Иаков Праведный был, видимо, одним из сыновей Иосифа от первого брака и потому был назван в христианских писаниях «братом Господним». В евангельской истории он не играл никакой роли, но после смерти Христа оказался вместе с Петром и Иоанном во главе иерусалимской общины христиан. Один из христианских писателей середины II в., Егезипп, сообщает о нём следующее: «Он был свят от чрева матери, не пил ни вина, ни пива, не вкушал мясной пищи, бритва не касалась его головы, он не умащался елеем и не ходил в баню. Ему одному было дозволено входить во Святая святых (Иерусалимского храма)… колени его стали мозолистыми, словно у верблюда, потому что он всегда молился на коленях и просил прощения народу. За свою великую праведность он был прозван „Праведным“».

Другой церковный историк Евсевий Памфил пишет, что когда Павел потребовал кесарева суда и Фест отправил его в Рим, иудеи, потеряв надежду на исполнение своих замыслов против него, обратили свой гнев на Иакова. Книжники и фарисеи пришли к нему и сказали: «Просим тебя: вразуми всех, кто придёт в день Пасхи, относительно Иисуса, тебе мы все доверяем. Мы и весь народ свидетельствуем о тебе, что ты праведен и не взираешь на лица. Убеди толпу: пусть не заблуждаются об Иисусе, и весь народ, и все мы послушаем тебя. Стань на крыло Храма, чтобы тебя видели, и чтобы слова твои хорошо слышал весь народ». Иаков согласился и во время Пасхи при огромном стечении народа поднялся на крышу храма. Однако сказал он совсем не то, что ждали от него книжники и фарисеи. Иаков провозгласил: «Что спрашиваете меня о Сыне Человеческом? Он восседает на небе одёсную Великой Силы и придёт в облаках небесных». Услыхав такое свидетельство из уст Иакова, многие из иудеев, которые прежде сомневались, уверовали в Христа. А книжники и фарисеи стали говорить друг другу: «Худо мы сделали, позволив дать такое свидетельство об Иисусе. Поднимемся и сбросим его, чтобы устрашились и не поверили ему». Так они и поступили. Но поскольку, упав с крыши, Иаков остался жив, то какой-то суконщик ударил его по голове скалкой. Иаков мученически скончался и был похоронен в том же месте возле храма. Случилось это, как считают, в 62 г. После смерти Иакова Иерусалимская церковь фактически прекратила своё существование. Большинство здешних христиан покинули святой город и обосновались в Пелле за Иорданом.

До наших дней дошло единственное произведение Иакова — его соборное послание. Оно интересно содержащейся в нём скрытой полемикой со взглядами апостола Павла. Если Павел, говоря о спасении, делал ударение прежде всего на вере, то Иаков отстаивал необходимость богоугодных дел. Он полагал, что христианская праведность выражается прежде всего в деятельном добре. Ибо любая вера требует дел! А поскольку вера непременно получает выражение в делах, то наличность дел и свидетельствует о наличности веры. «Что пользы, братия мои, — пишет Иаков, — если кто говорит, что он имеет веру, а дел не имеет? Может ли эта вера спасти его? Если брат или сестра наги и не имеют дневного пропитания, а кто-нибудь из вас скажет им: „Идите с миром, грейтесь и питайтесь“, но не даст им потребного для тела: что пользы? Так и вера, если не имеет дел, мертва сама по себе. Но скажет кто-нибудь: „Ты имеешь веру, а я имею дела“: покажи мне веру твою без дел твоих, а я покажу тебе веру из дел моих. Ты веруешь, что Бог един: хорошо делаешь; и бесы веруют и трепещут. Но хочешь ли знать, неосновательный человек, что вера без дел мертва? Не делами ли оправдался Авраам, отец наш, возложив на жертвенник Исаака, сына своего? Видишь ли, что вера содействовала делам его, и делами вера достигла совершенства? Видите ли, что человек оправдывается делами, а не верою только? Ибо, как тело без духа мертво, так и вера без дел мертва».

Святой Анания был проповедником в городе Дамаске. Известен же он более всего тем, что совершил крещение над Савлом — будущим апостолом Павлом. О подробностях этого важного в истории раннего христианства события книга Деяний святых апостолов не сообщает. Позднейшие предания живописуют его следующим образом.

