— Я всего лишь выполняю свой долг. Спокойной ночи, доктор Даймонд, — выдавила она и шмыгнула за дверь.

— И никаких изменений? — поинтересовался доктор Франклин на следующий день.

— Никаких, — мрачно подтвердил Марш. — А как насчет исследования, которое сделали сегодня утром? Уже есть результаты?

— Все вроде бы в норме. Не нашли ничего такого, что могло бы привести к постоянной слепоте. Не забывай, Марш, еще и суток не прошло после аварии.

Марш вздохнул. Результаты исследования обнадеживали, но это было очень слабым утешением. Тревога и неодолимый страх перед слепотой не давали ему уснуть большую часть ночи.

Время от времени он открывал глаза, надеясь увидеть хоть что-нибудь: размытое пятно, тень — что угодно, лишь бы это свидетельствовало о возвращении зрения. Но вокруг царила чернота.

Неподвижно лежа в тишине, Марш прислушивался к дыханию своей дочери, радуясь, что она осталась невредимой.

— Выше нос, приятель, — сказал Том. — Я же предупреждал тебя, что вряд ли твое зрение вернется к утру.

— Но я не могу остаться здесь еще на один день.

— Выбора у тебя все равно нет. А где Сабрина? Как она спала?

— Дрыхла, как сурок. Я попросил одну из медсестер отвести ее в душ.

— Боюсь, мне все-таки придется позвонить в Службу защиты детей.

— Черт возьми, Том! Разве это так необходимо? — воскликнул Марш, закипая от злости.

— Марш, я, правда, очень сочувствую. Ты же знаешь, я забрал бы ее к себе, но вряд ли тебе еще и ветрянка нужна ко всем прочим неприятностям. Почему ты не позвонил матери в Ирландию и не попросил ее вернуться домой?

— Потому что к ее возвращению я могу уже выздороветь, и она только зря прервет поездку.

— А как насчет соседей?

— После стольких лет я уже и соседей всех перезабыл…

— Тогда у нас нет выбора… если только…

— Что? — встрепенулся Марш. — Что? — повторил он, пытаясь скрыть досаду.

— Ну, не знаю, чем это лучше приюта, но ты мог бы нанять няню для Сабрины, пока твое зрение не вернется, — предложил Том.

Марш секунду молчал, обдумывая совет друга. Внезапно его осенило.

— А почему бы мне не нанять медсестру, чтобы она ухаживала за нами обоими? Тогда ты согласишься выписать меня и отпустить домой вместе с дочкой?

— Я не совсем то имел в виду…

— Возможно, зато мне пришло в голову именно это.

— Разумный вариант, — согласился Том. — Но как ты умудришься кого-нибудь нанять на такой короткий срок?

Марш вновь погрузился в размышления.

— Минуточку! А как насчет Кейт? Это та самая медсестра, которая так понравилась Сабрине.

— Кейт Тернер? — переспросил Том. — А откуда ты знаешь, что она согласится?

— А оттуда, что вчера она сама мне сказала, что работает здесь последний день, и ее смена заканчивается как раз сегодня утром. Наверняка она согласится поработать на меня денек-другой, — продолжил Марш с радостным возбуждением в голосе. — Она замечательная. Сабрина в нее просто влюбилась…

— Попробовать, конечно, не помешает…

— Окажи мне услугу, Том. Можешь разыскать Кейт и попросить ее поговорить со мной?

Несколько минут спустя доктор Франклин вернулся в палату в сопровождении медсестры.

— Кейт, ты говорила вчера вечером, что сегодня заканчивается твоя последняя смена, и что ты собираешься искать другую работу, — обратился к ней Марш.

— Да, это так, — немного растерявшись, ответила девушка.

— Хочешь поработать на меня?

— Вы хотите предложить мне работу? — Кейт уставилась на Марша, не веря собственным ушам.

— Всего лишь на пару дней. Ведь вчера ты сама сказала, что, когда твоя смена закончится, ты останешься без работы?

— Да, но…

— Я хочу отвезти свою дочку домой. А доктор Франклин пообещал выписать меня из больницы сегодня же, если я найду человека, который сумеет присмотреть и за мной, и за Сабриной, пока мое зрение не восстановится. Правда, Том?

— Да, — поддакнул Том Франклин.

