— Получается, ты был прав! — эмоционально выдал Эльнар. — И он мстит. Я понял, о ком ты говоришь. Это ведь Адам Тарский? Да? — и, вздохнув, добавил: — Ясно теперь, почему он относился ко мне лояльней всех.

Ответить Эрки не успел. Послышался странный скрежет, хлопок, удар, потом дом содрогнулся и начал рушиться. Причём он не просто разваливался, а будто бы рассыпался в пыль. Вскоре на его месте остался только котлован, на дне которого виднелся большой шар, состоящий из куска осыпавшейся земли и части постройки. Не прошло и минуты, как он пошёл трещинами и распался на четыре части — будто распустившийся бутон. Снова послышался грохот, и пространство котлована заволокло поднявшейся пылью.

Эль тщетно пытался рассмотреть, что же там происходит, но толком ничего не увидел. Только когда Эркрит убрал внешний щит, а кто-то из воздушников развеял пыльное облако, стало видно… людей. Правда, все они, кажется, были без сознания. И только Его Величество так и стоял на месте.

— Идём, — Эркрит дёрнул за руку Эля. И они почти бегом направились к котловану.

Эмбрис тоже убрал созданный вокруг себя защитный купол и шагнул к вызволенным из шара людям. Но сейчас его интересовал только один — лежащий на земле мужчина в чёрном балахоне.

По приказу Его Величества, подоспевшие агенты привели того в сознание и поставили на колени перед монархом. Капюшон с его головы Эмбрис скинул сам. И только усмехнулся, глядя в знакомое холёное лицо человека, которого так долго считал соратником.

Некоторое время король просто смотрел в глаза своего министра иностранных дел. Может, пытался найти в них ответы, а может, ждал раскаяния. Но в итоге, так и не сказав ни слова, развернулся и пошёл навстречу сыновьям.

— Больше нам здесь делать нечего, — проговорил он, устало опершись на плечо Эрки. — Давайте вернёмся во дворец.

— А он? — спросил Эль, глядя на коленопреклонённого преступника. — Вдруг сбежит?

Эмбрис остановился, задумчиво посмотрел на Эля, потом перевёл взгляд на Эрки и отдал приказ волочь пленника в балахоне за ними. А когда вся их компания оказалась на достаточном расстоянии от остальных, отправил агентов обратно, попросил Эля накрыть их непроницаемым куполом, и только потом сказал:

— Эркрит, ты помнишь, как провести ритуал подчинения? Проводи. Только быстро. И тогда эта тварь уже никуда не сбежит.

Лорд Тарский дёрнулся, но, обездвиженный магией, даже сказать ничего не смог. Только таращился на Эмбриса, и в его глазах светился дикий страх. У Эркрита не было с собой ни кистей для нанесения рисунка, ни состава, которым этот самый рисунок следовало наносить. Потому пришлось рисовать кусочком ткани, обмакнутым в кровь поверженного кукловода.

Ритуал занял от силы минут десять. И когда лишившегося сознания пленника вернули обратно агентам герцога, сам Литар только недовольно поджал губы, но ничего не сказал. Он понимал, что Эмбрис имеет право на месть. Хорошо хоть оставил своего врага живым… а то дознавателям было бы некого допрашивать.

— Неужели на этом всё? — проговорил Эль, поймав взгляд Эркрита.

— Надеюсь, — ответил его старший брат. — Хотя впереди ещё разбирательство. Нужно провести допросы, очные ставки, выявить всех замешенных. Ведь Тарский только руководил, у него явно были и помощники, и единомышленники. Так что можно сказать, что с его ареста всё только начнётся.

Ответить Эльнар ничего не успел. Неожиданно почувствовал, как нагрелся его амулет вызова, и почти сразу услышал в голове голос Мейлары. Она звала его, но казалась почти спокойной.

«Мей…» — ответил он, боясь, что она снова пропадёт.

«Всё хорошо, Эль, — проговорила девушка, будто бы с облегчением. — Всё хорошо».

Решение он принял мгновенно. Контур, блокирующий перемещения, давно отключили, и потому на сей раз ничто не помешало ему прыгнуть прямиком к Мейларе. Никогда раньше он не слышал, что можно просто взять и переместиться к человеку, даже не представляя, где он сейчас находится. Но почему-то в душе жила уверенность, что у него всё получится.

