— Кто это? — спросил Майло.

— Активирую режим лекции, — объявил CR-8R. — Похоже, что перед нами яблогианин[4], коренной житель планеты Нар Канджи. Я делаю подобный вывод, исходя из их отличительных особенностей: морщинистой красной кожи, маленьких, словно бусинки, жёлтых глаз и уродливых жировых складок.

— Ты ещё забыл сказать про остроконечные уши, — прокричал инопланетянин, — которые слышат каждое слово, которое вылетело из твоего рта, помойная ты урна! Это ж надо! «Уродливые жировые складки».

— Простите, — прокричал в ответ Майло, дав при этом пинка CR‑8R. — Он не хотел вас обидеть.

— Уверяю вас, что хотел, — возразил дроид. — Нет в галактике более нечестных негодяев, чем они.

— Что это было? — бушевал внизу яблогианин.

— Он говорит, что просит прощения, — крикнула Лина, — и что он идиот!

— Просто неслыханно, — кипятился CR-8R. — Я спас вам жизнь! И вот она, благодарность.

— Он теперь всю жизнь будет об этом напоминать? — простонал Майло.

— Лучше заткнись и спусти нас на землю, — сказала Лина, забираясь на парящий корпус CR-8R. — Я уже достаточно времени сегодня провела наверху.

— Я вам кто? Лифт бесплатный? — возмутился дроид. — О, прекрасно, уже забрались на меня. Может, вы хотя бы сядете так же, как господин Майло? А этот мешок с блохами — я имею в виду обезьяно–ящера — мог бы и сам как–нибудь спуститься.

Вместо ответа, Морк запрыгнул на голову CR-8R и тот с ворчанием спустил всю компанию на землю.

— Тут получше, неправда ли? — спросил яблогианин. — Не нужно всё время горло драть. Рад приветствовать вас в космическом порту планеты Тун.

— Мы тоже рады, — ответил Майло, тут же подвергшийся атаке очередного насекомого. — Наверное.

— Тун — прекрасное место, — продолжил инопланетянин, — если забыть про жуков. Как вы видите, кругом каналы. Весь город построен на каналах. А в воде есть что–то, что привлекает насекомых.

— Тучи насекомых, — простонала Лина, снова хлопнув ладонью по шее.

— Именно поэтому вам нужно вот это, — сказал инопланетянин, доставая банку спрея.

— Запатентованное средство Назгоригана от насекомых. Гарантированно отгоняет мелких жужжащих тварей. Вам сколько банок?

— Простите?

— Сколько штук вы хотите купить? По Туну не возможно и шагу ступить хотя бы без одной такой банки… Ну, или семи… Если только вы не хотите расчесаться до крови.

— Ладно, берём одну, — согласился Майло, доставая кредиты из кармана. — Сколько стоит?

— Четыре кредита за каждую.

— Четыре кредита??? Что–то дорого!

— Зато, при покупке двух, третья бесплатно, — яблогианец достал из сумки ещё две банки.

Одно из жужжащих насекомых приземлилось Майло на нос.

— Ладно, берём.

— С вами приятно иметь дело, — сказал инопланетянин, отдавая банки и складывая кредиты Майло в кожаный кошелёк. — Если понадобится ещё, только позовите.

— А как вас зовут? — спросила Лина.

— Назгориган, — ответил тот и его губы снова сложились в неприятную ухмылку, обнажив жёлтые зубы. — Как говорится: татти–бай. Это на тинском языке означает «До свидания».

С этими словами Назгориган развернулся и полетел искать других потенциальных покупателей.

Майло встряхнул банку, распылил её содержимое на себя и тут же задохнулся от кашля:

— Фу, ну и мерзость.

Лина отвернулась, стараясь не рассмеяться.

— Ты теперь воняешь хуже чем обычно. И я думала, что эта штука должна отгонять насекомых.

На самом деле рой насекомых вокруг Майло только увеличился.

— Дайте–ка мне, — сказал CR-8R, забирая банку у Майло своим манипулятором, — я брызну немного этого спрея на один из своих датчиков и…

Из дроида раздалось несколько сигналов анализатора.

