Сначала я хотела на нее разозлиться, что она не растормошила меня, лишила последней возможности увидеть его. Но к чему были сейчас ссоры и обиды? Он уехал и этого уже не изменить.

Я подошла к ней в попытке приободрить, но лишь сама разрыдалась. Так мы и стояли на пороге еще какое-то время.

— Ты так сильно его любишь? Согласилась на бессрочную разлуку! — проговорила я.

— Конечно, я его люблю! Я хочу для него всего самого лучшего, но предложить ничего не могу! Надеюсь, что эти люди действительно ему помогут!

— Мне не понравились они! Очень странные. Ты им доверяешь? Почему ты ему такое разрешила? Ведь мы теперь даже не узнаем, что с ним!

— Другого варианта все равно не было! Понимаешь, у него дистрофия мышц всего тела, причем быстро прогрессирующая, а сердце тоже мышца. Я не знала через сколько времени он совсем сляжет, а потом и вовсе… если есть хоть один шанс выжить… Мы должны были воспользоваться этим предложением. Зак очень любит жизнь… и тебя!

— Меня? — шока я даже не скрывала. Столько чувств и эмоций смешалось в одно мгновенье, что и не скажешь, какое именно преобладало: счастье или досада, ликование или гнев.

— Тебя. Разве ты сама не заметила? Ты же тоже любишь его! По-настоящему, сильно. Только вот объясниться вы не решились! — с горечью произнесла Кейт.

— Я вообще ничего не понимаю. Ты же его девушка! Как я могла… — я задохнулась.

— Что? Ты считала меня его девушкой? Он мой брат! Мы двойняшки, только вот дни рождения разные.

Я явно упустила что-то важное. У меня это в голове не укладывалось!

— Не поняла! Как это? — честно призналась я. Тугодумием никогда не страдала, а тут…

— Все очень просто. Мы родились ночью. Он в 23.52, а я через 18 минут в 00.10. так нас и записали разными днями.

«Брат» — это слово тысячу раз пронеслось эхом в моей голове. Я уступала место, которое и так было свободно. Она его сестра, а не девушка! Я упустила свой шанс. Упустила возможность быть с любимым, хотя бы короткий промежуток времени!

Сначала по мне прошла волна ликования, но вскоре сменилась штормом горя. Обида и злость на саму себя сбила меня с ног. Я упала на пол и разрыдалась. Теперь Кейт успокаивала меня, причитая, что надо было сказать мне все это гораздо раньше.

Весь день я проплакала в своей комнате. Никуда не пошла, да никто особо и не переживал. Кейт, конечно, пришла после занятий, но и у нее не вышло меня успокоить. Я ни чувствовала ничего, все вокруг посерело окончательно.

Через пару дней я окончательно выплакалась и пришла на занятия. На занятиях ко мне снова приставали эти трое отморозков, но я их проигнорировала. У меня не было моральных сил на препирательства и споры с ними. Я просто аккуратно прошла мимо них. Но вечером, когда я уже собиралась лечь спать, раздался стук, и дверь распахнулась. Камра подскочила на кровати и вжалась в стену. Глаза наполнились страхом и отчаяньем, она сглотнула. Я спокойно встала с кровати. Мне нечего было бояться.

— Привет, девчонки! Как настроение? — задорно проговорил главарь. Предчувствие меня не подвело: просто так они от меня не отстанут!

— Что вам надо? — достаточно грубо спросила я. Я была не настроена на вежливый разговор, когда они врываются к нам в комнату.

— Джо! Ты ко мне? Не обращай на нее внимание! Она же новенькая! — вдруг оживилась Камра. Девушка встала с кровати и медленно подошла к парням.

— Вот именно! Она слишком долго спокойно живет. Надо бы показать ей что к чему! — парень с силой оттолкнул Камру. Девушка ударилась головой о стенку, и застонала.

— Вы уроды! Что вы делаете? — я подбежала к ней, чтоб помочь, но меня схватили за руку и силой подняли. Я свободно встала на ноги. Гнев и негодование разлилось по венам. Я сжала зубы, чтоб сохранить хоть чуточку самообладания. Если я потеряю контроль, превращение не минуемо.

