— Страшно? — гладит меня своим таким непривычным и таким спокойным взглядом, в котором полыхает безграничная нежность, — Я не тот ублюдок араб. Я никому не посмею сделать тебе больно.

— Знаю, — отвечаю дрожащими губами. Набираюсь смелости, обхватываю руками его крепкую спину.

— Я твой первый? — жаждет услышать ответ на желанный вопрос.

Краснею, киваю, опускаю глаза в пол и шепчу:

— Научи меня. Всему. Я не умею… даже целоваться.

Дмитрий понимает меня без слов. Тогда его пальцы входят ещё глубже и он снова принимается массировать меня там, внутри, по очереди. Сначала языком, затем пальцами и одновременно. Сначала круговыми движениями, затем осторожными толчками, чтобы не причинить боли его нежный палец, входит и выходит, а моя плоть под его нажимами твердеет, покалывает, пульсирует. Вот-вот и он подарит мне это блаженное ощущение!

— Я сделаю тебе приятно. Я научу тебя кончать. И стонать. До срыва связок! Со временем. Вот увидишь!

Дмитрий на секунду отстраняется. Лишь для того, чтобы снять с себя брюки. У меня мутнеет перед глазами, а сердце… вот-вот и выстрелит петардой из груди, когда я вижу, как он властно срывает с себя ремень, сбрасывает штаны на пол вместе с трусами.

Огромный и толстый, будто кол, его мощный член пружинит перед моими глазами, нагоняя страх. Потому что я понятия не имею, как такой огромный монстр способен померится в такой тугой и маленькой норке?

«Всё будет хорошо… Всё будет волшебно! Первый раз всегда больно. Зато потом…» — Мысленно утешала себя.

А что, собственно, потом?

Неужели, я ещё смею на что-то надеяться?

Сейчас мне было на всё наплевать. Я слишком возбудилась и слишком отравилась Дмитрием. Вплоть до того, что потеряла здравый разум.

Как оказалось, он не планировал лишать меня девственности.

Он просто получал поверхностное удовольствие. Одной рукой мужчина продолжил отправлять меня к вратам Рая, а другой рукой с озверелой яростью надраивал свой огромный член.

Эмоции прут через грань! А мне охота визжать во всю глотку! Но…

Я бы всё отдала, лишь бы он услышал, как я кричу. Как я выкрикиваю его красивое имя, задыхаясь от бешеных стонов.

Внутренний взрыв случился резко и неожиданно. Меня отбросило спиной на кровать, когда я получила свой первый в жизни оргазм. Тело прошиб горячий озноб, тысяча мелких иголок рассыпались по нервам, проникая в каждую клетку ДНК.

Рехнуться можно!

Не знала, что так бывает.

Дмитрий кончил одновременно со мной. Зарычав как бешеный лев, он одержимо излился горячим, липким семенем прямо на мои щиколотки. А затем, просто упал спиной на ковёр, тяжело дыша.

Мы приходили в себя ещё несколько долгих минут. А затем, когда мне, после мощного головокружения, удалось вернуться в вертикальное положение и завернуться в простынь, Дмитрий вдруг резко отрезал:

— Прости, Лина, я сорвался, — тяжело дыша, — Забудь всё, что между нами только что произошло. В субботу мы с Лизой расписываемся. То, что между нами сейчас было — просто ошибка. Я тебя соблазнил, чтобы снять напряжение, — голос наполнился льдом, — Ты очень красивая девушка. А я просто спустил пар, в надежде чтобы забыться. Опробовал конфету в красивой обёртке и всё, я насытился. Ты ведь понимаешь? Ты, чёрт возьми, должна это понимать! — со всей дури стукнул кулаками о паркет, — Теперь иди. Давай! Быстрей! Убирайся с моих глаз! — заорал, с лютой ненавистью, — Иди к себе в каморку и запись там нахрен!

Как только меня снова выбросило в кошмарную реальность, я забыла, как дышать, а сердце в груди превратилось в мертвый камень.

Не. Может. Быть.

Его слова — грязная ложь!

Наивная, глупая дурочка!

Тебя развели, как подзаборную лохушку!

Быстро вскочила с постели, плотнее закуталась в одеяло, рванула к двери, спотыкаясь на каждом шагу. Возле порога, наступила на простынь. Упала. Ударившись коленями о твёрдый пол.

