Она сделала резкий жест лучеметом:

– Вы оба, в первую машину.

Они прошли между лучеметов. Флинкс напрягся, когда вступил в большой салон, и, к своему разочарованию, увидел, что внутри его ждали двое вооруженных и равно напряженных людей. Значит, шансов броситься к управлению нет. Покорившись судьбе, он влез на место.

Силзензюзекс последовала за ним, вынужденная неудобно присесть на голом полу, потому что машина была оборудована сидениями только для людей, не подходящими для ее тела. За ними последовало несколько охранников. К облегчению Флинкса, коренастой женщины среди них не было.

Низкое гудение поднялось до воя, когда машина воспарила на воздушной подушке. Оставаясь в метре над землей, она двинулась к близлежащим зданиям, а вторая машина следовала за ней по пятам. Когда они подъехали ближе, Флинкс увидел, что комплекс построен на опушке леса. В отдалении он еле-еле различил несколько добавочных строений, обнимающих горный склон, возвышаясь среди деревьев.

Машины остановились перед пятиэтажным зданием с островерхой крышей. Их препроводили внутрь.

– Здания здесь – сплошные углы и наклоны, – заметил Флинкс Силзензюзекс, пока они проходили недолгий путь от машины до входа. – Деревья уже показывают, что снегопады здесь зимой, должно быть, ужасные. А это – местный эквивалент тропиков.

– Тропиков, – фыркнула она, сердито щелкая жвалами. – Я уже замерзаю. – Голос ее упал. – Это, вероятно, без разницы, поскольку нас, скорее всего, скоро убьют. Или до вас еще не дошло, что мы наткнулись на какое-то очень крупное незаконное предприятие?

– Такая мысль приходила мне в голову, – непринужденно ответил он.

Поднявшись лифтом на верхний этаж, они вышли в коридор, по которому двигались по разным делам несколько озабоченных мужчин и женщин. Они были не настолько погружены в себя, чтобы не выглядеть пораженными при появлении Флинкса и Силзензюзекс.

Группа сделала один поворот налево, продолжила путь почти до самого конца ответвлявшегося коридора, а затем остановилась. Обращаясь в дверной микрофон, коренастая женщина запросила и получила разрешение войти. Она исчезла за дверью, предоставив сильно охраняемой паре подождать и подумать, прежде чем дверь снова ушла в стену.

– Приведите их.

Кто-то дал Флинксу сильного тычка, отправившего его, спотыкаясь, вперед. Силзензюзекс ввели в помещение с равной грубостью.

Они стояли в роскошной палате. Панели, слегка тронутые пурпурным цветом, открывали розовую панораму озера и гор, взлетной полосы и, заметил с тоской Флинкс, их припаркованного челнока. Он казался сейчас очень далеким.

В одном конце помещения плясал маленький водопад, окруженный коврами, которые были больше мехами, чем тканью. В воздухе стоял густой запах духов, забивший его чувства до пресыщения. Дверь позади них бесшумно закрылась.

В помещении находилась еще одна особа.

Она сидела в кресле поблизости от прозрачных панелей и была облачена в легкое платье. Ее длинные белокурые волосы были уложены тройной спиралью, свернутыми тремя прядями, по одной над каждым ухом и последняя на затылке. В данный момент она пила что-то испаряющееся из кружки "Тагану".

Лицо-со-шрамом почтительно обратилась к ней:

– Вот они, Мадам Руденуаман.

– Спасибо, Линда.

Женщина повернулась лицом к ним. Флинкс почувствовал удивление Силзензюзекс.

– Она же едва ли старше, чем ты или я, – прошептала она.

Флинкс ничего не сказал, а лишь бесстрастно ждал и глядел в ответ в эти хризолитовые глаза. Нет, "хризолитовые" неподходящее слово, больше подошло бы "оливиновые". За этими глазами таилась ледяная смертоносность, которую он почувствовал сильнее, чем плавающий запах духов.

– Прежде чем я распоряжусь убить вас, – начала приятным текучим голосом молодая женщина, – я потребую ответы на несколько вопросов. Прошу не забывать, что у вас нет никакой надежды. Единственное, над чем вы имеете какую-то власть, это образ вашей смерти. Она может быть быстрой и действенной, в зависимости от вашей готовности отвечать на мои вопросы, или медленной и утомительной, если вы проявите нежелание. Хотя и не скучной, заверяю вас…

Флинкс продолжал изучать ее, когда она сделала еще один глоток парящего напитка. Он не мог не заметить, что она была почти прекрасной, хотя на ее лице отсутствовали всякие следы мягкости.

