— Князь там по-своему поговорит, а я здесь по-своему поговорю, — бормотал он, высыпая на платок деревянные бляшечки, переворачивая их черной руной вниз и любовно разравнивая ладонью. — Вот увидите, кто из нас окажется ближе к истине. Великий Один висел на дереве целых девять суток, но зато, когда он увидел истину, он не стал копаться и мямлить, а скорее протянул руки и схватил ее — и вот несчастный род человеческий может все узнать о себе, если захочет как следует. Надо скорее хватать все, до чего можешь дотянуться, потому что второй раз тебе никто ничего не даст...

— Ты лучше о князе думай, не болтай попусту, — пытался унять его Радоня, но Хродлейв замотал головой:

— И ничего подобного. Мои руны — как ученые кони, мне не надо ни о чем думать, они сами вынесут меня, куда мне нужно. Ну, если ты так хочешь, я спою заклинание. Учти, нарочно для тебя.

И он запел, задумчиво глядя на разложенные руны:

Радоня вслушивался в непонятные слова с недоверием: как он уже знал, Хродлейв имел обыкновение вместо заклинаний петь песни о чем угодно — о ловле рыбы или о весеннем гулянии с девушками. Как ни странно, руны все равно его понимали, но должен лее в таком важном деле быть порядок!

— Эту руну я вынимаю для князя Столпомира — стоит ли ему верить в свой сон, — начал Хродлейв и наугад взял с белого полотна один из ясеневых кружочков.

Он перевернул кружочек руной вверх, Зимобор и Радоня потянулись посмотреть, хотя рун оба не знали и без помощи знатока черный выжженный «стуре став», то есть «сильный знак», ничего им не сказал.

— Это руна «ансу», — охотно объяснил знаток. Вид у него был довольный. — Отличная руна! Ее имя — Послание. Это значит, что нашего славного князя в будущем ожидает дорогой подарок. А что ему теперь дороже собственной дочери? Руна «ансу» — знак появления кого-то пропавшего или известие от кого-то отсутствующего. То есть ему непременно следует обратить внимание на знак богов, который он получил, и сон его не обманывает. Я очень за него рад!

С этими словами Хродлейв положил руну опять на платок, с удовольствием потер ладони и разровнял деревянные кружочки, чтобы смешать «ансу» с остальными.

— Эту руну я вынимаю для княжны Звенимиры — вернется ли она домой, — провозгласил он вслед за этим и подмигнул девушке-подростку, которая, стоя с узелком в руках, загляделась на творящееся священнодействие. Девушка смутилась и поспешно бросилась в пещеру вслед за ушедшей матерью. — Ого! Руна «уруз»! — возрадовался прорицатель. — Руна по имени Сила! Любая девушка обрадуется этой руне, потому что она означает мужчину, входящего в ее жизнь! Что-то в ее жизни закончилось, а что-то новое начинается! Если мы думали о княжне Звенимире, то ответ яснее дня: скоро за ней придет мужчина, который уведет ее к совсем новой жизни! И это будет один из нас! Ой! — вдруг спохватившись, Хродлейв зажал себе рот. — Я этого не говорил! То есть это сболтнул мой неукротимый язык, а боги нам еще этого не сказали. Ну вот, теперь придется проверять. Эту руну я вынимаю для меня, — важным голосом продолжал он и взял руну с платка. — Найду ли я девушку.

Перевернув ясеневый кружок, он состроил обиженное лицо:

— «Маназ». Боги дали мне подзатыльник за болтливость. Ибо имя этой руны в нашем случае — Скромность. Сейчас время не моих подвигов, и не за чем лезть на глаза, иначе... Хм, лучше попробуем попытать еще чье-нибудь счастье. Эту руну я вынимаю для Радони — найдет ли он девушку.

Но и эта руна не порадовала прорицателя.

— Перевернутая «фенад». Ничего ты не получишь, мой отважный друг, не стоит и пытаться. Ну, Ледич, теперь ты моя последняя надежда. — Хродлейв бросил на Зимобора быстрый взгляд. — Эту руну я вынимаю для Ледича — найдет ли он княжну.

Перевернув руну, Хродлейв некоторое время молча созерцал ее. Два товарища подумали, что она трудна для истолкования, но на самом деле прорицатель был почти поражен совпадением смысла руны со всем тем, что он сам же перед этим наболтал.

— Руна «рейдо». Иные называют ее руной Совета, иные — руной Пути. Но она означает именно путь, в этом нет сомнения, — медленно, без прежнего оживления, протянул Хродлейв и снова посмотрел на Зимобора, все так же задумчиво. — Тебе предстоит путь, и самое главное, что в нем надо помнить, — это доверие к самому себе. Иди туда, куда позовет тебя сердце. Вот оно все и сходится. Только тролли знают, где надо искать княжну, чтобы она вернулась домой, и именно тебе предстоит путь, в котором дорогу укажет сердце.

— Так куда идти-то? — Радоня ничего не понял. — Где она есть-то, княжна?

— А ты хотел, чтобы руны тебе показали, как дед на улице, клюкой — туда, мол, побежал? — Хродлейв оскорбленно воззрился на приятеля. — Руны не показывают пальцем. Руны указывают путь ! — Он назидательно поднял палец. — Можно даже сказать, высший путь! И в рассуждении высшего пути это очень даже ясное предсказание!

— Что, и сам не ждал? — Зимобор снисходительно погладил пророка по светловолосой голове.

— Да, пожалуй... — согласился Хродлейв. — Я, понимаешь, такой умный, что меня самого это иногда удивляет...

— Как сказал бы Хват, тебе шлем не жмет? — обронил Зимобор.

— Честно говоря, был такой случай, — признался Хродлейв. — Было как-то раз, что мы с Хрингом Лососем и еще одним парнем из дружины Эгиля из Болле втроем за ночь выпили бочку пива. Вот такую бочку. — Он обрисовал руками нечто на уровне пояса.

— Врешь, — хмыкнул Радоня.

— Не вру. Вот такую бочку за ночь втроем. — Хродлейв еще раз изобразил размеры бочки. — На Середине Лета было дело, праздновали с конунгом в святилище в Болле. Песни пели и все пили, пили... А утром я хотел надеть шлем, но голова распухла, и шлем налез только досюда, — Он провел рукой по лбу над ушами.

Радоня еще раз недоверчиво хмыкнул и покрутил головой.

— Кстати, тот парень из дружины Эгиля был славянином, — вспомнил Хродлейв. — Я даже помню, что его звали Годослав.