— Под Петербургом. Мама и брат. У них свой дом. Я часто их навещаю. — Тимофей переложил на тарелку последний блин и выключил огонь под своей сковородой. — Кто последний готовил, тот и…посуду моет. — Сказал он и выключил огонь под кастрюлей с супом.

— Да ты обманщик?! — Возмутилась Ветерок.

— Нет. Я очень хитрый начальник, и посуду мыть не люблю, а посудомоечной машины на кухне у Данилы нет, так что ею станешь ты. Всё по честному…

Ветерок с трудом доедала второй блин, окуная его в мёд. Отказаться от него у неё не хватило сил. Было так вкусно, что она, закрыв глаза, насладилась вкусом и проглотила последний кусочек еды.

— Лягушки проталкивают свою еду в глотку глазами. — Произнесла она и открыла глаза. Тимофей смотрел на неё с восхищением.

— Теперь понятно, почему ты ею хотела стать, а то уж я хотел предложить тебе просто поквакать. Ты так меня озадачила своим объявлением.

— Я ещё ни разу в жизни, ни ела «кудрявый суп» с копчёной олениной, и блинчики с гречишным мёдом. Это так вкусно!

— Может это вкусно, потому что мы сами готовили еду? Мы же её готовили с…любовью. — Тим подмигнул.

Ветерок сначала кивнула, а затем подозрительно прищурилась, глядя на Тимофея.

Он удивился. — Ты хочешь сказать, что не любишь своего начальника?

— Люблю! Начальника своего я люблю. Да, верно… Но мой начальник авантюрист! Ему очень нравится ставить меня в тупик словами, делами и… ещё кое-чем. Может быть, болезнь затронула ему мозг? Раньше он был совсем другим. Высокомерным, чопорным красавцем, который даже не взглянет в мою сторону в течение всего дня. И вдруг? — Ветерок поставила перед Тимофеем бокал с лечебным настоем. — Пей, а то к завтрашнему утру, я вообще тебя не узнаю.

Тим сморщил нос и отвернулся. — Не буду. Может именно эта твоя лечебная отрава, так на меня и действует? Или ты вдруг стала смотреть на меня другими глазами? — Тим встал из-за стола и направился в гостиную. — Мой посуду и приходи. Будем играть в «вопросы и ответы».

— Это ещё зачем? — Удивилась Ветерок, следуя за ним.

Тимофей резко обернулся. — А я не знаю, почему? Если уж я так изменился, то должен понять…почему или, может быть, из-за кого? — Он взял Ветерок за плечи, развернул её и подтолкнул к кухне. — Мой посуду, а я пока….подумаю…

Ветерок вернулась в кухню, сама с собой разговаривая. — Он подумает? Это мне надо подумать, что с тобою делать. — Она достала свой телефон. — Звонка от Тимура нет, значит, придётся самой во всём разбираться. — Она с тоской посмотрела на дверной проём в гостиную. — Ну, и почему он…такой милый? Хоть бы разозлил меня чем-нибудь, что бы был повод…

— Я всё слышу! — Донёсся из гостиной голос Тимофея. — Если я на тебя разозлюсь, то…поцелуи утроятся!

Ветерок только рот открыла от удивления и возмущения…

— Не ври мне. — Возмутился Тимофей, отпил из стакана лекарственного настоя, поморщился и добавил. — С какой же лёгкостью ты врёшь. Ты и на работе это делаешь?

Ветерок от возмущения даже не могла говорить. Она с шумом выдохнула и сказала. — Да я не вру! Бывает, конечно…фантазирую, но не вру.

— Ты хочешь сказать, что за всю учёбу в университете, ты ни разу не прогуливала?

Ветерок кивнула. — Зуб даю! Но почему ты не веришь?

— Но это же…ненормально! Ты молодая и красивая девчонка и, не уже ли, на свидания не сбегала с лекций? Не поверю. — Тимофей закрыл глаза и откинулся на спинку дивана, на котором они с Ветерком разместились. Он закинул руки за голову и мечтательно улыбнулся. — Помню я…сбегал с лекций. Мы ходили в кино и…делали глупости. Я вообще, был романтиком. Устраивал…вечерние сходки студентов. У меня одного была свою квартира. Все собирались у меня и… глупили. — Тим открыл глаза и увидел удивление на лице девушки. Она даже не скрывала этого. — Всё это было в молодости. Сейчас я другой…

— Не уверена в этом, и даже могу себе представить, что за глупости у вас творились.

— Только не переусердствуй, Элла. У тебя есть способность всё делать сверхъестественным. Мы всего лишь слушали музыку, болтали, танцевали… Ну, целовались, конечно, с девчонками. А как без этого? Молодость! Да ты и сама это знаешь. Знаешь или нет?