А Орлов, на прощанье, деловито бросил мне в спину ещё одну напыщенную гадость:

— Я прикажу, чтобы тебе сделали эклеры. Те самые, которые тебе так понравились. Ну или если что-то захочешь — просто скажи. Тряпку какую, или из косметики чего…

Прежде, чем вновь абстрагироваться от всего мира, особенно от этого двуличного дьявола, я резко развернулась и ответила на языке жестов:

— Не нужно меня прогонять как собаку. Я сама уйду. И мне от вас ничего не надо. Я не шлюха.

После чего со всей дури хлопнула дверью.

«Обещаю! Я голыми руками порву каждого, кто причинил и посмеет причинить тебе боль. Снова…»

Эти слова резали меня наживую. Отрезая орган за органом, нерв за нервом, оставляя глубокие, кровоточащие раны. А себя вы порвать не желаете? Я бы с удовольствием посмотрела на это забавное зрелище! Дьявол. Ненавижу! Как же мне больно… Он сделал из меня личную шлюху, да ещё и подарками пытается задобрить в качестве оплаты услуг.

Мерзавец!

Как бы я хотела, чтобы мне вырвали часть мозга, чтобы я полностью забыла негодяя. Абсолютно все воспоминания, которые нас связывали.

Я стояла в душевой кабинке под струёй горячей воды и смывала со своей кожи следы прикосновений Орлова. От злости захотелось срезать с себя шкуру! Горькие слезы катились по щекам, но тут же растворялись в воде.

Пусть только попробует ещё раз хотя бы на шаг подойти!

Я тогда… что? Закричу?

Смешно!

Просто всажу ему нож в его каменное сердце и сбегу из поместья.

***

На следующий день мне нужно было снова навести порядок в комнате Хозяина. Идти туда, впервые за месяц каторги, мне, естественно, не хотелось. Надеюсь, что «Его Княжество» отлучился по делам и я его ещё долго не увижу. Но я даже и не догадывалась о том, что мои мысли не совпали с реальностью.

В прошлом году на Новый год всем детям-сиротам один местный депутат подарил по «МР3» плееру. Это была одна из немногих вещей, которую я оберегала как собственную невинность. Иногда, для поднятия настроения, я затыкала уши наушниками и выполняла всю грязную работу, которой меня заваливали по самую макушку, чтобы не сойти с ума от от своей «счастливой» жизни.

В этот раз, после вчерашнего безрассудного вечера, мне захотелось немного забыться, немного расслабиться, поэтому наушники стали моей таблеткой для профилактики надвигающейся депрессии.

Уборку начала с чистки мебели от пыли. Заткнув уши, пустилась в развесёлый пляс, отплясывая вместе с тряпками «Макарену». А ещё я обожала петь. Хоть и одними губами.

Как вдруг…

Настолько увлеклась музыкой, что даже не заметила, что за мной наблюдают. Вот дурочка! Невольный взгляд прямо перед собой — и в зеркальных дверях шкафа я вижу отражение Дмитрия Орлова. В одном полотенце, небрежно приспущенном на рельефных бёдрах, скрестив мощные руки на выпуклой, идеально гладкой груди, бесподобный, как греческая статуя, он стоит оперевшись задом о край стола, слегка склонив голову на бок, и с озорным блеском в своих огромных глазах наблюдает за моим позором.

Ну твою ж…

В этот момент я как раз использовала швабру в качестве микрофона. Неловко крутнулась вокруг своей оси, подражая Джексону, так, что один наушник выпал из уха, позволяя весьма чётко и ясно услышать этот тяжёлый, бархатный голос, от которого моё тело тут же прошибло ордой острых мурашек:

— Как самочувствие?

И тут же шмякнулась задницей в ведро.

Напугал, блииин!!!

Кажется, на его ухоженном лице блеснуло некое подобие улыбки.

Интересно, и давно он тут вот так вот статуей притворяется, да на меня бессовестно пялится?

Пожимаю плечами, быстро вскакиваю на ноги, нервно собираю инвентарь по паркету. А он всё жрёт меня своими дикими, орлиными глазами, особенно тогда, когда я наклоняюсь. Хорошо, что форма служанок тут — действительно форма служанок, а не маскарадный костюм стриптизёрши. Но так, или иначе, юбка есть юбка, пусть хоть и длиной ниже колен.