Однажды Анании явился в видении Господь и сказал ему: «Встань и пойди на улицу, так называемую Прямую, и спроси в Иудином доме тарсянина по имени Савла; он теперь молится». Поначалу Анания никак не мог поверить в истинность этого видения. Ведь до Дамаска уже дошли слухи о том, сколько зла сотворил Савл Иерусалимской церкви. Однако Господь рассеял его сомнения. «Иди, — велел Он, — ибо Савл избран Мною, чтобы возвещать имя Моё перед народами и царями, и сынами израилевыми. Я покажу ему, сколько он должен пострадать за Имя Моё».

Следуя Божественному повелению, Анания пришёл к Савлу и, возложив на него руки, сказал: «Брат Савл! Господь Иисус, явившийся тебе на пути, послал меня, чтобы ты прозрел и исполнился Святого Духа!» К Савлу тотчас вернулось зрение, и Анания крестил его. Позже, когда дамасские иудеи сговорились между собой убить Павла, Анания помог ему бежать из города, спустив с городской стены в корзине.

Сам Анания некоторое время спустя также оставил Дамаск и стал проповедовать в южнопалестинском городе Елевферополе. Местный правитель Лукиан велел схватить его и подвергнуть допросу. Анания смело объявил себя последователем Христа. «Я не поклоняюсь лживым богам, — сказал он, — а поклоняюсь Единому истинному Господу Богу Иисусу Христу: я видел Его своими глазами и беседовал с Ним из уст в уста не только тогда, когда Он жил на земле, как человек, — но и по вознесении Его на небеса». Лукиан велел разложить Ананию на земле и нещадно бить. При этом правитель уговаривал его: «Отрекись от Распятого, чтобы не подвергнуться от меня ещё более тяжким мучениям». Однако Анания твёрдо отвечал: «Не отрекусь от Бога моего и не преклонюсь перед бездушным камнем и деревом». Палачи стали резать его тело железными когтями и жечь раны свечами. Увидев, что и это не помогает, они вывели святого за город и побили его камнями.

Евангелист Лука был врач, родом из Антиохии, и ученик апостола Павла, сопровождавший его в последнем путешествии. Лука находился при апостоле вплоть до его мученической кончины. Сам он умер глубоким стариком в Греции. Здесь же, по-видимому, было написано его Евангелие и другая книга Нового Завета, известная как Деяния святых апостолов. Возможно, что свои писания Лука закончил вскоре после Иудейской войны. Обе книги Луки были адресованы некоему Феофилу, о котором более ничего не известно. По происхождению Лука был сирийцем из Антиохии и писания свои предназначал прежде всего для язычников. В отличие от Марка, он не ограничился безыскусным рассказом, но пожелал придать своему творению совершенную художественную форму. План его Евангелия кажется хорошо продуманным. Его предваряет небольшое введение. Лука пишет здесь: «Как уже многие начали составлять повествования о совершенно известных между нами событиях, как передали нам то бывшие с самого начала очевидцами и служителями Слова, то рассудилось и мне, по тщательном исследовании всего сначала, по порядку описать…» По-видимому, Луке были известны два первых Евангелия, но он имел в своём распоряжении и другие источники. В частях повествовательных рассказ Луки часто совпадает с рассказом Марка. Но в изложении учения Христа он следовал в основном за Матфеем.

Евангелие от Луки отличается особенной точностью и ясностью. Считается, что последовательность событий, а также соотнесение речений Иисуса с внешними обстоятельствами, им сопутствовавшими, здесь выдержаны с наибольшей достоверностью. Главная мысль Евангелия — спасение от страданий — представлена у Луки как дело Божественной любви. Красной нитью через всё повествование проходит мысль, что Христос пришёл не к иудеям только, но ко всем людям земли. Именно здесь наиболее чётко сформулирована мысль, что Христос — это спаситель всего мира. К рассказу первых евангелистов Лука добавил много новых подробностей. Только он рассказывает нам о Благовещении Марии, только он подробно описал последний путь Иисуса в Иерусалим, во время которого Тот рассказывает Свои притчи (в том числе такие известные, как Притча о блудном сыне, Притча о богаче и Лазаре, Притча о милосердном самарянине, а также Притча о мытаре и фарисее). Все эпизоды, составляющие ткань Евангелия, отмечены несомненными художественными достоинствами.