— Ты уже много добился. Ты стал журналистом, как хотел. Ты не заметил, что уже получил все, о чем мечтал?

— Нет, я не…

— …не подумал, о чем мечтать дальше. Маленький лисенок. Это не беда. Тебе сейчас не нужно ни о чем мечтать. Достаточно решить, хочешь ты моей смерти сегодня же или нет. Клянусь, будет так, как ты скажешь. Смерть или жизнь.

Рэя начал бить озноб. Ему стало страшно, как никогда раньше. Он поверил Лоренцо, вопреки голосу разума. Он знал точно: если он сейчас выберет смерть, Лоренцо упокоится. Навечно.

Всего лишь неделю назад он бы не задумываясь вонзил кол в сердце вампира и сплясал на том пепле, что от него останется. Но сейчас…

Если умрет Лоренцо, что станет с Мэтью? А с его семьей? С ним самим, в конце концов? Если он не врал, с его смертью умрет и Рэй?..

— Возможно, ты останешься жить, потому что на тебе пока нет третьей метки, а может быть, ты умрешь. Этого никто не знает, Рэй. Но разве месть для тебя не важнее? С Мэтью и твоей семьей, кстати, ничего особенного не случится. Волк всего лишь поменяет хозяина, а твоя родня немного поплачет и утешится. Зато они станут неинтересны Ани и смогут жить спокойно. Сплошные выгоды.

— То есть если я выберу смерть…

— Для нас обоих, Лис. Тебя похоронят в костюме от Саша, под пронзительно-прекрасную музыку. А на могильном камне благодарные горожане напишут: он спас город от страшного чудовища.

Секунду или две Рэй заторможено смотрел на Лоренцо: костюм от Саша? Музыка? Эпитафия от благодарных горожан? Боги…

— Бред, — он оттолкнул Лоренцо и выключил, наконец, льющуюся воду. — Прекрати, Лоренцо. Ты несешь чушь.

— Ни в коем случае, сердце мое. Я предлагаю тебе осуществление твоей мечты и решение всех твоих проблем разом. Я готов ради этого пожертвовать тысячей, а то и десятью тысячами лет своей будущей жизни. И ты знаешь, что это правда. Ты носишь две мои метки, ты чувствуешь меня так же, как я чувствую тебя. Ну, если можешь, скажи — ты врешь, Лоренцо.

Рэй покачал головой.

Лоренцо не врал. В этом-то и был бред. Он, бессердечный бессмертный негодяй, не врал. Этого не могло быть, но это было. Сегодня, сейчас Рэю выпал шанс действительно убить его. Отомстить за всю свою боль и унижение. За все. И заплатить за это всего лишь своей жизнью.

— Ты не врешь. Кажется. — Рэй вздохнул, оглядел мокрые штаны, белоснежную ванную, брошенные на пол туфли, обнаженного Лоренцо.

— Решение за тобой, Лис. — Вампир был идеально спокоен.

— Я… мне надо подумать.

— Не надо. Твой шанс убить меня — только здесь и сейчас. Этой ночью, Рэй. До рассвета осталось пять минут. — Он подал ему руку, чтобы помочь выйти из ванны, поймал в объятия, погладил по мокрым волосам. — Скажи это слово на букву "с". Давай, Лис. Это просто.

На секунду Рэй поверил, что это в самом деле просто: выбрать смерть. Даже открыл рот, набрал воздуха — и молча выдохнул.

Нет. Это слишком просто. И вообще — какого демона он должен умирать? Нет.

— Я не хочу.

— Не хочешь чего? — переспросил Лоренцо, проводя горячими ладонями по его бедрам.

Мокрые штаны распались и скользнули вниз по ногам.

— Не хочу умирать.

— Это бывает, лисенок. Но не умерев, ты не станешь героем. Не спасешь свое чудовище и полный город эгоистичных мудаков. Давай, Лис, нанеси удар в сердце монстру. — Лоренцо приложил его ладонь к своей груди, и Рэй с удивлением понял, что сердце вампира бьется в одном ритме с его собственным. — Ведь мое сердце — это ты, Рэй.

Мое сердце, мое сердце, — забилось в голове воспоминание, сразу несколько воспоминаний: он в объятиях Лоренцо и Мэтью, ему хорошо и спокойно; он в камере, за его спиной Лоренцо; перед ним, за решеткой, Мэтью, и на него летят ошметки мертвого вампира; Мэтью ведет его, только что украденного раба в ошейнике и наручниках, по коридорам клуба — к Лоренцо…

Демоны, почему все так сложно? Почему?..

