— Какую роль? — спросила я растерянно. Она вообще о чем?!

— Какой способ? — вторил мне Джонатан. Даже на новое упоминание имени Адетт внимания не обратил.

Тётушка предпочла ответить на мой вопрос.

— Они хотели сделать из меня шамана стаи. Да я такого не желала, хоть и прошла обучение. Потому и ушла. Нечего иметь дело со всякой жутью.

Я поежилась. Почудилось даже, что после этих слов по комнате пронесся порыв ледяного ветра. Или не почудилось. Свечи-то затрещали громче прежнего, лепестки пламени затрепетали, едва не погаснув.

В детстве я слышала о лисах-шаманах, живущих в стаях. Мать рассказывала на уроках мне и Клайду. Их задачей было при помощи особых чар отводить от сородичей зло. Шамана определяли при рождении. Говорили, что когда он рождался, над лесом вставала алая луна. У нас шамана не было. Точнее был, но на момент истребления стаи ему исполнилось всего двенадцать лет. Учился «ремеслу» он самостоятельно. По старинным книгам. Наставника не имелось. Прежний шаман умер еще до рождения преемника. Задолго до его рождения.

Стало быть, мальчик не был преемником прямым. Между этими двумя шаманами была тётушка Маргарет. Но та предпочла иную судьбу. Теперь понятно, почему она приняла нас с Фейт и Джоди без единого возражения. Тётушка покинула стаю и не исполнила предназначение, не отвела беду. А еще я по-новому взглянула на процветание «Черного тюльпана». Может, его владелица и не любила особенные чары, но, наверняка, использовала время от времени. Власти никогда не трогали клуб, а отбоя от клиентов (богатых и влиятельных) мы никогда не знали.

— Что вы имели в виду, говоря о пище для размышления? — вновь спросил Джонатан о Джулии, перефразировав вопрос.

Но тётушка снова его проигнорировала:

— Это тебе, Бри, — она протянула последнюю, еще незажженную свечу. — Пора в путь. Дверь вот-вот откроется.

— Э-э-э…

Мой ум заходил за разум. Сейчас я не знала, кто из нас с ней больше сумасшедший.

— Я уже стара, а пройти может только лиса, — пояснила тётка, вложив мне в руку свечу, которую я не торопилась брать. — Она осветит дорогу. Одеяло накинь на себя. Согреет и спрячет от него.

— От кого?

— От безумца, что заварил эту кашу. Он не сгинул. Хозяин замка. Он теперь и есть замок. Я же говорила, мужчины менее восприимчивы. Перенеслись только женщины. А он — этот дурной человек — остался лишь тенью.

— Мне идти в человеческом обличье? Не в лисьем?

Я задавала вопросы по инерции. Ибо не верила, что некая дверь откроется. Происходящее казалось не то сном, не то бредом. Может, я потеряла сознание от горя и страха за Джоди? И никакая тётя Маргарет к нам не подходила. Лежит себе спокойно в спальне.

— Нет, — отрезала, тем временем, она. Вполне реальная, не похожая на галлюцинацию. — Лисой в мёртвый замок не пройти.

— В мё-мё-мё…

— Ты увидишь истинный облик той стороны. Не приукрашенный, каким он предстает перед Джулией и остальными. Ну же, зажигай свечу, Бри. Пора. Время твоей сестры выходит. Утекает песком сквозь пальцы.

Я обвела извиняющимся взглядом собравшихся, пожала плечами и зажгла свечу.

— Да чтоб вас всех! — вскричала в тот же миг и отскочила от стены с перепуга.

Она появилась! Растреклятая дверь! Часть кирпичной кладки отодвинулась со скрипом, открывая путь в кромешную тьму.

— В чем дело, Сабрина? — встревожился Джонатан. — Что не так?

— Как что? Ты не видишь ее? Дверь?

Он недоуменно посмотрел на стену, потом снова на меня.

— Ну и ну, — прошептала я и вытерла свободной рукой холодный пот со лба. — Либо это я схожу с ума, либо тётя Маргарет далеко не так безумна, как кажется.

— Мой разум болен, — ответила на это тётка меланхоличным тоном. — Но сейчас я вам нужна, и дар шамана откликнулся. А дверь видишь только ты. Она открылась для одной тебя. Остальным не пройти на ту сторону.

— Уверена, что стоит идти? — спросила Китти. — Может дождаться Аманду?

