pictures», получившего название «Армия Зорро сражается» («Zorro’s Fighting Legion»), происходит в 1820-х годах в только что завоевавшей «независимость от многовековой тирании» Мексике. Власти выдуманной провинции Сан-Мендолито озабочены добычей золота для молодой республики, которой управляет президент Бенито Хуарес. Настоящий Хуарес приступил к руководству страной примерно через тридцать лет после описанных в фильме событий, но съемочную группу это не смутило, тем более что и прочие повороты сюжета выглядят не слишком реальными. В рядах кабальеро из Сан-Мендолито оказались четверо предателей, «врагов Мексики», в их числе и губернатор провинции дон Фелипе. Эти негодяи, действуя заодно с самозваным богом индейского племени яки Доном дель Оро (Don del Ого, «хозяин золота»), решили сорвать планы республиканцев. Транспорты с золотом из Сан-Мендолито один за другим попадали в руки дикарей. Индейское племя яки существует в действительности. В начале XIX века эти индейцы населяли теперь пограничные с Соединенными Штатами районы пустыни Сонора. В первые десятилетия после провозглашения независимости Мексики яки сражались за собственную независимость и относительно успешно сопротивлялись карательным экспедициям.
«Армия Зорро сражается». 1939 год.
(Иллюстрация из архива Zorro Productions, Inc.)
Но в кино индейцам пришлось противостоять не мексиканской армии, а «армии Зорро». Зорро, он же Диего Вега, племянник знатного жителя Сан-Мендолито, прибыл из Калифорнии разбираться в ситуации. Дядюшку племянник застал смертельно раненным, и все, чем смог на первых порах помочь, — оставил фирменный росчерк шпаги на лбу убийцы своего родственника. В Сан-Мендолито Диего поступил в распоряжение другого благородного кабальеро, Рамона, сестра которого Волита (а не Лолита) стала главной сеньоритой сериала. Чтобы противостоять Золотому Богу, мечтающему о титуле императора Мексики, и заговору «врагов республики», Зорро возглавил армию мстителей из числа молодых дворян. Это и есть Zorro’s Legion. «Патриоты Мексики! Предатели должны умереть. Закон должен восторжествовать. Республика должна стать процветающей», — такие задачи поставил Зорро перед ополчением в первом же эпизоде сериала.
Остальные одиннадцать эпизодов рассказывают о выполнении этих задач. Пока Диего Вега вызывает раздражение сеньориты Волиты изнеженностью и трусоватостью, Зорро и его кавалеристы громят приспешников врага. Но самый главный враг жесток и коварен: подобно ночному разбойнику, Дон дель Оро тщательно бережет инкогнито — каждого, вознамерившегося произнести имя того, кто кроется под личиной индейского божка, пронзает пущенная злодейской рукой золотая стрела. Дон дель Оро носит герметичный золотой шлем, смахивающий на окрашенный каркас из папье-маше, и сверкающие доспехи. И в этом сериале Зорро (на нем не черная бандана, а маскарадная маска, под ним — не вороной, вопреки обыкновению, а белый конь) попадает во множество переделок: его заточают в тюремной камере со сдвигающимися стенами, запирают в подъемнике золотодобывающей шахты, бросают под копыта и колеса запряженного парой гнедых экипажа, под ним проваливается перекинутый через пропасть мост и так далее. Но все заканчивается благополучно: Дон дель Оро (губернатор дон Фелипе) разоблачен и сброшен в огненную западню, сердце Волиты принадлежит Диего Веге, а во главе вдруг проявивших миролюбие индейцев яки становится добрый вождь Кейла. Зорро покидает Мексику, посадив в кресло губернатора провинции дона Рамона, но обещает вернуться и повести в бой армию всадников в плащах с литерой Z в том случае, если над Сан-Мендолито сгустятся тучи. В главной роли Инглиш и Уитни заняли двадцативосьмилетнего в ту пору актера Рида Хэдли, которому приходилось прежде играть и героев, и злодеев.
Фильмы компании «Republic Pictures» не дали погаснуть интересу к фигуре и подвигам Зорро. Диего Вега перерос малометражный формат. Пришло время для ремейка картины Фербенкса. Ровно через двадцать лет после того как маску калифорнийского разбойника примерил Великий Дуг, на экране в новой киноверсии классической книги Маккалли, в фильме нового жанра предстал другой голливудский красавец — Тайрон Пауэр.