— Сама разденешься или тебе помочь? Я хочу попробовать эту конфетку, а то она залежится! — проворковал своим прокуренным голосом главарь, в то время пока двое других меня держали, Камра лежала без сознания, а я сама набиралась терпения.

— Ни то и не другое! — прорычала я, сбрасывая цепкие хватки его прихвостней. Главарь зарычал и попытался меня схватить. Я с размаха ударила ему в грудь, сопровождая глухим рыком. Двоих других я быстро отбросила, заехав одному ногой в колено, а другому локтем по ребрам. Оба парня взвыли, а главарь задохнулся. Я испугалась. У меня силы много и в такой момент могла не рассчитать. Неужели, я ему что-то сломала или того хуже? Волна страха окатила меня с головы до ног. У парня глаза выкатились, а рот открылся в попытке схватить воздух. Но уже через несколько секунд он издал странный звук. У меня от сердца отлегло.

Парни быстро оклемались и выскочили за дверь. Я бросилась к Камре. Она была жива, но без сознания. Повреждений сильных не было. Я аккуратно перетащила ее на кровать и сбрызнула водой, приводя ее в чувства. Девушка очнулась и сразу же подскочила, озираясь по сторонам.

— Успокойся! Они ушли. Все в порядке. Голова не кружиться? Может быть, позвать врача? — говорила я, придерживая ее одной рукой. Она постоянно пыталась сесть, чего ей категорически делать нельзя было, тем более резко.

Видимо, я не совсем правильно оценила ее состояние. Она начала нервничать, смеяться истерично. Я испугалась за ее душевное равновесие и повела к врачу. Всю дорогу у нее была истерика. Врач дала ей успокоительное, осмотрела ее голову и велела проводить в комнату. А на утро весь приют уже знал о случившемся. Директриса была в восторге.

После этого случая они сидели тихо и почти не высовывались. Малейшие их поползновения к прошлому пресекались на корню. В приюте наступил мир. Мы заставили их лично отремонтировать весь второй и третий этаж. Оказалось, что они вполне способны не только ломать, но и строить. Меня, конечно же, поставили надзором за ними. Со мной было еще пара ребят, но они сами их боялись. Ремонт, тем не менее, шел полным ходом и достаточно быстро. Уже в первых числах июня мы все закончили. Теперь приют сверкал, как новенький.

Все это время я всеми силами сдерживала слезы днем и давала им волю ночью. Через месяц слезы кончились, осталась только огромная тоска. Даже общение с Кейт не помогало, только тяжелее становилось на душе, хотя я уже не плакала. Теперь я только молюсь за него каждый вечер. Пусть он и ушел к очень странным людям, но он им верил, значит и мне надо верить в лучшее. Буду надеяться, что еще когда-нибудь встретимся.

Так в забвении пролетели три месяца. Учеба закончилась, и надо было разъезжаться, кто по университетам, кто по колледжам. Я поступила в Орезонский университет на медицинский факультет. Со дня на день я должна была покинуть это место, а расставаться, было жаль, как ни как больше полугода прожила здесь. У меня даже ни чего от него не осталось, только воспоминания и то дружеские. Здесь хотя бы стены были явным напоминанием его существования. И Кейт, конечно. Но и она уезжает в штат Масачучес в колледж. Так что вряд ли мы еще когда-нибудь увидимся!

Встала я на рассвете. Мысленно попрощавшись с приютом, я начала собираться. Еще надо успеть умыться и позавтракать. Последний раз проверяя полную комплектность вещей, в старом блокноте я обнаружила нечто прекрасное. Мое сердце чуть не выскочило из груди. Внутри него были две фотографии Зака, с которых я делала его портрет на доске. Как же я могла про них забыть?

Счастье, радость и блаженство разлилось по венам как самый прекрасный в мире наркотик. Такой красивый и улыбающийся он смотрел на меня с фотографии. Я прижала их к сердцу, постояв так несколько минут, а потом и вовсе расцеловала. По щекам потекли тихие не прошенные слезы. Как же мне его не хватало!

Я очень аккуратно, как самую большую драгоценность, положила их в папку со всеми своими документами, засунула ее подальше в сумку и твердо вышла из комнаты. Мне даже не понадобился помощник, сумок у меня было всего одна большая ручная и рюкзак.