– Я пропустила что-то интересное? Рассказывай, – Жаклин испытующе пронизывает меня взглядом.

Она устраивается удобнее на кровати, обнимая подушку, чем привлекает внимание к своим рукам, на которых отчетливо виднеются два огромных синяка.

– Что это? – тянусь к ней, чтобы провести по отпечаткам на коже своими пальцами.

Я уже позабыла об ее очередной игре в переписку с менеджером Джейдена. Сейчас меня интересует кое-что другое: где и с кем она находилась вчера, и откуда взялись эти синяки и ссадины. Все еще прижимая подушку к груди, Жаклин неестественно пытается уклониться, запрещая к себе прикасаться.

– Не стоит заострять на этом внимание. Немного выпила, споткнулась и притормозила локтями, – пожимает плечами с кривой улыбкой на лице. – С кем не бывает.

Ауч. Выглядит и впрямь правдоподобно. Однако сестра ведет себя так, будто что-то скрывает. Рано или поздно я узнаю об этом.

– Конечно, как ты можешь быть в курсе вчерашних событий, когда тебя не было на самой вечеринке, – я возвращаюсь к изначальному разговору.

Взгляд Жаклин напоминает рассеянный, а мои слова звучат для нее упреком. Очевидно, что сейчас она ищет наиболее подходящий для меня ответ.

– Я была там. Повеселилась немного, – вздыхает и почесывает макушку, – а потом приехал Кевин. У него возникли какие-то проблемы в клубе, поэтому в спешке нам пришлось покинуть дом Стива.

– Да твой Кевин сам – одна сплошная проблема, – последние мои слова выходят более раздраженными.

– Он тебя обидел?

Судя по ее обеспокоенной интонации, я понимаю, что этому парню причинить кому-то вред – раз плюнуть.

– Пусть бы только рискнул. А если он тронет тебя хоть одним пальцем…

– Ты уже говорила, что сделаешь ему больно, – заканчивает она мое предложение.

– И, кстати, – добавляю, выхватывая подушку из ее рук, – ты задолжала мне за вчерашнюю проделку!

Жаклин не ожидает, когда с визгом и хохотом я набрасываюсь на нее, намереваясь отлупить шкодницу набитой пухом постельной принадлежностью. Комната тут же заполняется звонким девчачьим смехом и пронзительными криками. И только тогда, когда мы приходим в себя от возбуждения и азарта подушечной борьбы, я делюсь своим рассказом о волшебном вечере, проведенным в компании Джейдена.

Дорога до здания, в котором будут проходить каждодневные репетиции, не занимает много времени. Джейден присылает фотографию, где сидит в салоне самолета, загадочно глядя в окно иллюминатора с подписью: «Только что приземлились. Не перестаю думать о тебе…» Такой оказанный знак внимания вызывает на лице улыбку.

Я поражена его открытой романтичностью. Все поступки Джейдена, мысли и намерения не просто наполнены элементом этого чувства. Скорее, он искрит им повсюду, наполняя скучную и серую жизнь разноцветными музыкальными тонами. И, нет, ни в коем случае я не жалуюсь. Больше всего я опасаюсь того, что со временем влюбленный блеск в синеве его глаз потускнеет, и обыденность заменит место сказочности.

Без лишних раздумий спешу отправить ответ с текстом: «Я тоже». М-да, Джиа, оригинальностью ты не обделена. Наверное, он ждет от меня более развернутого ответа. Но что ему рассказать? Прошло всего четыре с половиной часа после нашего небольшого утреннего разговора. Ничего нового в моей жизни не произошло, если не учитывать переписку Стива и Жаклин. Но я не стану намекать ему о поступке его лжедруга. Впрочем, он в состоянии разобраться с ним сам, хоть я и уверена, что в данной ситуации именно Жаклин пудрит всем мозги.

Вдобавок ко всему, мне стоило бы прекратить беспокоиться о непредсказуемом счастье, тем более о его недолговечности. Лишние мысли мешают ощутить искренность и полноценность этого чувства.

Ничто не должно омрачать Джию Саммерс. Для меня сейчас все складывается как нельзя лучше. Так, как я того хотела. Но при одной этой мысли на душе не становится легче.

