Автор Владимирова Анна

Она приходит сюда уже неделю. Семь дней — непозволительное постоянство для той, которая, не останавливаясь, бежит от прошлого. Но сегодня кажется, что щепотка черного перца на острие ножа могут вернуть все… Она больше не сбежит…

— Он тебя продал, — опасно громыхнуло в моей вселенной в исполнении низкого, немного хриплого голоса. Я тяжело сглотнула, лихорадочно соображая: — Ну вы же не животное, чтобы покупать живого человека, — попыталась улыбнуться. — Изящная попытка, — придавил меня Рэм взглядом к окну, в которое я уперлась лопатками. — Может, договоримся? Слишком много я знала про таких, как этот Рэм. С ними не договариваются… — Обязательно, — и он снял пиджак и бросил его на комод. Его мрачный внимательный взгляд — острый, как нож, будто полосовал кожу, а редкие слова будоражили каждый волосок на теле. — Зачем я тебе? — Хочу тебя, — и он сдернул рубашку с плеч.

Я видела его впервые в медицинском боксе. Хотя картина не менялась. Все они попадали сюда в таком виде — разодранная плоть, кровь, тяжелое дыхание, переходящее в хриплое рычание… Этому не повезло особенно. Черные волосы мужчины были мокрые от пота, смуглая кожа казалась серой из-за потери крови, а по телу волнами била крупная дрожь от избытка адреналина. Веки плотно закрыты, но под ними заметно движение глаз. — Док, мы тебе нужны? — хрипло вопросил один из охранников, намекая на возможность перевести дух. Второй молча ушел. Я знала, что они работают на износ, что каждый день с этими… зверьми мог стать последним, и становилось только хуже. Оставаться одной в обществе раненного не хотелось, хоть я и понимала, что он надежно зафиксирован. «Звери» вызывали страх на инстинктивном уровне. Один взгляд этих желтоглазых чего стоил — кажется, они мысленно сдирали кожу и перегрызали горло. Опасные, невменяемые твари, хоть и выглядят людьми… на первый взгляд. — Осторожно, док, этот — не искусственный, — не дождался ответа охранник, устало наблюдая за моими приготовлениями. Ничего специфического мне тут не понадобится — остановить кровь, зашить особенно большую рану, наложить пластыри и влить тонизирующее. Если бы не ощущение постоянной опасности, отупела бы на такой однообразной работе. — Ну и что? — вспорола ножом майку пациента, оголяя крепкий рельеф пресса и груди.

— Ты должна мне, — поднял на меня глаза. — Обязана жизнью. — Послушай, мои родители заплатят, сколько скажешь… — Мне нужна ты, — отвел он взгляд в окно и сощурился на свет. — Я? — моргнула. В горле пересохло. — Я… у меня свадьба через месяц… Он медленно поднялся, прожигая взглядом, а я съежилась под ним. Выгорала, как брошенная в огонь бумага, и чувствовала себя опустошенной. Пальцы мужчины скользнули по коже и сжались на подбородке, а я зажмурилась, сдаваясь. Одна глупость стоила мне всего. Он — чудовище, монстр, а я — его пленница

— Посадите ее к нему в клетку, — решительно приказал старик. — Если реагирует, значит, ведется. Это наш последний шанс… Однажды мою жизнь разделило на «до» и «после». Я думала, что подработаю летом на удаленной исследовательской базе… а оказалась в клетке со зверем. Ночь с которым навсегда изменила наши жизни…

— Я беременна? Доктор прошла к столу: — Четыре недели. Ноги подкосились, и я опустилась в кресло.   Я не знала, что когда зверь оборачивается человеком, надо бежать… Не знала, что нельзя жалеть того, кто не пожалеет в ответ. А теперь поздно. Потому что, сколько бы нас не разделяло километров, часть его навсегда осталась со мной… Часть, от которой не смогу отказаться. Потому, что не смогу убить ребенка… …последнего в мире медведя…