И получилось же! Переход вышел мгновенным, немного болезненным, вытянул из Эля почти все силы, но стоило ему увидеть свою Мей, и он мигом забыл и о подкатившей дурноте, и об усталости. Ринулся к ней, сгрёб в объятия, поцеловал в макушку и только теперь смог вздохнуть спокойнее.

— Эль, — всхлипнула Мейлара, крепко обняв его в ответ. И тихо добавила: — Вот теперь всё точно хорошо.

И, снова шмыгнув носом… всё-таки расплакалась.

В подвале вместе с кукловодом находились ещё трое магов и люди, которых ждала участь жертв. К счастью, он не успел начать проведение ритуала — к тому моменту, как стало известно о побеге Мейлары и принца, он только закончил рисовать нужную схему. Задержись Мей и Эви хоть на пару минут, и чья-то душа была бы отдана откуп Тёмному Богу в обмен на магию.

Тарский на самом деле хотел мести. Он знал, что именно Эмбрис и его отец повлияли на ход революции в Вертинии. Знал, что лорд Мадели оказывал финансовую помощь повстанцам, и помогал нынешнему императору получить престол. А ведь у Галия не было других детей, кроме Адама. Да и того признал своим барон Тарский. Женился на женщине, которая на тот момент была на третьем месяце беременности.

Ламеду Тарскую заставили выйти замуж родители, которые просто старались скрыть её позор. Галий даже не успел узнать о ребёнке, а она написала ему об этом, только когда мальчику исполнилось десять. Тогда вертийский кронпринц потребовал, чтобы она привезла сына в Вертинию. И Ламеда исполнила его требование.

Адам оказался одарённым парнем. Интересовался магией, часами просиживал в библиотеке, как-то нашёл упоминание о тёмной магии, начал изучать. Тогда верховный маг — близкий друг и наставник кронпринца Галия — решил взять его в ученики. И вполне возможно, что именно Адам стал бы следующим после Галия правителем Вертийской Империи, но случился переворот, и мальчик лишился и отца, и возможного царственного будущего.

Они с матерью вернулись в Карилию и жили в общем-то неплохо. Мальчик с отличием закончил Эргонскую академию магии. Потом, благодаря протекции знакомых барона Тарского, Адама взяли на работу в компанию, занимающуюся международной торговлей. Там-то и проявились его способности, как дипломата. А дальше карьера пошла вверх: он попал во дворец, несколько лет работал в министерстве иностранных дел, дослужился до должности министра. И может, всё так бы и осталось, но во время очередного рабочего визита в Вертинию он встретил младшего брата погибшего верховного мага. Вот тот-то и просветил молодого Тарского, что именно представители семейства Карильских-Мадели, которым теперь служит Адам, и виноваты в перевороте. Поведал, как всё было, и о личном участии Эмбриса рассказал.

Тогда-то Адам и вспомнил о своём увлечении теорией тёмной магии… и решил перейти к практике. У него появилась цель — отплатить карильскому королю той же монетой. Вернуть старый долг. Тогда-то он и начал обдумывать план тихого, но действенного переворота и последующего развала Карилии. Познакомился с Тайсом и начал претворять свои планы в жизнь.

Он собирался устранить всех, кроме Эвенара, а самому стать при лишённом магии принце регентом. Но… на его пути встретилась старая ясновидящая Эйна, когда-то давным-давно предсказавшая его матери связь с мужчиной императорских кровей. Она и сказала, что у Эмбриса есть незаконнорожденный ребёнок, который понятия не имеет о своём королевском происхождении. Бастард… такой же, каким был сам Адам.

И это показалось ему знаком свыше. Ведь куда проще заставить подчиняться того, для кого королевская семья — чужие люди. Тарский не сомневался, что проблем не возникнет. Всё просчитал и… ошибся. Он просто не допускал мысли, что Эмбрис может принять незаконнорожденного сына с распростертыми объятиями и сделать так, чтобы сам бастард принял и полюбил родную семью. Хотя, не раздели Эль с Мейларой знак подчинения, всё могло бы получиться. Но… не получилось.