Резкий поворот вправо! До спасительной темноты оставался какой-то метр. Но тут второе световое пятно очень не вовремя догнало резиновую лодку. Верблюд было дёрнулся в противоположную сторону. Но и тут его опередил третий прожектор. А там подоспел и четвёртый.

Классическая тактика охоты операторов прожекторных расчётов за ночными бомбардировщиками времён Великой Отечественной войны. Стоит вражескому самолёту зацепить хотя бы один луч, как в него тут же упирается ещё несколько. И вот уже зенитные орудия вовсю начинают шпарить по врагу.

Где-то на берегу загрохотал пулемёт. Охренеть! Верблюд машинально пригнул голову. У «Чёрной воли» всё же нашлись серьёзные стволы. Судя по звуку, калибр очень даже недетские. Рядом с лодкой выросла шеренга водяных фонтанчиков, холодные капли щедрой рукой оросили лицо.

Только, опять же, поздно. Спасительный изгиб острова Оман рядом совсем. Верблюд выставил руль прямо. Крупнокалиберный пулемёт грохочет за спиной. Но далеко, слишком далеко. Естественное рассеивание пуль практически не оставило шансов попасть в торопливо уплывающую лодку. Вот уже и световые пятна прожекторов вытянулись в длинные дорожки. Тень от моторки вытянулась следом. На таком фоне если и можно попасть, то чисто случайно.

Долгожданный поворот! Верблюд заложил руль влево. Лодка на всех парах нырнула в густую тень отвесной набережной. Словно прощальный привет несколько крупнокалиберных пуль с визгом отскочили от гранитной «рубашки» берега. Следом погасли прожектора. Ловить больше некого да и бесполезно.

Эмоции, эмоции, всё эмоции проклятые. Верблюд нервно захихикал. Ему опять удалось уйти. Выжить, одним словом. Интересно, голова судорожно оглянулась назад, ладонь машинально потянула рукоятку руля на себя, лодка дёрнулась в левую сторону, у «Чёрной воли» хватит злости и настойчивости продолжить погоню?

Кроме парусных яхт, на которых клановцы ходят в Сегарский залив за рыбой, у «Чёрной воли» имеется несколько катеров разного размера и назначения. Вроде как был и полицейский, наиболее скоростной. Пусть в устье Нинхаи четыре острова, но протоки между ними при всём желании нельзя назвать лабиринтом. Да и за поворотом скоро покажется остров Тихнан. Вариантов уплыть по воде не так уж и много. Кто их знает? Может, «Чёрная воля» всё же займётся прочёсыванием акватории.

По правую руку остался остров Оман. Верблюд свернул в южную протоку. Ещё через час ему удалось благополучно обогнуть юго-западную оконечность острова Тихнан и добраться до родного Зинганана. Может быть, Череп, глава клана, и выгнал на речной простор все яхты и катера, что нашлись в его распоряжении, только заметить погоню так и не удалось. УТП «Сайдан 2.7» так и не перехватил ни одного разговора в эфире.

На Нюртинской набережной, недалеко от перекрёстка с Весенней улицей, Верблюд втащил резиновую лодку в канализационный туннель. Электрический мотор с накопителем энергии прислонён к кирпичной стене. Через распахнутые клапаны сжатый воздух быстро вылетел из всех баллонов. Вот ещё одно преимущество надувной лодки – компактность. В свёрнутом и запакованном виде она легко поместилась в тайник, в плохо приметную нишу в канализационном туннеле недалеко от выхода на речной берег.

Через несколько сот метров Верблюд добрался до хорошо знакомой выделенной локации, хотя красной призрачной стены больше нет. Ещё через полчаса первая входная дверь в убежище в виде бутафорской кирпичной стены встала на место. Верблюд следом приставил вторую гораздо более прочную и с лязгом задвинул стальные запоры.

Рука нащупала на стене выключатель. Хорошо знакомый тамбур родного убежища залил яркий свет. Верблюд прислонился к стене. Как это часто бывает, после бурного бегства под градом крупнокалиберных пуль, силы разом оставили его. По груди и рукам разлился свинец. Ноги будто увязли в трясине, ни вытащить, ни шагнуть.