Протянув руку вбок, она взяла трость с искусной резьбой. С ее помощью она сумела подняться и прихромать к ним, чтобы изучить поближе. При ходьбе она оберегала левую ногу.

– Я – Телин ауз Руденуаман. А вы?..

– Мое имя Флинкс, – с готовностью ответил он, не видя никакой выгоды в том, чтобы гневать эту покалеченную женщину-бомбу.

– Силзензюзекс, – добавила его спутница.

Женщина кивнула, повернулась и вернулась обратно, снова опустившись в кресло, приказав им обоим тоже сесть. Флинкс занял кресло, уголком глаза замечая, что женщина со шрамом, именуемая Линдой, со своей позиции у двери следила за каждым движением его и Пипа. Силзензюзекс сложилась поблизости на меховом полу.

– Следующий вопрос, – сказала Руденуаман. – Как вы прошли мимо Церковного мироблюстителя?

– Мы… – начал было говорить он, но остановился, когда почувствовал деликатное и все же твердое пожатие своей руки. Посмотрев мимо иструки, он увидел, что Силзензюзекс умоляюще смотрит на него.

– Извини, Сил, но у меня антипатия к пыткам. Мы ничего не добьемся, и по крайней мере на данный момент я хотел бы…

Иструка убралась. Он не упустил брошенного ею на него взгляда, полного предельного презрения.

– Такой же благоразумный, как и бойкий, – одобрительно заметила Руденуаман. – Я слышала вас все время с тех пор, как вы приземлились. – Короткое мерцание улыбки исчезло, и она нетерпеливо повторила. – Крепости, как вы прошли мимо них?

Флинкс показал на Силзензюзекс.

– Моя подруга, – объяснил он, игнорируя вырвавшийся у нее пустой жвальный смех, – падре-элект, работающая в настоящее время в Церковной службе безопасности. Она уговорила мироблюститель пропустить нас.

Лицо Руденуаман стало задумчивым.

– Значит, обман был произведен устно? – Флинкс кивнул. – Нам придется посмотреть, нельзя ли что-нибудь предпринять насчет этого.

– Насчет крепости-мироблюстителя? – выпалила Силзензюзекс. – Как вы можете модифицировать… фактически, как вы сумели пройти мимо них? Что вы здесь делаете, с этим незаконным предприятием? Это же мир под Эдиктом. Никто, кроме Церкви и высших эшелонов правительства Содружества не обладает кодами, необходимыми для прохождения мимо мироблюстительной станции; разумеется, никакой частный концерн не обладает такой способностью.

– Этот частный концерн обладает, – улыбнулась женщина.

– И что же это за концерн? – спросил Флинкс. Она обратила к нему свою лишенную юмора улыбку.

– Для человека обреченного вы задаете уйму вопросов. Однако мне не очень часто выпадает случай похвастаться. Это "Нуаман Энтерпрайзис". Слышали когда-нибудь о нем?

– Слышал, – ответил ей Флинкс, думая, что этот поиск родителей заводил ему уйму гнилостных деловых контактов. – Он был основан…

– Родственниками моей тетки, – закончила она за него, – а затем еще больше развит моей теткой Рашалейлой, да станет ее душа грязью. – Улыбка ее расширилась. – Но теперь во главе я. Я почувствовала, что на повестку дня встал вопрос о смене кадров на высшем административном посту. К несчастью, когда я в первый раз попыталась заменить ее, я выбрала себе в подручные человека с мускулами, но без мозгов. Нет, это не точно. С мускулами и без верности. Это стоило мне, – и она нахмурилась, вспоминая, – неприятного времени. Но я сумела сбежать из медицинского ада, куда меня упрятала тетка. Моя вторая попытка была лучше спланированной – и успешней. Теперь он, понимаете, "Руденуаман Энтерпрайзис". Я.

– Никакой частный концерн не имеет необходимых средств для обмана Церковного мироблюстителя, – настаивала Силзензюзекс.