Перспектива еще несколько недель шататься по балам и прочим мероприятиям, не имея даже надежды удостоиться хотя бы взгляда или улыбки мисс Карстарз, совершенно не радовала. Хуже того, вскоре она наверняка обратит свой взор в другую сторону, вот тогда ему действительно придется несладко. Ни для кого не секрет, что старый Карстарз вознамерился еще до окончания сезона подыскать дочурке богатого мужа, для чего, собственно говоря, и привез ее в Лондон.

Лорд Иден горел желанием найти себе занятие помимо ежедневных развлечений. Каждое лето он ненадолго выбирался в свое поместье в Вилтшир, но не позволял себе прирастать душой к этому месту. Имением руководил старый, но на удивление толковый управляющий, который вступил в должность еще до рождения лорда Идена. Поскольку его присутствия там не требовалось, он предпочитал проводить время в поместье Эдмунда в Гэмпшире, где вырос и где ему было знакомо каждое дерево. Но там ему тоже было нечем заняться.

С шестнадцати лет лорд Иден мечтал о карьере военного, и капитан местного полка поддерживал его в этом. Ему ужасно хотелось попасть в Испанию, сразиться со стариной Бонн, бросить вызов опасностям. Но стоило заговорить об этом, мать непременно расстраивалась. Война отняла у нее двух братьев, и теперь она боялась потерять сына. Мадлен тоже переживала, когда он пытался поделиться с ней своими планами. Это была единственная тема, на которую он не мог побеседовать с ней по душам. Эдмунд отмалчивался. Лорд Иден был уверен, что, если его попросить, брат непременно окажет поддержку. Но ему не хотелось ставить его перед нелегким выбором — мать с сестрой с одной стороны, единственный брат — с другой. Вот и приходилось изнывать от скуки.

Во дворе «Таттерсоллз» было многолюдно. Одни с нетерпением ожидали начала аукциона, другие просто приехали поболтать с друзьями и посплетничать вдали от дамских ушей. Лорд Иден заметил, что стоит рядом с группой джентльменов, собравшихся вокруг Альберта Хардинг-Смита, и нахмурился. Он на дух не переносил этого человека, и товарищи его ничем не лучше. Но отойти в сторону не мог. Фейбер оживленно обсуждал со своим приятелем лошадей, и оторвать его от беседы не представлялось никакой возможности.

—  — До сих пор нам приходилось мириться с ними, они ведь родственники матери, — донеслись до него слова Хардинг-Смита. — От них за версту деревенщиной несет. Понятия не имеют, как следует вести себя в благородном обществе.

— Неплохо ты вчера эту крошку проучил! — хохотнул его приятель. — Отличная работа! Она прямо в лице изменилась, а братец алыми пятнами пошел.

— Ну да, — тяжко вздохнул Хардинг-Смит, — и кузенам иногда надо дать понять, что есть пределы благотворительности. Крошка питает ко мне нежные чувства. Мне чуть ли не тростью пришлось от нее отбиваться, когда она в город явилась.

— Надеюсь, не той, что с золотым набалдашником? — деланно ужаснулся приятель. — А то как бы такую драгоценную вещь не повредить!

Компания загоготала во весь голос.

— Неплохо мы повеселились вчера вечером, — вставил третий. — Но оказывается, этот Эмберли жениться на ней собрался. Надо же ей было приехать раньше его и поставить нас в такое дурацкое положение. Никто даже не подозревал об этой помолвке. Должен признаться, я полным идиотом себя почувствовал. Обществу нужно точно знать, с кем обращаться учтиво, а кого следует изгнать из своих рядов.

Лорд Иден замер.

— Неизвестно еще, не вынужденное ли это благородство, — высказал предположение Хардинг-Смит. — Возможно, мой милый кузен Парнелл до смерти запугал Эмберли и заставил его сделать это предложение. Если его разозлить, он самого дьявола переплюнет. Нас, конечно, такими штучками не запугаешь, мы таких типов как облупленных знаем, но Эмберли слишком порядочный. Меня, например, не так-то легко заставить покрывать грешки какой-то шлюхи. В конце концов, еще неизвестно, зачем она вышла в тот вечер в сад. Скажу вам по опыту, в одиночку только определенного рода дамочки гуляют, и ищут они сами знаете чего.