Сходил, называется, на прогулку. Верблюд слабо шевельнулся, с плеча тут же соскользнул «гайдук», приклад едва не брякнулся о пол. Верблюд аккуратно, насколько это возможно со свинцовыми ногами, прислонил автомат к стене. Нужно залечь на дно на неделю, не меньше. В ближайший день-два боевики «Чёрной воли» с задранными от усердия хвостами будут обшаривать остров Оман, а то и Тихнан заодно. Естественно, ничего и никого они не смогут найти чисто физически. Это же огромная территория, тысячи жилых домов от пяти до сотни этажей. Хотя Черепу вполне может тюкнуть в голову мысль вновь посетить «Антикварную мастерскую». Но этот риск, тяжёлый вздох сам вырвался из груди, придётся принять.

Вроде отпустило. Каждый шаг даётся с трудом, но двигаться можно. Верблюд выбрался из тамбура и кое-как доковылял до жилого отдела. Главный компьютер убежища светит широкими экранами. Рядом аккуратно заправленная армейская кровать. Не дело пачкать чистое одеяло грязной задницей.

Тактический костюм «Киргач 2» бесформенной грудой успокоился на полу. Рядом примостились разгрузка и рюкзак. Верный «Мак-Гид» перекочевал на оружейную стойку. Верблюд в одних трусах плюхнулся на такую мягкую, на такую тёплую и родную кровать.

Блаженство! Верблюд вытянулся в полный рост. Поспать бы, но нервы всё ещё взвинчены до предела. Попытка тайно проникнуть на базу «Чёрной воли» доблестно провалилась. Уже только по этой причине вторая попытка будет на порядок сложнее. Конечно, клановцы ни за что не поймут, какой пёс занёс его на их базу? Зато поймут другое – раз залез, значит, что-то очень нужно. Да ещё Забой.

Перед внутренним взором всплыл образ давнего врага. Верблюд сердито фыркнул. Забой будто злой рок постоянно путается под ногами. Это с его подачи «Чёрная воля» будет абсолютно точно знать, кто минувшей ночью положил как минимум двух её боевиков, если не трёх. Теперь клан очень злой и наверняка заделает уязвимость в собственной обороне. Чего доброго, ещё и канализационный туннель под Речным портом кирпичами заложит. А если не заложит, так перегородит толстой стальной решёткой и мин наставит.

Да-а-а… Верблюд перевернулся на левый бок. Перспективы более чем печальные. Тогда возникает вполне закономерный вопрос – что делать дальше? Очень даже интересный вопрос. Как раз над ним придётся основательно подумать, поломать голову, пораскинуть мозгами.

Ничто так не сбивает прыть и нервное возбуждение как мысли о проблемах. Точнее, всего об одной проблеме, за то самой что ни на есть насущной – как выжить? Верблюд не заметил, как уснул.

Это, конечно, непорядок: оружие не чищено, снаряжение не подготовлено, он даже толком не подкрепился. А ещё нужно будет приготовить нормальную еду заварить хороший чай, а потом опять думать, думать, думать, думать.

Конец цивилизации на Ксинэе ознаменовал глобальное затемнение. Причём в прямом смысле этого слова. Не так давно города людей и прочие населённые пункты светились в темноте тысячами и тысячами уличных фонарей, окон, рекламных табло и много чего ещё. Потомственный горожанин даже понятия не имеет, насколько же на самом деле ночью темно.

Без дешёвого электричества, без мощных атомных, гидро и прочих генераторов энергии города и другие некогда населённые пункты погрузились в дремучую, первозданную темноту. Даже хуже – свет стал врагом. Всего одна тусклая лампочка в ночи словно морской маяк укажет мародёрам, где можно поживиться. Это только «Чёрная воля», достаточно большой клан с отлично укреплённой базой, может позволить себе светиться в темноте как новогодняя ёлка. Однако, как говорят в таких случаях, «Чёрная воля» исключение, которое только подтверждает правило.

И вот теперь оба берега Нинхаи в не такой уж и поздний час ночи отливают чернильной темнотой. Даже не верится, что каких-то семь месяцев назад на берегах Нинхаи жило десятки, а то и сотни, тысяч людей. Города-спутники, дачные посёлки, заводы и фабрики густо облепили оба берега. Лишь изредка к воде выходили, будто прорывались с боем, небольшие рощи и луга.