Я тут же поняла, что нас заметили, особенно девушки. Должна признаться, я распрямила спину, обняла Гризза покрепче и положила подбородок на его плечо. Я не из тех, кто любым способом хочет добиться внимания. Раньше я всегда предпочла бы сидеть в тени и заниматься своим делом. Я была абсолютно удовлетворена тем, насколько хорошо я знаю саму себя. Мне не нужны были никакие поиски вторых половинок. Я знала, кто я такая и чего хочу от жизни.

До этого момента.

Столько новых ощущений в том, чтобы сидеть на заднем сиденье байка Гризза. Я ездила один раз с Монстром и дважды с Блу, и это не сравниться с тем, как я чувствовала себя с Гриззом. Вся моя манера держаться переменилась. Мне нравилось, что мне завидуют. И мне нравилось то, как он тихонько сжал мою ногу, прямо над моим коленом, пока мы стояли на пешеходном переходе. Нравилось, как он взял мою руку и, поднеся ее ко рту, нежно поцеловал мое запястье с внутренней стороны. И особенно мне нравилось то, что на лице каждой мимо проходившей женщины читалось: «Хотела бы я сидеть там с ним».

До меня дошло, что минули несколько дней, а я ни разу не думала о возвращении домой. Я вспомнила слова Монстра в первую ночь в мотеле: «Пора встретиться с новой семьей». Возможно, он был прав. Возможно, мне суждено быть с Гриззом.

Мысль ошеломляла.

Мы, наконец, повернули на бульвар Санрайз, проехали городской парк, снова перебрались на другой берег и двинули по Федеральному шоссе на юг. Гризз подъехал к старому тату-салону. Мы припарковались, слезли с байка, я повесила шлем на ручку. Он сказал мне не снимать очки, пока мы не зайдем внутрь. Хорошо, что мне было позволено снять их в помещении, там царила кромешная тьма, и я врезалась в спину Гризза, не заметив его. Он обернулся и взял меня за руку, чтобы я удержала равновесие.

- Можешь снять очки, Кит. Эдди? Ты где?

Низенький, татуированный мужчина вышел из задней комнаты.

- Гризз, друг мой, - сказал Эдди, подходя к нам. Я почувствовала запах алкоголя еще до того, как Гризз ответил ему.

- Нужны документы, - Гризз указал на меня.

- Конечно, мужик. Данные?

Гризз сказал мне озвучить рост и вес.

Затем Эдди спросил: «Сколько лет?».

Я открыла рот, чтобы ответить, но Гризз оборвал меня: «Ей исполнилось восемнадцать в марте».

- Будет сделано, Гризз. Давай, пошли сюда.

Мы прошли в подсобку. Эдди сказал встать у пустой стены. Он был готов сфотографировать меня, но Гризз прервал его.

- Никакой челки.

Эдди подошел к столу и достал из ящика ободок. Я мысленно поблагодарила Бога, что ободок, а не ножницы. Я надела его так, чтобы челка была убрана назад. Один взгляд на зеркало - и показалось, что я выгляжу уже немного иначе, чем обычная я. Словно другая девушка. Она выглядела старше. По-другому. Такая девушка могла бы сидеть на мотоцикле Гризза, а его рука привычно бы сжимала ее бедро.

Эдди сделал снимок и сказал: «Дай мне час».

Мы шли к дверям, Гризз выхватил из ворса бандан на кассе одну розовую.

- Идем, пообедаем, - сказал он мне, подходя к мотоциклу. – Когда подъедем к ресторану, я хочу, чтобы ты сняла шлем и надела бандану так быстро, как сможешь. Очки не снимай даже в ресторане. Поняла?

Я поняла.

Мы поехали в маленькое местечко, называемое бар «Southside Raw». Мы сели снаружи у доков, с них открывался вид на воду. Помню, что не смогла понять выражение на его лице, когда благословляла пищу и тихо произносила молитву. Он и раньше смотрел, как я это делаю, но никогда не комментировал. Не помню, что мы ели. Мы болтали о разном, намеренно оставляя мое похищение и все связанное с мотелем вне разговора.

О личном мы заговорили, когда обсуждали, кому что нравится, а что не очень. Обычные вещи. Музыка, фильмы, книги. Легкий, простой разговор.

