А господь наш в тот же день прошел там со своими учениками и показал им на примере, как подтвердились его слова.

[О том, как мессер Аццолино велел объявить, что намерен устроить даровое угощение][252]

Однажды мессер Аццолино[253] велел объявить и в своем округе, и в окрестностях, что намерен раздать большую милостыню. И чтобы в назначенный день все нищие, как мужчины, так и женщины, собрались на лужайке и каждый тогда получит новую одежду и много еды.

Новость эта быстро распространилась. Нищие стали стекаться туда со всех сторон.

И когда назначенный день наступил, сенешали вышли к ним с едой и одеждой. Одного за другим они заставили раздеться донага, а затем велели им одеться в новую одежду и дали поесть. Те стали просить вернуть им их лохмотья, но им отказали. Все эти лохмотья свалили в огромную кучу и подожгли. Потом на этом месте нашли столько золота и серебра, что оно с лихвой покрыло все расходы. А нищих оттуда выпроводили с богом.

Как-то раз крестьянин пожаловался мессеру Аццолино на своего соседа, что тот украл у Него вишни. Обвиняемый предстал перед мессером Аццолино и сказал: «Пошлите кого-нибудь узнать, может ли это быть: ведь то вишневое дерево огорожено густым терновником».

Убедившись в этом, мессер Аццолино потребовал, чтобы жалобщик уплатил большой штраф за то, что более доверялся терновнику, чем его власти. А другого освободил.

Одна старуха из страха перед тиранством мессера Аццолино принесла ему как-то мешок орехов, равных которым трудно было сыскать. Приодевшись как можно лучше, пошла она туда, где находился он со своими рыцарями, и сказала: «Дай вам бог, мессер, долгой жизни».

Тогда он спросил недоверчиво: «Почему ты так говоришь?»

А она ответила: «Потому что тогда у пас долго будет покой».

Он рассмеялся, велел надеть на нее юбку, доходившую до колен, и подвязать повыше, а все орехи рассыпать по залу. Затем заставил ее собирать их по одному обратно в мешок. Но потом он богато ее вознаградил.

В Ломбардии и в Марке глиняную посуду называют горшками. Как-то раз люди мессера Аццолино привезли одного гончара в суд с тем, чтобы он дал поручительство. Мессер Аццолино находился в это время в зале. Он спросил: «Кто это?»

Ему ответили: «Мессер, он горшенничает».

«Пошлите его на виселицу»[254]

«Как, мессер, ведь он горшенничает».

«Вот я и говорю — ведите его на виселицу».

«Мессер, мы ручаемся, что он горшенничает». «Еще раз говорю вам: отправьте его на виселицу».

Тогда судья понял, что Аццолино ослышался, и объяснил в чем дело. Но это не помогло: пришлось повесить, потому что Аццолино трижды повторил этот приговор.

Рассказывать о том, какой страх внушал мессер Аццолино, можно было бы долго. Это известно многим. Вспоминают q том, как однажды оказался он со своей свитой в обществе императора[255] и как он побился об заклад, чей меч лучше. Император вынул свой из ножен — он был великолепно украшен золотом и драгоценными камнями. Тогда мессер Аццолино сказал: «Очень хорош, по мой еще лучше». И выхватил свой. Тут шестьсот рыцарей, что были с ним, тоже схватились за мечи.

Увидев это, император сказал: «Да, действительно, этот еще лучше».

Потом Аццолино участвовал в сражении в одном месте, которое называлось Кашано,[256] был взят в плен и так бился головой о шест палатки, к которому его привязали, что в конце концов умер.[257]

Одно время жители Генуи терпели великий голод,[258] и нищих там скопилось много больше, чем в любом другом месте. И вот приготовили несколько галер,[259] нашли корабельщиков, заплатили им и объявили во всеуслышание, чтобы все бедняки шли в берегу, где их покормят за счет городских властей. Собралось их там столько, что можно было только подивиться, а случилось это оттого, что многие, которые и не нуждались, тоже прикинулись неимущими.

Представители власти сказали так: «Для того, чтобы разобраться со всеми этими людьми, пусть здешние горожане взойдут на этот корабль, пришлые — на другой, женщины с детьми — вон на те». Таким образом все разместились.

А корабельщики быстро принялись за дело: опустили весла в воду и повезли их в Сардинию. И там оставили, потому что там продовольствие было в избытке. А в Генуе голод прекратился.

У одного человека детородный орган был столь велик, что равного ему было не сыскать. Как-то раз сошелся он с блудницей уже не первой молодости; женщина она была богатая и знатная, но много чего повидала и испробовала. Зашли они в комнату, он его показал, и от великой радости она засмеялась.

Спросил он у нее: «Ну как, нравится?»

И она в ответ…[260]

Один человек пошел исповедоваться к священнику и среди прочего сказал: «Есть у меня невестка, а брат в отъезде, и стоит мне заявиться домой, как она по-родственному усаживается ко мне на колени. Как мне быть?»

Священник ответил: «Попробовала бы она так себя вести со мной. Я бы с ней не стал церемониться!»

Когда мессер Кастеллано из Мантуи был подестой во Флоренции,[261] возникла распря между мессером Пепо Аламанни и мессером Канте Капонсакки, грозившая большими неприятностями. Наконец, чтобы прекратить эту распрю, подеста выслал их из города в разные концы. В одно место мессера Пепо, а мессера Канте, который был его другом, — в Мантую, где ввел его в свою семью. И мессер Канте отменно отблагодарил его за это, переспав с его женой.

[Рассказывающая об одном жонглере начавшем новеллу, конца которой не было видно][262]

Как-то вечером несколько рыцарей ужинали в одном знатном флорентийском доме. Среди них был один жонглер, который был неутомимым рассказчиком. После ужина он начал рассказывать новеллу, конца которой не было видно.

Один слуга, служивший в этом доме и, видимо, не слишком-то сытый, обратившись к нему, сказал: «Тот, от кого ты узнал эту новеллу, рассказал тебе не все».

Придворный спросил: «Почему?»

Слуга ответил: «Потому что он не рассказал тебе конец». Тогда, смутившись, жонглер замолчал.

[О том, как император Фридрих убил своего сокола][263]

Император Фридрих[264] отправился однажды на соколиную охоту. И был у него превосходный сокол, которого он очень ценил, больше даже, чем какой-нибудь город. Спустил его на журавля, взлетевшего высоко. Сокол поднялся гораздо выше него. Но, увидев под собой орленка, погнал его к земле и так ударил, что убил. Император подбежал, думая, что это журавль, и увидел, что произошло. В гневе он позвал палача и приказал отсечь соколу голову за то, что тот умертвил своего государя.[265]