Авторы фильма 1940 года, режиссер Рубен Мамулян и группа сценаристов под руководством Джона Тэйнтора Фута, сосредоточились на психологических характеристиках Диего Веги больше, чем на ночных приключениях его двойника Зорро. Выбирая между Зорро-бойцом и Диего — светским щеголем, Мамулян продпочел герою-аристократу напомаженного молодого барина. Наряженный в атласно-шелковый костюм, в рубаху с кружевными манжетами и пышным жабо, с батистовым платком и щепоткой табака в тонких пальцах, исполняющий галантный танец под песенку «Sombrero bianco» дон Диего весьма убедителен.
Рубен Мамулян, сын банкира-армянина из Тифлиса, недоучившийся студент Московского университета и слушатель вечерних курсов Евгения Вахтангова, перебрался в Америку в 1923 году молодым театральным режиссером с некоторым опытом работы в Великобритании. В Нью-Йорке Мамулян ставил оперные спектакли и мюзиклы; ему принадлежит первая сценическая интерпретация оперы Джорджа Гершвина «Порги и Бесс». С конца двадцатых Мамулян периодически работал в кино, завоевав репутацию самостоятельного, неуступчивого мастера-новатора, который любит и умеет нарушать каноны. Он — один из пионеров звукового кино, применивший прогрессивные для той поры методы работы с кинокамерой и технологию цветных съемок. Критики отмечали, что в своих картинах Мамулян использовал способы цветовой развертки, заимствованные у Эль Греко и Веласкеса («Я уверен, что цвет на экране должен передавать эмоции»). Удачи в творчестве чередовались с провалами: его «Доктор Джекил и мистер Хайд» получил в 1932 году премию «Оскар», а последовавшую через пару лет экранизацию толстовского «Воскресения» («Мы вновь живем») критики расценили как художественное поражение. Мамулян снимал Грету Гарбо («Королева Кристина»), Марлен Дитрих («Песнь песней») и, не смущаясь их славой и авторитетом, диктовал кинозвездам свою волю. Неуступчивый характер режиссера, его требовательность на съемочной площадке приводили к тому, что время от времени он оставался не у дел. Неудачей окончилась попытка Мамуляна экранизировать «Порги и Бесс»; из-за разногласий с продюсерами он начал, но не закончил работу над эпическим фильмом «Клеопатра» с Элизабет Тэйлор в заглавной роли. В начале шестидесятых годов Мамулян отошел от режиссуры. Последние годы жизни режиссер (успевший отметить девяностолетний юбилей) читал лекции в университетах и на ретроспективах своих фильмов, ездил с одного кинофестиваля на другой, получая полагающиеся ветеранам почетные награды.
Фильм «Знак Зорро» критики считают типичным для творческой манеры Мамуляна. Эта черно-белая картина (цветную копию изготовили через несколько десятилетий) сделала приличные кассовые сборы, став пятой в списке самых прибыльных фильмов 1940 года, была номинирована на «Оскар» (лучший саундтрек — композитор Альфред Ньюмен) и получила отличную прессу, хотя кое-кому из критиков показалась слишком статичной для картины своего жанра. «Знак Зорро» — не вестерн, чего можно было бы ожидать от ремейка картины Фреда Нибло, а приключенческо-любовная комедия с элегантно прописанными диалогами, с хорошо рассказанной историей, с точно подобранными характерными исполнителями.
В течение полутора часов экранного времени дон Диего и Зорро занимаются изгнанием из Лос-Анхелеса алькальда Луиса Кинтеро и его супруги. Авторы фильма разрабатывают также несколько второстепенных линий и ни об одной из них не забывают до самого счастливого финала. Похотливая скучающая светская львица, жена алькальда донья Инес, мечтает заполучить в любовники Диего Вегу и потому отвергает ухаживания главного вооруженного злодея, капитана Эстебана Паскуале. Паскуале хочет вернуть себе донью Инес и потому подает алькальду Кинтеро идею выдать племянницу Лолиту замуж за мадридского щеголя Диего. В отличие от большинства киноисторий о Зорро, в этом «Знаке Зорро» ночной разбойник и главный злодей не становятся соперниками в любви; их взаимная неприязнь скорее идеологической природы. Что же касается юной Лолиты, то девушка томится от предчувствия большой страсти, и Зорро одерживает над красавицей легкую победу.
