По рядам армии Морского Короля прокатился тоскливый, горестный вой. Колдовство Черного Меча оказалось сильнее колдовства Хозяина Тумана — Фрозен больше не поднялся, превратившись в груду быстро тающего льда. Однако Ледяные лишь теснее сомкнули щиты и медленным, мерным шагом, от которого затряслась земля, двинулись навстречу Радужникам.

— Да, это уже против ожиданий, — пожевав сухими губами, выдавил Король, прекратив метаться. — Черный Меч — это слишком. Впрочем, подождем, мой хороший. Битва еще даже не началась. Один меч, пусть даже и Черный, это всего лишь один меч. И пока дует Западный ветер, нам ничего не страшно.

Вдруг раздался отдаленный гул, скалы затряслись. Камни, летящие сверху, начали падать среди Ледяных, расстраивая их ряды. Ровная линия щитов изгибалась и корчилась, пока наконец не рассыпалась.

— Кто же это?! — с угрозой застонал Король.

И тут на его глазах начала колебаться тропа, по которой армия спускалась в ущелье. Целые ее участки стали вдруг рушиться вниз, вздымая столбы пыли.

— Негодяй! — взвыл Король. — Прекрати! Убью! — Он в ярости затряс кулаками.

Хани посмотрел вверх. И увидел маленькую знакомую крылатую фигурку. А рядом на глыбах копошился, потом сорвался…

— Мерзавец! — бушевал Король. — Негодяй! Ну, Грифон, погоди! Свидимся!

И Хани понял. Грифон, как всегда, нашел самое подходящее и спокойное место. Он отчаянно размахивал крыльями, пытаясь удержаться на шатающихся глыбах. Потом с пронзительным мяуканьем, слышным даже внизу, в ущелье, кувырком покатился, увлекаемый камнями. Видимо, он неосторожно сел прямо на каменную осыпь, а в результате получилась хорошая лавина.

— И тебе его не жаль? — спросил Хани Короля.

— Нет, — буркнул Король. — То есть как?! Как ты смеешь вмешиваться? Да, мне жаль, что я тогда не прикончил его там, во дворце. — Потом повернулся к Тэннэну и спокойно добавил: — Сбежать мы уже не успеем, значит, будем драться.

Командир гвардейцев внимательно посмотрел на Короля… и согласно кивнул.

Однако Король успокоился довольно быстро.

— Пока нет солнца, нам нечего бояться. Вперед!

Снова взревели трубы, пропавшее было знамя с Ледяной Звездой опять поднялось, и армия начала выправлять ряды. И тогда позади строя Радужников в небо поднялся столб огня. Он ревел и завывал, вытягиваясь вверх, к самым облакам. Король с перекосившимся от ужаса лицом следил, как пламя постепенно становилось багровым. Видя, что огню не достать до туч, Король начал успокаиваться, но, как оказалось, рано. Столб огня, напоминавший небольшой вулкан, начал утончаться, наливаясь золотым цветом, и вскоре уже вместо пламени вулкана огненный хлыст упирался в тучи. С пронзительным свистом он разрезал воздух, и тучи дернулись, как будто обожженные. Взмах. Другой… Облака начали корчиться и плясать, а потом, сначала медленно, но все ускоряя и ускоряя свой ход, поползли на запад, против ветра. Они редели и таяли прямо на глазах. Вот уже сквозь разрывы в тучах показались отдельные лучики, слившиеся в сплошной поток света.

Король позеленел, глядя, как снова начинают сверкать доспехи Радужников, как их становится все больше и больше. Он повернулся к Хани и прошипел:

— Если нам не удастся вырваться отсюда, не берусь предсказать, что с тобой сделают.

Хани, вспомнив странные взгляды Тэннэна, хладнокровно ответил:

— Я тоже не берусь это предсказывать.

И тут произошло неожиданное. Когда армия Ледяных подошла почти вплотную к строю Радужников, те единым движением вскинули щиты, и, отразившись от полированных поверхностей, сотни и тысячи разноцветных лучей хлестнули по серовато-синим рядам Ледяных. Теперь это уже были лучи Солнца, уловленные Радужниками. Похожие на лезвия огромных шпаг, красные, синие, зеленые, они пронзали глаза ледяных солдат, и те с треском расседались на кучки темного ноздреватого льда. Ледяные пытались закрываться щитами, бежать, но нигде не могли найти спасения от смертоносных солнечных лучей, бьющих прямо в темные провалы их глаз. Армия Морского Короля оказалась в ловушке. Еще минута, другая… И все кончилось.

