– В чем трудности с возвращением? – спросил я. – Что больше мешает, твари или патрули?

– Твари, милорд, – ответил Бред. – Мы все маги, поэтому патрули не так страшны, а тварей стало заметно больше. Видимо, им уже не хватает рыбы, поэтому многие добираются до самых гор. Наверное, и оружие темноглазых против них не сильно помогает, потому что чужаки в предгорье севера не суются. На обратном пути нам пять раз приходилось удирать. Один раз удрать не получилось. Хорошо, что тварь была мелкая, и повезло попасть ей болтом в глаз, но, перед тем как сдохнуть, она ранила Карда.

– Мелкая и возле гор? – удивился Ольт. – Раньше туда залетали только самые крупные.

– Размером с крупного гуся, – показал руками Бред. – И клюв похожий на гусиный, но в три раза длиннее и шире и в нем зубы как иголки. На теле перьев нет, а на конце хвоста они растут пучком. Ну и когти такие, что наши хищники сдохнут от зависти. Вот этими когтями она Карда за плечо и рванула. Если бы не магия, я бы его не довез.

– О чем вы хотели поговорить, милорд? – спросил барон, когда мы отпустили Бреда.

– Вся эта история началась с покушений, и закончится тем же самым, – хмуро сказал я. – Я разговаривал о нашей охране с офицером, который сейчас займется дружиной, и он дал немало полезных рекомендаций. Беда в том, что их некому выполнять. Точнее, есть кому, но отец на эти меры не пойдет. А самый логичный шаг перед началом войны – это лишить противника его вождей, тогда и воевать особо не придется, потому что почти все сами разбегутся. Думаете, я неправ?

– Правы, милорд, – кивнул Ольт. – Пока живы Ольминги, действует данная вашей семье клятва. Не будет вас, и многие решат, что уже не за что драться и не за кого отдавать жизни.

– Очень плохо, барон, что никто не понимает, что это не просто разборка между Ольмингами и Дарминами! – сказал я ему. – Это гораздо хуже! Салей идиот, если он думает, что сможет долго контролировать своих союзников. Пока он держит путь на Землю, с ним считаются, но стоит им только договориться с кем-нибудь из сильных магов... И в связи с этим мне очень не нравятся слухи об их исчезновениях. Ладно, об этом я буду говорить с Гордоем. Пора и жрецам немного потрудиться для общего дела. А к вам будет такое поручение. На Дворцовой площади стоит десяток двухэтажных домов. Меня интересуют те, из которых видны окна в мои комнаты. Есть большое подозрение, что со второго этажа или с чердака одного из этих домов в них могут выстрелить из такого оружия, которое оставит от меня только пятно копоти. Подобное можно сделать и с моим отцом, и с братом, стреляя из других мест, но их охраной займутся другие.

– Что нужно делать? – спросил он. – Выселить жильцов?

– Это был бы неплохой, но слишком радикальный способ. Лучше поступить по-другому. Узнайте все о жильцах и отслеживайте тех, кто к ним ходит. Оружие, о котором я вам говорил, в кармане не пронесешь. Это труба примерно вот таких размеров. Вот пусть и следят и за гостями, и за тем, что они несут. Если груз подозрительный, пусть обыскивают. Только нужно быть очень осторожными, потому что раскрытым убийцам терять будет нечего, и они ваших людей там же перебьют. Поговорите с Алексеем, чтобы он вооружил вашу службу пистолетами и быстро обучил с ними обращаться. Учтите, что если у Салея есть саи, которым доверили новое оружие, то и здесь, скорее всего, появятся они, а не темноглазые. Большой сложности в том, чтобы навести трубу и нажать на спуск, нет, поэтому японцы больше собой рисковать не будут.

Я вышел из дворца и пошел к карете, махнув рукой сидевшим на скамейке гвардейцам.

– Лейтенант, мои планы немного изменились, – сказал я подбежавшему офицеру. – Сейчас едем не в северный дворец, а к генералу Маржу.

Гвардейские казармы и дом самого генерала располагались поблизости от дворцов Повелителя, поэтому на поездку ушло минут двадцать. Мне предстоял нелегкий и неприятный разговор, и я посчитал, что будет лучше не предупреждать графа о своем визите. Поэтому я с ним мысленно не связывался, но не учел того, что вместо меня это сделал лейтенант. Поэтому генерал встретил меня в небольшом садике, окружавшим его одноэтажный, но совсем немаленький дом.