Только до 9.00 11 июня книгу можно прочесть бесплатно! — По договору ты обязан меня отпустить, — шепчу я, сжавшись в комок. Не могу на него смотреть. — Правда этого хочешь? — Его холодный голос все равно пускает сердце дергаться будто на углях. Комната — моя бывшая тюрьма — замерла в тишине. Ничто нас с Рейном больше не держит здесь. И рядом друг с другом —тоже. — Мои свидания с тобой окончены, контракт выполнен. А под моим сердцем теперь бьется еще одно. Слишком маленькое, чтобы он почувствовал, но настолько важное, что я готова бежать от Рейна сломя голову, лишь бы он не догнал. Я не хочу больше душу в клочьях…

— Ну привет, Ринка, — усмехнулся он, жадно разглядывая меня, прилипшую к дверям лифта. — Привет, Миша, — хрипло выдавила я, не в силах скрыть дрожь. — Ну и что же ты… — Он сделал последний разделявший нас шаг и оказался вплотную, — деру даешь? Такой страшный? — Да, — выдохнула я еле слышно. — Не любишь больше? — всмотрелся он в мои глаза. Голод. Тоска. Злость… Столько злости, что меня уже ничто не спасет. Добегалась. — Нет, — подписала себе приговор. Он резко втянул воздух, мешая медленный выдох с рычанием. — Куда собралась? — потребовал жестко, выпрямляясь. — Это моё дело. — Ошибаешься, дорогая. — Он схватил меня за шею и притянул к своему лицу. — Теперь моё…

Игорь Андреевич Князев — известный кардиохирург, герой медицинских сплетен и объект зависти коллег. О его даре вытаскивать пациентов с того света ходят легенды. А еще — он самоуверенный, жесткий, эгоистичный мудак и просто ослепительный мужик, которому женщины смотрят вслед с легким головокружением и тахикардией. Он не отвечает на незнакомые звонки, и у меня не было шансов ему дозвониться вообще! Я не должна была рассказать ему про срочную операцию, а он никак не мог меня внимательно выслушать и неожиданно согласиться приехать. Тогда я подумала, что мне чертовски повезло. Но я жестоко ошиблась…  

— Князев, у меня на столе твой брат. Пулевое. Очень близко к сердцу… Он уже ответил, что выезжает, а я впала в ступор, слушая гудки в трубке. Сердце скакало в горле, руки тряслись и не слушались, пока пыталась выудить форму из шкафа… — Ива Всеславовна! Я вздрогнула, наконец, выхватив штаны. — Что там? — Остановка сердца. Реанимировали. Но мы его теряем. — Черт! — рявкнула я, натянула рубашку и бросилась в операционную… Сердце, измотанное безответной любовью, непригодно для пересадки. Тем более не стоит делить его с тем, кто не заслуживает второго шанса. Но судьбу не волнуют шансы на совместимость.  

Ярослав Князев — выдающийся заграничный кардиохирург и яркий представитель того типа мужчин, ради которых женщины готовы на все. Только эта сволочь — заоблачно недосягаем, к сожалению. Наверное, запросы там такие, что в нашей стране их никто не может удовлетворить. Поэтому он и ходит такой злой и неудовлетворенный и вызверяется в операционной так, что хочется ему скальпель куда-нибудь всадить… Нужен был он мне? Да в страшном сне! Только этот сон вдруг стал явью, и проснуться не вышло. Потому что стоило прийти в себя в больничной палате, мне предъявили мой паспорт с новой фамилией… Князева!  

Когда я бежала от бывшего мужа, мне было все равно куда. Лишь бы тот не добрался и не отобрал дочь. Но в доме отчима оказалось не так спокойно, как хотелось бы. Не я одна сбежала в глушь зализывать раны. Тем же вечером домой вернулся мой сводный брат, с которым не виделись десять лет. И если мои раны были душевные, то его оказались вполне реальными. Да и меня он совсем не рад видеть, и от этого становится особенно больно, ведь когда-то мы были самыми близкими друг другу людьми.