— Одно слово, Лис, и ты никогда не станешь моей Тенью. Никогда не будешь жить со мной одной жизнью. Никогда твоя кровь не потечет в моих жилах, и ты не закричишь от наслаждения в моих руках. Никогда не увидишь чудовище, в которое превратился твой любовник. Никогда…

— Прекрати. — Рэй зажмурился и прижался к единственному, кто был рядом. Единственному, кто мог его защитить, понять, согреть. — Прекрати. Мы все здесь чудовища…

— Ты не прав, малыш, — Лоренцо прижал его к себе. — Ты не чудовище. И рядом с тобой у нас есть шанс. Но коль ты не планируешь убивать меня, то мне пора…

Они вернулись в спальню. Лоренцо лег на кровать, улыбнулся устало и печально и закрыл глаза.

— Мое интервью лежит в верхнем ящике секретера, Лис.

Рэю стало стыдно. Лоренцо позаботился даже об этом. Знал он, что Рэй сорвется? Конечно, знал… Гад.

Рэй не знал сколько сейчас времени, но по тому, как вздрогнуло тело вампира, как заострились его черты, он понял — наступил рассвет. Перед ним лежал труп. Идеальный, красивый, безукоризненный труп. Дерьмо. Рэй набросил на него одеяло и со вздохом сел на кровать, кутаясь в теплый халат, который ему дал Лоренцо.

Похоже, ему придется застрять тут до вечера. Не идти же в редакцию в халате. Мысли текли вяло и неповоротливо, Рэй ощущал себя фруктом, пропущенным через пресс. Все, что в нем было лучшего, отобрали, оставив только пустоту.

Мэтью…

Демоны темной стороны. Им нужно поговорить.

В дверь поскребли, и она медленно приоткрылась. Страха не было, прошедшая ночь забрала все эмоции. Рэй спокойно смотрел, как в дверном проеме появляется рука, а затем и лохматая голова.

— Деймон. Они здесь. Но мы опоздали, похоже, братишка все же грохнул упыря.

— И тебе доброе утро, Грэй, — устало улыбнулся Рэй. — Он жив… или, точнее, мертв?

Грэй, в кожаной куртке, неизменных синих штанах и спортивных ботинках подмигнул и исчез, чтобы через мгновение появиться вновь, но уже с кожаным ящичком в руках.

— Хорошо, что ты жив, плохо, что ты здесь, — вместо приветствия произнес он.

— Почему?

— Потому что Деймон пришел убивать.

Рэй помотал головой, ничего не понимая. Убивать? Его? За что?

— Не тебя, — оскалился Грэй. — Его. — Он кивнул на вампира. — В этот раз все зашло слишком далеко, и эти два придурка не придумали ничего лучше, кроме как принести одного в жертву. А так как Лоренцо переступил черту, ему и подыхать. Кровососу не следовало трогать пса.

— Но, это не он. Вайсс убил молодой вампир, у него на памяти стоял блок, а Лоренцо его нашел и… — Рэй начал торопливо объяснять и замолчал на полуслове, увидев, с каким состраданием смотрит на него дальний родственник. — Ты думаешь, я в него влюблен? — упавшим голосом спросил он. — И поэтому защищаю?

— А что, нет? Если уж рыжий не устоял, то ты тем более не мог. А если и не так, то ты под его чарами. Зуб даю. Коренной. За свою жизнь мне приходилось видеть не один десяток людей, находящихся под чарами вампиров. А уж этот ублюдок — мастер манипуляций. Но… потом тебе станет легче.

Рэй растерянно смотрел, как Грэй достает из коробки осиновый кол — острый и длинный, — молоток, большой револьвер… и еще что-то непонятное.

— Можешь уйти. — Оборотень достал тонкие перчатки.

В комнату вошел здоровенный пес и зарычал на Рэя; тот попятился, забиваясь в угол между стеной и кроватью. Он никогда не видел таких собак. Огромный, лохматый, с алыми глазами и мощными лапами. Он оскалился, и Рэй увидел в пасти острые клыки, которыми легко можно было перекусить не то что руку — шею.

— Деймон, — Грэй возмущенно лягнул собаку в бок. — Не рычи. Перекинься лучше. Да не здесь, — заорал он и выпихнул пса в коридор. — Не люблю его в этом виде. Он меня пугает своими размерами, сразу ощущаю себя неполноценным, — пожаловался парень.

— Где Мэтью? — в комнату вошел Деймон, бросил на Рэя неприязненный взгляд. — Две метки. И ни одного замкнутого круга. Какого черта, ты до сих пор не замкнул круг с Мэтью? Ждешь, когда Лоренцо станет третьим?