С часами вышло не так удачно, как я было размечтался. Оцениваю иногда тикающий хлам, за что со мной расплачиваются хламом не тикающим. Скопилось в итоге много интересного барахла, так что ещё чуть, и можно открывать часовую мастерскую.
Но… мне сделали намёки и я внял. Без угроз физической расправы, боже упаси! Просто объяснили, что резвый я взял, и распихал локтями целую кучу людей, сам того не понимая. А они тоже хотят кушать!
Зная прекрасно, как «маленькие люди», объединившись, могут валить «гигантов», предпочёл отступить, не чувствуя в том ни малейшего урона чести. Ни собственной, ни родовой!
Если бы я хотел влезть в эти дела всерьёз, то можно было и побарахтаться со вполне хорошими шансами. А становиться часовщиком… увольте!
В итоге, предприятие с часами стало «планово-убыточным» для меня лично, но всё ж таки выгодным с точки зрения «семейных ценностей». Помимо часов, подаренных сёстрам, я несколько раз «за спасибо» чинил их разным, подчас чуть не случайным людям, да собрал из запчастей вполне приемлемую «луковку» для одной из гимназических подруг Любы.
Как бы в подарок. В ответ, тоже «как бы в подарок», сестра получила старое, но почти неношеное платье, которое смогла подшить, ушить и расширить свой гардероб.
С репетиторством дела обстоят несколько сложней. Милейший Евгений Ильич решительно не хочет пересматривать наш договор, а я не вижу смысла в уроках, на которых я зарабатываю один рубль за три часа занятий с милым, но непоседливым ребёнком.
Свою компетентность как преподавателя я вполне доказал. Прежде, чем сдавать экзамены в гимназию, Илья держал их перед дядей, и сдал блестяще. Евгений Ильич, помнится, тогда изрядно расчувствовался и наговорил в мой адрес много лестных слов.
Однако помимо лестных слов, я не дождался ни увеличения гонорара, ни (чего я ждал более всего) интересных знакомств с творческими личностями. А раз так, то и смысла я в этом просто не вижу.
Тратить почти ежедневно три часа непосредственно на занятия, да на продумывание их, да на дорогу… Ради двадцати пяти рублей в месяц? Ах да! Ещё завтрак с милейшим Евгением Ильичём и общение с ребёнком! Это ли не награда?!
В общем, расстались мы без обоюдного удовольствия, но и без ссор. При редких встречах раскланиваемся, здороваемся и обмениваемся шутками, словно бы и ничего не случилось.
Некоторые подвижки по этой части есть, но пока всё смутно и мутно. Знакомые отца, узнав о том, что я даю уроки, вроде как захотели, чтобы я позанимался с их отпрысками, племянниками и внуками.
Но затык в том, что решать это вопрос они попытались через отца, и соответственно, профит от моих усилий также должен был получить Пыжов старший. А мне оно ни разу не надо… и надавить на сына, который финансово независим и даже вносит свою толику в семейный бюджет, дражайшему родителю сложно.
С другой стороны — знакомые старшей сестры, которые хотят того же, и что характерно — бесплатно! Здесь я отчасти могу пойти на встречу, подтянув кого-нибудь по математике или языкам. Но и выбирать клиента в таком случае нужно очень тщательно — с разветвлёнными связями, подвешенным языком и чувством благодарности.
Возможно, желающие моих репетиторских услуг появятся в среде заказчиков переводов и их знакомых. Слухи там распространяются довольно-таки быстро, а уж они как никто понимают, насколько хорошо и чисто я знаю европейские языки.
В общем, всё очень мутно и смутно, и я вообще не уверен, что мне стоит заниматься репетиторством. Если что-то и развиднеется в этом педагогическом тумане, то похоже, не раньше Рождества.
… и знаете? Чёрт с ним! Не выйдет, так и не очень огорчусь! Есть букинистика, переводы и понемножечку появляются знакомства с серьёзными коллекционерами!
Если я вообще возьмусь за репетиторство, то либо за хорошие деньги, либо за отменнейшие связи! А так, ради приятного общения за завтраком — пошло оно всё!
В квартире стыло. Дом старый и щелястый, вследствие чего сквозняки и тараканы гуляют по помещениям более чем свободно. С этими двумя напастями борются, но без особого успеха.
