«Спасибо вам и всем, кто принимал и будет принимать участие в нашей судьбе. Но теперь я вынужден прервать контакт: настройка на ваши умы стоит мне больших усилий. Ещё раз благодарю вас.»

– Подожди, – торопливо проговорил Конвей. – Почему ты перестал двигаться?

«Я экспериментирую. Я предполагал, что не сумею произвольно управлять движениями тела, но, очевидно, это не так. За последние несколько минут ценой высочайших мысленных усилий мне удалось направить всю энергию, необходимую для поддержания моего организма в хорошей форме, на то, чтобы попытаться сломать этот конкретный кусок металла вместо того, чтобы беспорядочно колотить по всему, что попадается мне на глаза. Однако это очень тяжело, и вскоре мне придется отдаться на волю действия непроизвольной мускулатуры. Именно поэтому у меня такие радужные надежды на прогресс нашего вида в будущем. Надеюсь, что за счёт постоянных упражнений мне удастся отучиться нападать на всё и вся хотя бы в течение часа. Гораздо труднее избавиться от страха перед нападениями извне. Мне может потребоваться совет…»

– Это просто восхитительно! – не выдержал Конвей, но его тут же прервал возобновившийся поток мыслей Защитника.

«Однако я не хочу, чтобы меня выпустили из этого механизма – боюсь напугать ваших пациентов и сотрудников. Мой физический самоконтроль пока ещё несовершенен. Я не готов к социальному контакту.»

У Конвея на миг загудело в затылке, а потом наступила величественная ментальная тишина, и эту тишину постепенно нарушили собственные мысли Конвея. Ни с того ни с сего ему вдруг стало ужасно одиноко.