— Неужели так быстро? — растерянно, не веря своим глазам, произнес Хани. — Не может быть… Раз — и никого не осталось.

Радужное ущелье теперь было трудно узнать. Оно все покрылось многочисленными черно-зелеными лужами. Над ними клубились облачка грязного пара, отчего казалось, что окружающее колеблется и дрожат даже скалы. Но под жарким солнцем лужи быстро испарялись, пар улетучивался, и на камнях оставалась лишь тонкая, тускло поблескивающая зеленоватая пленка, похожая на мох. А сверху в ущелье, с восточной стороны, спустились Рюби, Чани и Ториль. Галера подоспела вовремя.

— К сожалению, еще не кончилось, — вздохнула принцесса. — Остались еще Жемчужники.

Действительно, в дальнем конце ущелья, там, где еще недавно был спуск, невольно разрушенный Грифоном, прижавшись к скалам, стоял отряд воинов, ощетинившийся копьями. Над ним развевалось синее знамя Ледяной Звезды, хотя и не Ледяные стояли там, подняв щиты. Рядом с этим знаменем был поднят маленький флажок красного цвета с желтой ракушкой.

— Да, Жемчужники остались, — сказал подошедший Дайамонд. — И с ними придется повозиться, они просто так не сдадутся. Но и они живыми не уйдут.

— Но ведь это ваши братья, — нерешительно возразил Чани.

— Это изменники, — последовал быстрый ответ.

Ториль, смертельно уставшая, еле ступая, подошла к нему и протянула руку.

— Меч.

— Какой? — спросил Дайамонд.

— Отдай меч, — потребовала принцесса.

Дайамонд усмехнулся.

— А если нет?

Ториль растерянно посмотрела на бесполезную золотую палочку, которую она продолжала сжимать в кулаке, — все, что осталось от Золотого Факела. Не выдержав страшного напряжения, он расплавился.

— Ты еще пожалеешь об этом, — хрипло выдавила она. — Меч!

Дайамонд снова усмехнулся и протянул ей рукоять, на которой опять мирным зеленым светом поблескивали глаза дракона.

— Возьми, возьми…

Принцесса дрожащими от волнения руками вцепилась в рукоять с явным намерением больше не выпускать Черный Меч из рук.

А Дайамонд, уже отвернувшись от нее, что-то сказал подбежавшему гонцу, и вскоре фаланга Рубинов, выставив вперед тяжелые копья, медленно двинулась в атаку. Но прозвучал протяжный выкрик, щиты Жемчужников сомкнулись, над ними сверкнули длинные, слегка изогнутые мечи, и серо-серебристый строй покатился, набирая скорость, навстречу фаланге.

— Останови их, — потребовал Чани у Дайамонда. — Останови, попробуйте договориться по-хорошему. Мы и так уже победили, зачем лишние жертвы.

Князь отрицательно качнул головой.

— Сделай тогда ты что-нибудь, — обратился Чани к Ториль.

— Нет, — отрезала она и плотно сжала губы.

Армии столкнулись, раздался лязг стали, отчаянные вопли, полетели куски разбитых щитов, осколки шлемов, поднялась туча пыли, взбитая сотнями ног. Затем все смолкло. Когда пыль медленно разошлась, стала видна остановившаяся фаланга. Жемчужники, выстроившись тесным треугольником, опять прижались к скале, защищавшей их с тыла. Только на вытоптанном пространстве между армиями остались лежать несколько распростертых тел — в простых красных панцирях и в узорчатых серебристо-серых.

Дайамонд повелительно поднял руку, и вперед медленным шагом, от которого затряслась земля, двинулись закованные в синюю броню всадники на огромных конях. Вот они разгонятся, и чудовищный таран ударит по строю Жемчужников…

— Прекратите! — выкрикнул Чани. — Если не хотите вы, то позвольте мне договориться с ними. Я уверен, что у меня получится.

Дайамонд сделал знак, и труба приказала Сапфирам остановиться.

Подняв вверх белый платок, Чани подошел к настороженно замершим Жемчужникам. Их роскошные доспехи потускнели от пыли, были иссечены и изрублены мечами и копьями Рубинов, но никакого колебания, никакого страха не было заметно в глазах воинов. Они были готовы продолжать битву.