Я покачала головой. Появилось стойкое чувство, что ждать больше нельзя. Даже если леди мэр пойдёт навстречу и согласится привезти Клайда, пройдет немало времени. А его в запасе не осталось. У Джоди его не осталось.

— Сабрина, я понимаю, что ты пойдешь, не оставишь сестру в беде, — проговорил Джонатан, пока тётушка накидывала на меня одеяло, прикрывая голову и спину. — Просто прошу… будь осторожна.

— Буду, — пообещала я, а у самой душа ускакала в пятки. Из-за открытой двери так и сочился холод. Могильный холод.

Мне всё меньше и меньше хотелось на ту сторону. Но разве был выбор?

— Тётушка, ты так и не объяснила, как вывести Джоди.

Та удивилась вопросу.

— Просто бери за руку и веди. Джулию я так вывести не сумела. Замок уже успел ее отравить. Джоди пока здорова.

Джонатан наклонился ко мне и шепнул на ухо имя сестры.

Я догадалась, чего он хочет, и спросила тётку:

— Что ты имела в виду, говоря, что Арману Льюису пришелся не по нраву способ вызволения дочери? Что ты ему предложила?

— Лишить ее лисьих способностей, — ответила тётка. — Замок держит только сущность оборотня. Станет девица человеком, сможет жить в этом мире.

Мы с Джонатаном растерянно переглянулись.

— Безумие какое-то, — пробормотал он. — Отец бы не отказался. Наоборот обрадовался бы, что дочь перестанет быть зверем.

Тётушка странно усмехнулась и потрепала его по щеке сморщенной рукой.

— Ты забываешь, что вы близнецы. Лисьи способности не уйдут в никуда. Перестанет быть лисой она, в лиса превратишься ты. А вашему отцу был нужен наследник. Сын-человек, а не зверь.

Джонатан качнулся, а я застонала.

Убила бы Армана Льюиса, честное слово! Давно ведь мог решить проблему! Много лет назад! Но нет! Оставил дочь за стеной, лишь бы сын не покрылся рыжей шерстью! Будто это проклятье!

— Мы всё обсудим позже, — пообещала я мертвецки бледному мужу. — Еще будет время.

Сделала глубокий вдох и шагнула в темноту…

— Главное, не оборачивайся, — раздался в спину голос тётки. — Просто иди.

Я едва сдержала ругательство. Вот зачем она это сказала? Естественно сразу накрыло желание не просто обернуться, а кинуться назад. К свету и теплу. В мир живых. Но я справилась с минутной слабостью и зашагала дальше по извивающемуся змейкой коридору. Меня окружала тьма, свеча почти не освещала путь. Лишь позволяла видеть стены с обеих сторон и не врезаться в них. Холод и сырость пробирали насквозь. Казалось, сами кости покрылись слоем инея.

Но постепенно глаза привыкли к скудному освещению, и я начала различать предметы вокруг. Первая комната, что попалась на пути, оказалось той самой гостиной, в которой я побывала в прошлый раз. Удивительное дело! Когда я прошла сквозь стену, схватившись за хвост Джулии, сразу оказалась в ней. Нынче же пришлось сначала миновать коридор. Быть может, он — это некий раздел между мирами? Грань между жизнью и смертью. Именно смертью, потому что, увидев истинный облик замка, я четко осознала, что здесь всё давным-давно мертво.

Та же гостиная, показавшаяся в прошлый визит уютной и антикварной, сейчас выглядела жутко. На потрескавшихся половицах слои вековой пыли, ковры истончились, продырявились, мебель того гляди рассыплется. А еще… Еще я ощутила взгляд. Пронизывающий, заглядывающий прямиком в душу. Будто сами стены меня изучали. Возможно, так и было. Тётушка же сказала, что Иоганн Рейнхарт не сгинул в небытие. Он теперь и есть замок.

Я отчаянно пыталась вспомнить, куда идти дальше. До комнаты Джулии меня вела Сара. Мимо десятка разных помещений, считая бильярдную. Обратно я шла с самой хвостатой бестией и, честно говоря, не очень смотрела по сторонам. А зря. Ох, хоть бы рояль заиграл, я бы поняла, в какую сторону двигаться. Но он молчал. Надежды услышать голос Джоди тоже таяли на глазах. В замке царила потусторонняя тишина. Единственными звуками были треск свечи, мои шаги и тревожный стук сердца.