— Я так и думал, — сказал он, когда пиканье прекратилось. — Вы только что обрызгали себя застоявшейся водой. Возможно, взятой из одного из каналов.

— Что? — вскипел Майло. — Он развёл меня!

— А я говорил, что яблогиане нечестны. Если бы меня не прервали и позволили продолжить, я бы ещё добавил, что они отпетые мошенники. Бессовестные и беспринципные.

Назгориган тем временем пролетел уже половину космодрома, брызгая на себя из банки то, что было, вероятнее всего, настоящим репеллентом.

— В отличное же место мы прилетели, — простонал Майло, с измученным видом поднимаясь по трапу на корабль. — Я пошёл мыться.

— Всё когда–то бывает в первый раз, — сказала Лина. — А пока ты моешься, я подумаю, что делать дальше.

— От меня всё равно разит, — сказал Майло, входя в каюту и вытирая волосы.

— Без комментариев, — ответила сестра, которая копалась в начинке напольного голопроектора.

— Чем занята?

— Вношу несколько изменений. Крэйтер не позволяет мне больше подходить к генератору. Говорит, что это слишком опасно для человека.

— Совершенно верно, — раздался приглушённый голос CR-8R из технического отсека.

Майло проигнорировал дроида.

— И ты решила отыграться на голопроекторе?

Лина закрепила на место панель управления.

— Я собираюсь установить связь с Дилом и не хочу, чтобы кто–нибудь подслушал. Я кое–что изменила в передатчике и теперь сигнал с «Птицы» нельзя будет отследить.

— Умно.

Лина усмехнулась:

— Да, я такая.

Майло бросил полотенце на ближайшее кресло, где оно приземлилось на спящего Морка. Обезьяно–ящер проснулся и заверещал.

Прошло несколько лет с того момента, как дети в последний раз видели Дила Пекстона — гуманоида салластанца[5] с планеты Тун. Он был агентом мамы и папы, помогал им продавать голокарты и информацию, собранную во время исследования Дикого Пространства. Он был другом семьи ещё до рождения Лины и Майло. Если кто и мог помочь найти родителей, то это был Дил.

— Ну что, гений, чего ты ждёшь? — спросил Майло. — Звони уже.

Лина ввела код и нажала кнопку вызова. Удивительно, салластанец ответил моментально, словно ждал вызова. Над столом голопроектора появилось его изображение.

— Лина, Майло! — Как и у всех представителей его расы, у Дила Пекстона была куполообразная голова, большие уши и толстые складки вокруг рта, которые колебались, когда он говорил. — Хвала создателю, вы живы и здоровы. Я так переживал. Ваш отец не отвечает на мои сообщения!

— Маму и папу похитили, Дил, — сказала Лина голограмме. — Имперские солдаты.

— Что???

Лина рассказала ему всё что произошло: как они нашли свой лагерь брошенным, как обнаружили голографический рекордер и как просмотрели запись на нём о похищении родителей.

Когда она закончила, Дил нахмурился.

— Как, говорите, зовут этого офицера? Капитан Корда?

От этого имени Майло вздрогнул. Корда прилетел на заболоченную планету, которую изучала семья Графов, и потребовал у их родителей, чтоб они отдали все собранные данные. Это был страшный, жестокий человек с отвратительной нижней челюстью, как у робота.

Лина кивнула.

— Но мы не думаем, что мама отдала ему всю информацию, которую он требовал. Она отправила нам зашифрованные данные, перед тем как её арестовали.

— Что за данные?

— Мы не знаем, но мы пытаемся их раскодировать.

— Нет! — резко сказал Дил. — Это может быть опасно. Перешлите их мне, я посмотрю, что это такое.

— Нас сейчас интересует только одно: найти маму и папу. Мы думаем, хоть и не уверены, что их повезли в Центральные миры[6]. Как думаете, вы сможете что–нибудь узнать?

— Это будет непросто. Очень непросто, — признался Дил. — Я знаю пару человек из Имперского флота. Попробую их попросить оказать мне услугу. Вы сами где находитесь?

— На Туне, — ответила Лина.

У Дила отвисла челюсть.

— Вы здесь? Какая отличная новость. Так приезжайте ко мне, мы вместе подумаем, что можно сделать. Я сейчас вышлю свои координаты!