Единственный путь наслаждаться жизнью — быть бесстрашным и не бояться поражений и бедствий.

Кто-то сказал: право на смерть — врожденное право появившегося на свет человека.

Лишь те способны ощущать жизнь, кому часто случается быть на краю смерти.

Мы должны сохранить многие звенья, соединяющие нас с прошлым, но мы должны также вырваться из плена традиций повсюду, где они препятствуют нашему движению вперед.

Наш главный недостаток заключается в том, что мы более склонны обсуждать вещи, чем делать их.

Прошлое всегда с нами, и все, что мы собой представляем, все, что мы имеем, исходит из прошлого. Мы его творение, и мы живем, погруженные в него. Не понимать этого и не ощущать прошлое значит не понимать настоящее.

Прошлому свойственны неподвижность, постоянство. Оно не меняется и несет на себе печать вечности, подобно написанной маслом картине или статуе из бронзы или мрамора.

Размеры — самый ненадежный критерий величия человека или страны.

Успех чаще выпадает на долю того, кто смело действует, но его редко добиваются те, кто проявляет робость и постоянно опасается последствий.

Человек, который много говорит о собственных достоинствах, часто наименее добродетелен.

Человек, старающийся прикрыть свою слабость громкими фразами и благородными принципами, невольно вызывает подозрение.

Истинный путь жизни — это путь Истины, Ненасилия и Любви.

История — самый лучший учитель, у которого самые плохие ученики.

Мой отец был государственным мужем. Я — всего лишь женщина-политик.

Мой отец был святым. Я — нет.

Мученическая кончина — не конец, а только начало.

Нельзя пожать друг другу руки со сжатыми кулаками.

Я не думаю, что мужчины освобождены в большей степени, чем женщины.

Атеисты всемилостивейше пожалованы в действительные статские христиане.

Большинство людей умирает спокойно потому, что так же мало понимают, что с ними делается в эту минуту, как мало понимали, что они делали до этой минуты.

Было бы сердце, а печали найдутся.

Быть соседями не значит быть близкими.

В истории мы узнаем больше фактов и меньше понимаем смысл явлений.

В мужчину, которого любят все женщины, не влюбится ни одна из них.

В пятьдесят лет необходимо иметь шляпу и два галстука, белый и черный: часто придется венчать и хоронить.

Верует ли духовенство в Бога? Оно не понимает этого вопроса, потому что оно служит Богу.

Всего хуже сознавать себя дополнением собственной мебели.

Всем можно гордиться, даже отсутствием гордости, как от всего можно одуреть, даже от собственного ума.

Высшая степень искусства говорить — уменье молчать.

Газета приучает читателя размышлять о том, чего он не знает, и знать то, что не понимает.

Гигиена учит, как быть цепной собакой собственного здоровья.

Глаза — не зеркало души, а ее зеркальные окна: сквозь них она видит улицу, но улица видит душу.

Глупость самая дорогая роскошь, которую могут позволять себе только богатые люди.

Гораздо легче стать умным, чем перестать быть дураком.

Грубость стародумовского общества измеряется необходимостью доказывать материальную пользу добродетели.

Дамы только тем и обнаруживают в себе присутствие ума, что часто сходят с него.

Делай, что я говорю, но не говори, что я делаю, — исправленное иезуитство.

Детальное изучение отдельных органов отучает понимать жизнь всего организма.

Добро, сделанное врагом, так же трудно забыть, как трудно запомнить добро, сделанное другом. За добро мы платим добром только врагу; за зло мстим и врагу, и другу.

Добрый человек не тот, кто умеет делать добро, а тот, кто не умеет делать зла.

Дружба может обойтись без любви; любовь без дружбы — нет.

Дружба обыкновенно служит переходом от простого знакомства к вражде.

Есть женщины, в которых никто не влюбляется, но которых все любят. Есть женщины, в которых все влюбляются, но которых никто не любит. Счастлива только та женщина, которую все любят, но в которую влюблен лишь один.

Жалоба, что нас не понимают, чаще всего происходит от того, что мы не понимаем людей.

Женщины все прощают, кроме одного — неприятного обращения с собою.

Женятся на надеждах, выходят замуж за обещания.

Жить — значит быть любимым. Он жил или она жила — это значит только одно: его или ее много любили.

Закономерность исторических явлений обратно пропорциональна их духовности.

И москаль, и хохол хитрые люди, и хитрость обоих выражается в притворстве. Но тот и другой притворяются по-своему: первый любит притворяться дураком, а второй умным.

Из ста остроумных один умный.

Иногда необходимо нарушать правило, чтобы спасти его силу.

Искусство — суррогат жизни, потому искусство любят те, кому не удалась жизнь.

Истинная цель дела благотворительности не в том, чтобы благотворить, а в том, чтобы некому было благотворить.

Историк задним умом крепок. Он знает настоящее с тыла, а не с лица. У историка пропасть воспоминаний и примеров, но нет ни чутья, ни предчувствий.

История ничему не учит, а только наказывает за незнание уроков.

Как ей не быть умной, возясь всю жизнь с такими дураками.

Когда актер не понимает, кого он играет, он поневоле играет самого себя.

Когда люди, желая ссоры, не ждут ее, она и не последует; когда они ждут ее, не желая, она случится непременно.

Красивые женщины в старости бывают очень глупы только потому, что в молодости были очень красивы.

Крупный успех составляется из множества предусмотренных и обдуманных мелочей.

Крепкие слова не могут быть сильными доказательствами.

Кто из людей презирает людей, должен презирать и самого себя, потому презирать людей вправе только животные.

Кто имеет друзей, которые ненавидят друг друга, тот заслуживает их общей ненависти.

Кто смеется, тот не злится, потому что смеяться — значит прощать.

Любовь женщины дает мужчине минутные наслаждения и кладет на него вечные обязательства, по крайней мере, пожизненные неприятности.

Любуясь, как реформа преображала русскую старину, недоглядели, как русская старина преображала реформу.

Люди живут идолопоклонством перед идеалами, и, когда недостает идеалов, они идеализируют идолов.

Люди самолюбивые любят власть, люди честолюбивые — влияние, люди надменные ищут того и другого, люди размышляющие презирают и тон другое.

Можно благоговеть перед людьми, веровавшими в Россию, но не перед предметом их верования.

Мужчина видит в любой женщине то, что хочет из нее сделать, и обыкновенно делает из нее то, чем она не хочет быть.

Мужчина занимается женщиной, как химик своей лабораторией: он наблюдает в ней непонятные ему процессы, которые сам же и производит.

Мужчина любит женщину, сколько может любить; женщина любит мужчину, сколько желает любить. Потому мужчина обыкновенно любит одну женщину больше, чем она того стоит, а женщина хочет любить больше мужчин, чем сколько в состоянии любить.

Мужчина любит женщину чаще всего за то, что она его любит; женщина любит мужчину чаще всего за то, что он ею любуется.