Порода любой категории прочности выпаривалась с помощью теплового луча, дальность действия которого регулировалась и достигала при необходимости трех километров. На всем этом расстоянии выпаривание проходило со скоростью один сантиметр в секунду при диаметре луча в шесть метров и пропорционально уменьшалось или увеличивалось при уменьшении или увеличении диаметра луча, а точнее — пропорционально покрываемой им площади выработок.
Образующиеся в процессе облучения пары втягивались в так называемые поэлементные ловушки-установки, где быстро охлаждались и концентрировались в специальных конденсаторах. Доведенный до жидкого или кипящего состояния, каждый элемент отдельно по силовым каналам направлялся к строящемуся кораблю или, охлажденный полностью, — на склады готовой продукции.
Самоходка УПР-2 проделывала примерно такую же операцию с морской водой, направляя полученную дистиллированную воду в подземные резервуары либо в оросительные системы, а извлеченные из нее ценные металлы и другие элементы — непосредственно на строящийся корабль или на склад. Одна такая установка за час могла переработать до ста тысяч кубометров морской воды, что позволяло получить сорок килограммов одного только чистого золота, то есть почти тонну в сутки. А ведь этого благородного металла в морской моде содержится очень мало по сравнению с другими элементами, растворенными в ней.
Работы продвигались в стремительном темпе. Но по подсчетам специалистов шестимесячный срок, который понадобился на полное завершение строительно-монтажных работ и оснащение межзвездного великана, ни в коей мере не устраивал землян. Ведь чтобы дать жизнь всем его будущим братьям, понадобилось бы почти пятьдесят лет. А их в запасе оставалось практически в четыре раза меньше, если даже попытаться сжать на две-три недели достигнутый темп работ.
Возвратившиеся на Землю два последние космические корабля не принесли землянам ничего утешительного, хотя их экипажи совершили неслыханный героический подвиг. Они подтвердили рассчитанные восемь месяцев назад орбиту и скорость Поглощающей туманности, ее направление. В процессе исследований они установили также очень незначительное замедление скорости движения туманности. Однако их первоначальные прикидки, с исключительной точностью несколько раз проверенные в Центре Разума, снова и снова говорили о том, что встреча Поглощающей туманности и солнечной системы неизбежна, что до нее осталось тринадцать лет и семь месяцев и что через несколько миллионов лет такая встреча может повториться.
Астронавты установили не только размеры туманности, но и ее форму, представляющую собой гигантский диск, который постепенно увеличивается в размерах. Была установлена и пропорциональная зависимость этого увеличения с замедлением скорости движения туманности. Однако самого главного задания — определить природу Поглощающей, ее химический состав — они выполнить не смогли. Имеющиеся приборы, проведенный с риском для жизни экипажей спектральный анализ на очень близком расстоянии от туманности, не позволили уловить какое-нибудь хотя бы одно из известных землянам излучений или установить элементный состав. Особенно настораживало отсутствие в массе Поглощающей частиц водорода или хотя бы его производных — дейтерия и трития, входящих в состав подавляющего большинства изученных звезд, галактик и туманностей.
Командир эскадры Глеон при единодушном согласии и одобрении экипажей обоих кораблей вторично пошел на смертельный риск. Приблизившись к Поглощающей на очень близкое расстояние, астронавты бомбардировали ее электронами лазерного луча, установив при этом, что загадочная непроницаемо темная масса туманности охотно впитывает его энергию. Она буквально втягивала ее в себя. Причем в точках соприкосновения туманности с лучом наблюдалось едва уловимое свечение. Причины возникновения его установить имеющимися в распоряжении астронавтов средствами так и не удалось. Тайна осталась нераскрытой.
Было здесь над чем подумать астрофизикам. Никто их не подгонял. Изучайте, наблюдайте, разбирайтесь. Но решение, принятое Советом Земли восемь месяцев назад, остается в силе. В действие вступает второй вариант: как это ни прискорбно, земляне должны покинуть родную планету. Это необходимо сделать не позднее, чем через тринадцать лет. Их космическая, а точнее — межгалактическая эскадра возьмет курс к созвездию Скорпиона — огромному треугольнику с яркой красной звездой Антарес, где не исключено наличие планет с экологическими условиями, полностью или частично пригодными для жизни землян.
В самом срочном порядке были оборудованы еще три строительно-монтажные площадки. Одна — неподалеку от первой, на тихоокеанском побережье. Вторая — в Сибири, основание которой стало впоследствии дном озера Байкал. Третья — на севере Европы, неподалеку от Балтийского моря. Каждые пять с половиной-шесть месяцев в небо планеты уходили четыре межзвездных космических корабля. Их выводили на орбиту с удалением от поверхности Земли ровно в десять тысяч километров, и они становились временными искусственными спутниками Земли, ожидали там своего часа и остальные корабли будущей межгалактической армады.
Экипаж каждого корабля вначале насчитывал пятьсот тысяч землян. Его состав ежемесячно полностью обновлялся для того, чтобы за годы подготовки к дальнему межзвездному полету около пяти миллиардов землян, то есть почти все взрослое трудоспособное население планеты, имели полное представление об условиях жизни и работы на космическом корабле, который должен был стать их домом на многие годы. Ведь скорость его полета не могла превысить световую, а применить направленный лазерный луч в данном случае земляне не могли: лучом надо было управлять с одной стационарной точки, беспрерывно корректируя частоту его импульсов с учетом предварительного программирования давно и точно определенных координат местонахождения Земли во вселенной. Всего этого, к сожалению, пока невозможно было добиться при условиях пребывания источника луча в космическом полете.
Вместе с тем месячная стажировка на космическом корабле была для землян своеобразным отпуском — отдыхом от напряженного труда на планете, интенсивность которого возрастала с каждым днем.
Вокруг Земли на орбите крейсировало уже пятьдесят межзвездных космических кораблей, когда впервые за несколько лет снова в полном составе собрался Совет Земли. Его сподвижники все эти годы трудились самостоятельно в соответствии с пунктами единого плана, разработанного и утвержденного шесть лет назад.
Однако обсуждаемый теперь вопрос был чрезвычайно важным: кончался восьмилетний срок полномочий сподвижников Совета Земли, и нужно было сообща принять решение либо о новом референдуме и выборах, либо, исходя из сложившихся чрезвычайных обстоятельств, о продлении полномочий нынешнего состава Совета, что также было предусмотрено Регламентом.
Большинство еще до начала заседаний высказывалось именно за этот, второй вариант.
Подводя итог многочисленным предложениям с трибуны огромного пустого зала, где на этот раз находились только сподвижники Совета Земли, Главный Астрофизик Саон-Иос от их и от своего имени произнес фразу, которая впоследствии стала крылатой:
— Да, срок наших полномочий истекает, — ровным голосом произнес он. — Но сейчас, и это знает каждый землянин, настал суровый час испытаний и самоотречений. У всех нас, землян, даже у подростков, у юношей и стариков нет больше личного времени. Каждый его час, каждая секунда принадлежат и отдаются обществу. Во имя исполнения его единой воли, его жизненно важной задачи. И мы не можем, не имеем права терять эти часы и секунды на неизбежный в данном случае так называемый период сдачи и принятий полномочий, заведомо зная, что на это уйдет не меньше месяца. Мы не можем позволить себе такой роскоши. Мы должны сказать: “Нет! Тысячу раз — Нет!” — Саон-Иос решительно поднял над головой правую руку. — Когда всадник переплывает бурную реку, он лошади не меняет!
Главный Астрофизик шел к своему месту под одобрительными взглядами товарищей, в розовом отсвете их глаз и все более усиливающегося сияния Большой Стены.