Глафира та ещё чистотка, но жильцы полуподвалов, живущие в большой скученности и подчас в свинстве, вносят свою лепту в биоразнообразие живых организмов нашего дома. Отдельно стоит упомянуть живность, которую жильцы полуподвалов держат в сарайчиках по соседству. Куры, несколько козы, милые поросята…
… и крысы. Не слишком милая, но вполне привычная часть биосферы.
Со сквозняками здесь борются, без особого успеха затыкая щели, протапливая печи и одеваясь потеплее. Подбитые мехом домашние туфли — не роскошь, а суровая необходимость. От пола тянет холодом, босые ноги поутру, когда я нащупываю тапочки, сев на кровати, облизывает ледяным языком сквозняк.
В квартире одновременно может быть слишком жарко и холодно. Ноги стынут, а верх потный, от кухни пышет душным жаром, а в моей комнатёнке зябко. Самое то для туберкулёзов, пневмоний и ангин!
Разумеется, не везде так скверно, есть более чем комфортные квартиры, где домовладельцы, сдирая с жильцов огромные деньги, заботятся более или менее сообразно собираемым деньгам. Но в нашем случае всё иначе — начиная от некоторой ветхости и давно не деланного ремонта, заканчивая тем фактом, что хозяев у дома несколько, и всё это очень запутанно с юридической точки зрения.
Дом в небрежении, владельцы его вечно сварятся меж собой, а жильцы страдают. Зато дёшево! Насколько вообще может быть дешёвым жильё в относительно приличном районе.
С наступлением холодов пришлось озаботиться спортивной одеждой, купив гимнастическое трико и высокие холщовые ботинки на резиновой подошве от фирмы «Кедс». С утра разминка у себя в комнате, а всерьёз занимаюсь после ухода сестёр, в гостиной. Здесь достаточно места и относительно сносный микроклимат.
С помощью Глафиры сдвигаю стол к стене, и размявшись, начинаю упражняться. Эволюция моя в «человека спортивного» продолжается. Хотя я не планирую выступать на Олимпиадах, но помню о надвигающемся хаосе Гражданской, в которой хорошая физическая форма может стать козырем, спасающим если не жизнь, то здоровье.
Памятуя о том, что мне к тому времени будет всего семнадцать, и сложение у меня самое астеническое, делаю ставку на ловкость и подвижность. Самое то, чтобы скакать под вагонами и прыгать из окон…
А если вдруг придётся драться, то к чёрту правила! Нож и кастет уравнивают весовые категории, давая преимущество ловким, быстрым и что немаловажно — отмороженным.
Насчёт последнего не уверен… Несмотря на весёлую юность, в драках я полагался прежде всего на рукопашный опыт, а не на раскручиваемую над головой арматурину и мухоморную храбрость берсерка. Дрался не то чтобы по спортивным правилам, но всегда держал в голове уголовный кодекс и все возможные последствия драки. Осторожно.
Но как бы то ни было, готовлюсь! Надеюсь, вся эта подготовка не понадобится в принципе, но если вдруг что — я буду готов хотя бы физически.
Глафира иногда выглядывает из кухни и смотрит на «это непотребство», качая головой, после чего удаляется обратно. По её экспертному суждению, отработка ударов по воздуху, это «приманивание бесов». Или провоцирование? Не разобрался… Но думаю, она и сама толком не понимает, а просто знает, что непотребство!
Мостик и хождение на руках вгоняет её панический в трепет и заставляет креститься. Вгоняло.
Побывав в цирке на представлении (мой подарок «за хорошую работу») и увидев гимнастов, служанка несколько успокоилась и больше не считает, что в меня вселились бесы, и что «Вам, Алексей Юрьевич, в храме надо чаще бывать!» Теперь она считает, что я хочу сбежать из дома и стать в цирке акробатом, регулярно зудя на тему, что «порядочные господа такими вещами не занимаются!»
— Алексей Юрьевич! — прервала она мою гимнастику появившись из кухни с полотенцем в руках, — Вы напомнить велели, когда десять будет!
— Спасибо, — киваю ей благодарно и обтираю лицо полотенцем. На часах…
