О возвращении «Ргабвара» с последней партией раненых из системы Менельден Конвей узнал, собираясь на первое в своей жизни совещание диагностов. Поскольку он был новичком, он не мог пропустить это совещание под предлогом того, что ему надо перемолвиться парой слов с Мерчисон, – это бы сочли проявлением бестактности и грубейшим нарушением субординации. Итак, встреча с любимой вновь откладывалась. Это немного утешало Конвея, но ему было жутко стыдно, что его это утешает. Он занял своё место, нисколько не ожидая, что сможет внести хоть какой-то вклад в этот Совет Богов.

Конвей бросил нервный взгляд на сидевшего напротив него O'Мapy – единственного не-диагноста на совещании, кроме самого Конвея-практиканта. Главный психолог казался карликом рядом с массивным Торннастором, разместившимся по одну руку от него, и огромной герметической защитной оболочкой Семлика – метанодышащего холодолюбивого диагноста-СНЛУ. О'Мара ответил Конвею непроницаемым взглядом. На совещание собрались диагносты всех мастей. Одни из них сидели, другие свернулись клубками, третьи свисали с насестов – словом, каждый из них разместился на том предмете обстановки, который обеспечивал ему наибольший комфорт. Конвей не мог судить об их настроении по выражениям физиономий, хотя многие из них смотрели на него.

Первым слово взял Эргандхир, один из присутствующих на совещании мельфиан-ЭЛНТ.

– Прежде чем мы приступим к обсуждению плана лечения поступивших в госпиталь раненых из системы Менельден – то есть срочнейшей и наиболее приоритетной работы, – не желает ли кто-нибудь упомянуть о каких-либо не столь срочных делах, требующих общего обсуждения и руководства? Конвей, вы, будучи новобранцем, пополнившим ряды добровольных безумцев, наверняка уже столкнулись с кое-какими проблемами?

– Столкнулся, – согласился Конвей и растерянно добавил:

– В настоящее время проблемы носят технический характер. Пока они либо вне моей компетенции, либо совершенно неразрешимы.

– Пожалуйста, уточните, – послышался чей-то голос с противоположного конца зала. Не исключено, что это был один из кельгиан, чьи речевые органы при разговоре шевелились едва заметно. – Стоит надеяться, что неразрешимость этих проблем носит всего лишь временный характер.

На миг Конвей почувствовал себя, как когда-то, младшим интерном, которого куратор отчитывает за поспешность суждений и излишнюю эмоциональность. Да, критику он вполне заслужил. Ему пришлось взять себя в руки и заново всё обдумать всеми пятью своими разумами.

Он, старательно выговаривая каждое слово, проговорил:

– Технические проблемы возникают вследствие необходимости обустройства палаты с адекватной средой обитания и необходимым медицинским оборудованием для размещения Защитника Нерожденных до наступления родов, и…

– Прощу прощения за то, что прерываю вас, Конвей, – вмешался Семлик, – но оказать вам непосредственную помощь в решении этой задачи мы навряд ли сумеем. Ведь это вы осуществили спасение данного существа из пострадавшего в аварии корабля, это у вас произошел краткий телепатический контакт с разумным эмбрионом, и, следовательно, только вы обладаете достаточными личными познаниями для решения этой задачи. Со всем моим сочувствием могу вам сказать единственное: добро пожаловать в эту проблему.

– Увы, я не могу оказать вам непосредственной помощи, – вступил в разговор Эргандхир, – но я бы мог обеспечить вас сведениями по физиологии и поведению во многом сходного с Защитниками Нерожденных существа, обитающего на Мельфе. Эти существа, так же как и юные Защитники, рождаются полностью сформированными и способными к самозащите. Роды имеют место у этих существ один-единственный раз за жизнь, и у них всегда рождается четверо детенышей. Появившись на свет, отпрыски этого существа принимаются нападать на своего родителя, пытаясь его сожрать. Как правило, родителю удается не только уцелеть, но и успешно защититься, после чего он пожирает одного-двух детенышей, а детеныши порой пытаются съесть один другого. Не будь это так, они бы уже давно стали господствующим видом на Мельфе. Эти существа неразумны…

– Слава Богу, – пробормотал О'Мара.

–..И вряд ли когда-либо у них разовьется разум, – продолжал Эргандхир. – Ваши сообщения о Защитнике Нерожденных я изучил с большим интересом, Конвей, и был бы рад обсудить с вами эту тему, если вам кажется, что таковое обсуждение может вам чем-то помочь. Но вы упомянули и о других проблемах.

Конвей кивнул. Мельфианская мнемограмма уже рисовала перед его мысленным взором маленьких, похожих на ящериц существ, обитавших в сельскохозяйственных областях Мельфы. Эти создания ухитрились выжить как вид, невзирая на свои упорные попытки самоуничтожения. Да, параллели между ними и Защитниками явно прослеживались. Непременно при первой возможности следовало поговорить с диагностом-мельфианином.

– Кажется неразрешимой и проблема Гоглеска. Срочности здесь нет, то есть срочность существует для меня, поскольку имеет место личная заинтересованность. Поэтому мне бы не хотелось тратить ваше время на…

– А я не знал, – один из двоих присутствующих илленсиан-ПВСЖ, беспокойно задергавшись внутри наполненной хлором оболочки, – что у нас имеется гоглесканская мнемограмма.

Конвей совсем забыл о том, что «личная заинтересованность» – одно из словосочетаний, пользуясь которыми диагносты и Старшие врачи – носители мнемограмм дают друг другу понять, что их сознание вмещает запись памяти существа, о котором в данный момент идет речь. Не дав Конвею ответить, в разговор вмешался О'Мара.

– Такой мнемограммы у нас нет, – сообщил он. – Передача памяти произошла случайно и не по доброй воле. Это случилось во время посещения Конвеем Гоглеска. Быть может, он пожелает в дальнейшем поделиться с нами подробностями случившегося, но сейчас я с ним согласен: дискуссия на эту тему может затянуться и не дать особых результатов.

Все диагносты как один не сводили глаз с Конвея. Первым, предварительно сменив фокусное расстояние объектива своего наблюдательного устройства, заговорил Семлик.