В последнее время мои взаимоотношения с отцом и матерью оставляют желать лучшего. И вероятнее всего, им не хватает родственных объятий и задушевных разговоров от одной из дочерей. Вспоминая нашу последнюю, далеко не самую приятную беседу, я корю себя за то, что с тех пор не позвонила им. Единственное, что я сделала, – это упомянула об их существовании, пока рассказывала Джейдену о своем танцевальном детстве. Но я не могла восхищаться ими, говорить о них с той безмятежностью, с которой отзывался он в ответ о своих родных. Не хвалилась, что мой отец самостоятельно достиг высот в бизнесе, а мать кроме ежедневных походов по магазинам дорогой и модной одежды, печется о содержании приюта для беспризорных детей. Жаклин ничего не стоит взять и набрать номер ее телефона, тогда как мне легче продемонстрировать лишний раз свое превратное отношение. Наверное, узнай об этом Джейден – прекратил бы любое общение со мной. Все же стоит попытаться протянуть руку примирения первой. В этом нет ничего сложного. Сложнее вот так переваривать в одиночку и притворяться, что ничего не происходит. Поэтому я не в силах остановить мгновенное решение потянуться за телефоном и нажать кнопку вызова. Через несколько гудков, слышу, как будничный голос матери сообщает не вешать трубку и оставить информацию после сигнала.

Отец? Здесь все сложнее. Не могу сказать, что я готова к разговору с ним. Не тогда, когда мне нечего предоставить в ответ на его ожидания. Но я обещаю: после того, как уверенно обоснуюсь в новом танцевальном составе, примирение с ним будет первым пунктом в списке моих неотложных дел.

Хореографический зал заведения, рассчитанный для ежедневных репетиций, ничем не отличается от тех, в которых я тренировалась ранее. Он просторный, увешан зеркалами, с приятно ощутимым паркетом. Касания босых ног удобного покрытия является не маловажным фактором. Здесь я сторонница Айседоры Дункан (прим. автора: американская танцовщица, положившая начало танцу без обуви). В большинстве случаев я обожаю двигаться в танце, ощущая легкость в ногах, не обращая внимания на балет и его пуанты.

Прямо здесь, в репетиционном зале, проводится встреча и знакомство со всеми хореографами и остальными танцорами. К моему удивлению артистов оказалось не так много. Всего восемь человек, и я – девятая. Пятеро девушек и четверо парней, если уж быть точной. Взаимодействие с другим музыкальным составом будет произведено позже, когда мы наработаем основной материал. На его обучение выделена неделя, поэтому времени на раскачку и освоение незнакомого для меня стиля остается совсем мало. После нескольких недель упорных тренировок, первое выступление в рамках концертного шоу Джейдена состоится в небольших городах поблизости Майами. Позже, с незначительным перерывом, – в Лас-Вегасе, Лос-Анджелесе и родном городе, где парень уже выступит с заключительным представлением. Бешеный темп, не спорю. Но вопреки всему, я знаю, что такая жизнь является самой увлеченной и значимой для любого артиста.

Все это говорит о том, что необходимо максимально сконцентрироваться на предстоящих занятиях. И нет, я не забыла о своем преподавании в колледже. С мистером Эриксоном мы обсудили все по телефону буквально за десять минут до моего входа в хореографический зал. Новость о моем прохождении на кастинг очень обрадовала его. Он убежден в том, что мой молодой, не знающий отдыха, организм в состоянии совмещать занятия в колледже с бесконечными репетициями предстоящего шоу. Я дышу свободней. Не было ни единого желания подводить его и упускать такой чудесный шанс, как этот.

Спустя некоторое время всеобщих обсуждений по поводу организации шоу и моментов, касающихся непосредственно танца, мы приступаем к первой совместной репетиции, а именно разминке и обучению общей комбинации танцевальных движений. На протяжении всех занятий нами будут заниматься хореографы Лиам, Брендон и Маргарет. Танцевальный опыт двоих молодых парней базируется на уличных направлениях. Маргарет более академична в танцевальных взглядах, и в основном ее хореография направлена на классические формы танца. Но она также любит поэкспериментировать. Мы познакомились на вечеринке, где достаточно долго вели беседы на тему театрального представления и роли балета в нем. Я очень рада тому, что открыла в Марго своего собеседника. В танцевальном плане она будто создана для меня.