Пристальный взгляд Хромова её смутил. Ветерок кашлянула, слегка кивнула и ответила. — Знаю, видела, но…сама в таких оргиях не участвовала.

— Почему? Ты не из стеснительных. Характер имеешь и даже…гонор.

— А также совесть, ответственность и…шрам на щеке. — Ветерок резко повернула к нему больную щёку. — Этот шрам сейчас выглядит не таким устрашающим, а в то время…

Она не успела договорить, потому что ощутила на своей щеке прикосновение его пальцев, и замерла.

— Мне жаль, что этот шрам у тебя есть, но…я его совсем не замечаю. — Сказал Тим и положил ладонь ей на щёку. — Вете… Элла, ты зря себя не до оцениваешь. К примеру, твои волосы — это нечто. Просто пожар вызывают в моей голове, мне так и хочется их погладить, что бы «притушить». Они вечно взъерошены и… манят к себе.

Ветерок резко отстранилась от него и возмутилась. — Вот только не надо льстивых слов. Не поверю… Никому мои волосы не нравятся, а тебе…вдруг понравились. Да мы знакомы всего дней десять.

— Иногда и с первого взгляда, можно… — Тим прищурился и досказал. — Хотя, ты права. Волосы у тебя…жуть. Вечно торчат, как солома в разные стороны. Ты почему за ними не ухаживаешь, вот у моей невесты волосы словно шёлк. Ты же сама видела Эллу Сомову. — Он усмехнулся. — Ну, надо же, вы с ней полные тёзки, и совершенно разные. Первый раз такое встречаю в жизни.

— Только не надо меня с ней сравнивать. Она глупая, словно пробка. — Ветерок тут же замолчала и прикрыла рот пальчиками. — Ой, извини. — Я сморозила чушь.

— Извиняю, но…ты права. Элла глупенькая, но это забавно. Видела бы ты какую она мне встречу устроила у себя в доме. Представляешь, украсила всю гостиную цветами! Цветы были везде, разве что, не на потолке. Даже к каждой лестничной балясине был привязан цветок. Не ожидал от неё…такого романтизма.

Ветерок вновь «зависла». Она думала, что напугает его таким нелепым украшением гостиной, а оказывается, что он посчитал это — романтизмом?

— Ты вновь удивлена? Чем? — Спросил Тим, скрывая улыбку. — Романтизмом моей невесты, или….?

— Или! Я не уверена, что у твоей невесты хватило бы на это ума. Тут чувствуется «рука профессионала».

— Ты просто её мало знаешь. — Тим продолжил «свою игру», наслаждаясь недовольством Ветерка. — Она умеет ухаживать за собой, хорошо одевается, веселит меня и… строит глазки, когда мы…

— Целуетесь. — Договорила за него Ветерок. — Понятно. Как говорил мой знакомый: — «Любила целовать она в засос, захватывая сразу рот и нос….».

Гомерический хохот Тимофея, перешедший в кашель, её очень удивил.

— Да ты…ревнуешь? — Еле выговорил Тим и вновь закашлял.

Ветерок сунула ему под нос кружку с настоем. — Пей, а то кашель не отпустит. Видно болезнь повредила тебе мозг, если ты так думаешь.

Тимофей допил настой до конца и сказал. — Вот это да?! Значит, говоришь, что в меня и влюбиться нельзя?

— Да как ты странно рассуждаешь? — Она приложила себе ладонь ко лбу, хоть пылали её щёки. — Сначала сам меня целуешь, затем говоришь, что я тебя ревную, а теперь, и о любви заговорил?

Тим внимательно на неё смотрел, что Ветерок смутилась.

— Давай сменим тему, — предложил он, — а то мои мысли идут в не том направлении? Скажи мне, Элла, у тебя есть парень?

Ветерок тут же кивнула. — Есть, но он… Мы поссорились.

Тим кивнул. — Понятно. А как он выглядит? Опиши его. Ты мою невесту видела, а я хочу представить твоего парня.

— Он очень красивый. — Ветерок так быстро ответила, что Тим улыбнулся. — И ещё он высокий, сильный и…упрямый. А уже если обидится, то и…не звонит. Зато он умеет давать дельные советы и помогал мне…

— А какие у него глаза? Кем он работает?

— Глаза? Глаза, как глаза… Мужские у него глаза, а работает он садовником-обманщиком. Уж очень он любит цветочки вокруг себя сажать, да на неведомых дорожках блуждать, да во лжи меня запутывать… — Ветерок быстро встала с дивана и подошла к окну. — И хорошо, что он не звонит. Не хочу с таким обманщиком разговаривать, пусть он со своей Элеонорой болтает.