— Итак, Кейт… Я буду очень признателен, если ты поможешь нам обоим, — теплым и убедительным голосом продолжил Марш. — Я хорошо заплачу, — добавил он и назвал такую сумму, услышав которую девушка растерянно моргнула.

— Это очень щедрое предложение, но…

— Пожалуйста, я в отчаянии, — перебил ее Марш. — Я прошу не для себя. Я прошу для моей дочери. Это наш единственный шанс. Я и вправду не представляю, как Сабрина перенесет проживание в приюте, тем более после всего, что с ней было.

Кейт понимала, что это не просто просьба, а крик о помощи, и видела взволнованное выражение на его покрытом синяками лице. Но все же она колебалась. Десять лет назад Марш сильно ее обидел и мимоходом разбил ее сердце. Хотя с тех пор она повзрослела и изменилась, боль не прошла, и Кейт не хотела снова впускать его в свою жизнь. Она должна была ответить Маршу, что не станет работать на него ни за какие деньги, но у нее язык не поворачивался произнести эти слова.

— Я понимаю ваше положение… — начала она наконец, но прежде чем успела продолжить, дверь отворилась и вошла Сабрина, как и накануне одетая в шорты и футболку.

— Привет, Кейт! — на ее лице вспыхнула застенчивая улыбка.

— Привет, Сабрина.

— А теперь мы поедем домой, папа? — спросила малышка, подойдя к отцовской койке.

— Надеюсь, да. Если Кейт согласится.

Сабрина взглянула на медсестру.

— Она едет с нами? — В ее голубых глазах было столько надежды, столько радостного ожидания, что Кейт не смогла бы отказаться даже ради спасения собственной жизни.

— Да, я еду, — ответила девушка после недолгой паузы и успела заметить выражение облегчения, промелькнувшее на взволнованном лице Марша.

— Ага! — воскликнула Сабрина и усмехнулась.

— Спасибо, Кейт. Ты не пожалеешь, — заверил ее Марш.

Кейт улыбнулась Сабрине, сказала себе, что берется за эту работу лишь ради ребенка, и понадеялась, что это решение не окажется самой большой ошибкой в ее жизни.

Кейт все поверить не могла, что действительно согласилась работать на него. Если бы пару дней назад кто-нибудь сказал ей, что она отправится вместе с Маршем Даймондом и его дочерью на ранчо «Голубой бриллиант», Кейт рассмеялась бы этому человеку в лицо.

Доктор Франклин, верный своему слову, с недовольным видом выдал Маршу выписку и велел ему явиться на обследование, когда произойдут какие-либо изменения. Марш сразу же потребовал верхнюю одежду и принялся отдавать распоряжения, в том числе предложил Кейт отправиться домой и собрать вещи на два или три дня.

Поскольку ее смена уже закончилась, Кейт так и поступила — вернулась в крохотный номер в отеле, в котором жила с тех пор, как приехала в город. Она собиралась снять небольшую квартиру неподалеку от больницы, но для этого нужно было обзавестись кое-какими сбережениями.

Когда Кейт ехала вдоль белой изгороди по направлению к хозяйскому дому, ей казалось, будто она возвращается домой. Она сказала себе, что это ерунда. Но, увидев знакомый приземистый фермерский дом с широкой деревянной верандой, уставленной горшками с розовыми и красными геранями и вьющимися лобелиями, Кейт с удивлением обнаружила, что это место до сих пор задевает самые глубокие струны ее души.

Когда она остановила машину на покрытой гравием дорожке, Марш резко мотнул головой, словно прислушиваясь к чему-то.

— Мы дома?

У Кейт замерло сердце.

— Да, — ответила она лишенным выражения голосом.

Девушка открыла дверь и торопливо вылезла из машины. Она повернулась, чтобы предложить Маршу помощь, но он уже придвинулся к краю сиденья и ощупывал правой рукой дверной проем. Сабрина, выскочив наружу, с любопытством разглядывала свой новый дом. Кейт только успела повернуться к Маршу, а девочка уже взбежала вверх по лестнице.

Марш споткнулся о камень, и Кейт поддержала его, стараясь не замечать пробежавших по коже мурашек. Она сжал ее руку, словно тисками; казалось, от него исходят волны тревоги и раздражения.