Его товарищи загоготали во все горло.

— Я бы и сам не прочь прогуляться по саду, — сказал один из них. — Уж я бы придумал что-нибудь поинтереснее, чем просто привязать ее к кровати и бросить в одиночестве.

— Интересно, Эмберли сразу ее развязал или… ну… помедлил немного? — сказал его товарищ в тот самый момент, когда третий обернулся и встретился взглядом с лордом Иденом.

Повисло неловкое молчание. Лорд Иден подошел к разудалой компании.

— Что-то я давненько не встречал вас на боксерских боях у Джексона, Хардинг-Смит, — одарил он добродушной улыбкой достопочтенного господина. — Наверное, вы по чистой случайности появлялись там в мое отсутствие. Помню, в прошлом году Джексон говорил, что вам непременно удалось бы добиться немалых успехов, если бы вы меньше пили, больше тренировались и не пугались кулаков противника. Видно, в этом году вы достигли определенных успехов, раз вас не страшит такой здоровяк, как мистер Джеймс Парнелл. Может быть, вы окажете мне честь встретиться со мной в дружеском бою завтра утром?

— Я давно не тренировался, — ответил Хардинг-Смит, бросая косые взгляды на своих приятелей, которые навострили уши и смотрели на них во все глаза. — Кроме того, у меня утром есть дела, Иден. Я человек занятой.

— А-а! — понимающе протянул лорд Иден. — Мне никоим образом не хотелось бы отрывать вас от ваших дел, мой драгоценный друг. Позвольте просто сказать вам, что буду там завтра, и если вы не явитесь, я сочту вас трусом и подлецом. — Он широко улыбнулся его приятелям: — Желаю вам всего хорошего, господа.

У графа было полное ощущение дежа-вю. Он уже проходил через все это: разговор с лордом Беквортом, салон в передней части дома, он стоит спиной к окну — сесть ему не предложили, появление мисс Парнелл, ее строгий вид — выглядела она так же, ее горделивая осанка и сдержанность, спокойный непроницаемый взгляд. И снова их оставили одних. Она стоит у двери, он — у окна.

— Ну, мисс Парнелл, — сделал граф глубокий вдох, — вот мы и вернулись к исходной позиции.

— Да, милорд. — Она даже не улыбнулась ему. Не то чтобы была настроена враждебно, просто холодна и бесчувственна, как ему показалось.

— Боюсь, вчера вечером я поставил вас в весьма неловкое положение, — продолжал он. — Я не собирался силой добиваться вашей руки. Но ничего лучшего мне попросту в голову не пришло.

— В тот момент я была благодарна вам.

— В тот момент?

— Не слишком приятное ощущение, — стоять в самом центре зала в окружении враждебно настроенных людей, которые смотрят на тебя исподтишка и перешептываются за твоей спиной. И еще более неприятно, когда от тебя отворачивается человек, которого с самого детства прочили тебе в мужья, причем отворачивается сознательно, на глазах у всех.

— Петерлей не стоит того, чтобы из-за него расстраиваться. — Лорд Эмберли сделал несколько шагов в ее сторону. — Настоящий джентльмен не покинет свою даму, даже если она действительно виновата. Простите, если мои слова покажутся вам неприятными, но вам сильно повезло, что вы избавились от подобного человека.

Мисс Парнелл высоко подняла голову.

— Мне вчера все стали отвратительны, — торопливо проговорила она. — Общество строго осудило меня ни за что ни про что. Этого вполне достаточно, чтобы на всю жизнь пропало желание общаться с так называемым высшим светом. Но еще неприятнее было видеть, как все переменились, едва вы намекнули, что у нас может вскоре состояться помолвка. Если прошлый вечер — иллюстрация к понятию «знатное происхождение», то мне стыдно называться леди.

— Вы совершенно правы, — мягко проговорил лорд Эмберли. — К несчастью, мисс Парнелл, на этой планете не найти ни идеального человека, ни идеального общества. Наш высший свет пытается защитить себя, установив строгие правила поведения. И эти самые правила привели, с одной стороны, к коррупции и продажности, а с другой — к своего рода лицемерию, с которым вам и пришлось столкнуться. Но опять же не стоит падать в крайности. В нашем мире есть если не идеальные, то вполне достойные люди. И наше высшее общество не такое уж и плохое.