Потом мне в голову пришла мысль: «Слушай, мы же не сказали Эдди мое новое имя».

- И не надо, - ответил Гризз. – Эдди провел годы в бизнесе. У него все систематизировано, есть список предварительно утвержденных имен.

- Серьезно? Звучит, как у тех людей, что дают имена ураганам.

Он улыбнулся мне. В животе затрепетало. Улыбка была очень красивой.

- Никогда не думал об этом в таком ключе, но да, похоже.

- Очень любопытно, какое имя он мне даст.

- Не переживай, Кит. Хуже, чем твое настоящее имя быть не может.

Гризз ошибался.

- Присцилла Рене Сэлэри*? – воскликнула я. – Ты же не серьезно? Я ни за что не буду носить имя Присцилла Сэлэри.

? Сэлэри/Celery – буквально «сельдерей».

Я посмотрела на улыбавшегося Гризза. Что за отвратительная фамилия? Перейти от фруктов к овощам? Забудьте.

- Она права, Эдди, это был так себе вариант. Выдай ей новое.

Менее чем через тридцать минут я стала гордой обладательницей водительских прав штата Флорида, идентифицировавших меня, как восемнадцатилетнюю Анну-Марию Морган. Фактический мой адрес был в Пемброк Пайнс. Интересно, был ли это адрес Блу?

Мне понравилось имя, и я сообщила Гриззу, что «Энни» звучит, как очень милое прозвище. Он ответил, что никто и никогда не будет звать меня Энни. Права были обыкновенной формальностью на случай, если они понадобятся. Еще несколько запасных вариантов документов отправят на почту в Дэйви. Фальшивое свидетельство о рождении и карточка социального страхования прибудут через неделю.

Я спросила, была ли у Гризза фальшивая личность, и он ответил, что его «звали» Рик О’Коннел. Разумеется, я ни разу не слышала, чтобы кто-то обращался к нему по этому имени. Стало понятно, что он имел в виду, когда говорил о запрете на другие прозвища. Меня звали только Кит.

К тому времени, как мы вернулись в мотель, Чоудер починил кондиционер в номере. Мне показалось, что теперь он шумел немного громче прежнего, но зато внутри стало прохладно, и мне не терпелось принять душ. Мои плечи обгорели на солнце, вода жгла кожу, но я оставалась в странно приподнятом настроении. Наверное, это были остатки эйфории от поездки на байке.

Следующая пара дней прошла без приключений. Я изредка появлялась вечерами у ямы. Если честно, никому из банды я не была интересна, не считая других женщин, удостаивавших меня грязными взглядами. Женщины всегда появлялись и исчезали. Не считая Мо и Гранта, я ни с кем больше не сблизилась. К тому же мне совсем не хотелось видеть Уиллоу. Она по-прежнему периодически появлялась, но к счастью, держалась от меня подальше.

Я поймала себя на том, что рисую в воображении, какой может быть моя жизнь с Гриззом. Думаю, та дневная поездка на байке что-то значила. У меня по-прежнему были дни менструаций, и Гризз ничего не пытался предпринять в постели. Хорошо. Я знала, что мне нужно немного больше времени.

Одним из вечеров у ямы собралась небольшая толпа. Мне было скучно, и я вышла из номера найти Гранта.

- Не возражаешь, если я послушаю музыку в твоей комнате? – спросила я.

Я видела Гранта всего несколько раз с того дня, когда мы достали шлем. Я получила от него несколько уроков по шахматам и впечатлила его тем, как быстро вникла в игру. Он постоянно то приезжал, то уезжал. Было лето, и мне недоставало уверенности сказать, что он пропадает на занятиях. Грант глянул на Гризза, кивнувшего в знак согласия. Хотелось закатить глаза, но я не стала. Грант встал и сказал: «Конечно, пойдем».

- Я не хотела отвлекать тебя от ямы, - пролепетала я, пока мы шли. – Необязательно идти со мной, если доверяешь мне оставаться в твоей комнате.

- Без проблем. Меня все равно съедали комары. Пойдем.

Вслед за Грантом я вошла в его комнату и провела там несколько следующих часов, слушая альбомы и продолжая свои шахматные занятия. Пока мы болтали и играли в шахматы, я внимательно присмотрелась к его книжной полке и остановилась на паре книг, которые хотела бы взять с собой в четвертый номер.