– Я вас приветствую, принц! – сказал он, учтиво поклонившись. – Зря вы себя утруждали, я мог бы и сам приехать к вам во дворец.

– В следующий раз я так и сделаю, граф, – пообещал я. – Но раз уж я сам приехал, может быть, вы все-таки пригласите меня в свой дом?

– Проходите, милорд, – явно без большого желания пригласил генерал, открыв дверь в дом. – Я не ждал гостей, поэтому в доме не совсем...

– Я это как-нибудь переживу, – перебил я его. – Я к вам ненадолго, но мне было бы не слишком приятно даже недолго обсуждать с вами дела, переминаясь в этом парке под взглядами гвардейцев... Сколько их у вас, кстати?

– Шестьдесят посменно охраняют северный дворец и тридцать – южный, – ответил он, – но это только пока вы все не переехали в южный дворец, тогда больше гвардейцев будет в нем. Здесь по лагерю дежурят еще тридцать и два десятка в резерве на случай эскорта. Кроме них, в казармах сейчас полторы сотни гвардейцев и двести в отпусках. Ну и десятерых отправили сопровождать вашу жену.

– Итого у меня получилось пять сотен, – подвел я итог. – Где нам лучше сесть?

– Садитесь на этот диван, – предложил он, – здесь чисто. Я летом в этом доме почти не бываю, вот прислуга и разболталась. Сегодня же заставлю все убрать.

– Послушайте, граф, что мне нужно от вас и ваших людей, – сказал я, присев на диван, с которого Марж убрал какую-то одежду. – Прежде всего отзовите из отпуска всех гвардейцев. Если останутся живы, отгуляют потом.

– Это согласовано с Повелителем? – задал он вопрос, который я ожидал услышать.

– А вам мало моего слова? – надменно спросил я. – Вот смотрю я на вас, граф, и думаю, зачем вы нам нужны? Под «нам» я подразумеваю себя и свою семью. Приказ, в котором черным по белому написано, что я имею право делать с гвардией все, что посчитаю нужным, вы получили. Вы не умеете читать? Ах, умеете, это уже хорошо. Тогда возникает вопрос дисциплины. Вам наплевать на написанное Повелителем? Ах, не наплевать! Так в чем же дело? Вы идиот? Знаете, Марж, я не тот сай, который, получив власть, сыплет приказами направо и налево, не отдавая себе труда объяснить их смысл исполнителям. Вот только мне непонятно, для чего гвардии генерал, которому нужно объяснять, зачем перед войной ее нужно приводить в боевую готовность. Кто вас замещает?

– Милорд, сегодня же начну всех отзывать, – сказал побледневший граф, до которого почему-то только сейчас дошло, что его хотят убрать из генералов. – Только на полный сбор потребуется не меньше трех дней.

И как объяснить эти зигзаги в его поведении? Может быть, это мне до сих пор аукается имидж Кирена? Или на него так подействовала меланхолия Ларга? Могло быть что-то еще, о чем я не знал. Ну и черт с ним, лишь бы сделал все, что от него требуется.

– Слушайте и запоминайте, – сказал я, сверля его взглядом. – И учтите, что исполнение буду проверять. Начиная с сегодняшнего дня, все темное время суток Дворцовая площадь и две улицы, отходящие от нее и граничащие с нашим парком, нужно проверять конными патрулями гвардейцев. У каждого должен быть готовый к бою арбалет. Всех прохожих, у которых будет предмет, напоминающий трубу вот такого размера, задерживать, но осторожно, иначе ваших гвардейцев перебьют, как тогда на пляже. Ну и пресекать все попытки перебраться через стену в парк. О последнем говорю на всякий случай, потому что вы это обязаны делать и без моих указаний. Интервалы времени между патрулями не должны быть больше пяти минут и хорошо бы менять случайным образом порядок патрулирования.

– Все выполню, милорд! – вскочил со стула Марж. – Что-нибудь еще?

– Пока все, – я тоже поднялся с дивана и направился к выходу. – Учтите, что проверки буду делать не я. И если по вашей вине или вине ваших подчиненных пострадают члены моей семьи, пощады не ждите!