«Я готова, готова» — с великим трепетом и полным упованием смиреннейше склоняется Антиопа перед троном Никогда Не Оставляющего, в непрерывном откровении сынам и дочерям Своим Божественного Жениха. Украшенная одеждами богоневесты, с детьми в руках восходит Антиопа торжественным шествием на гору Киферон и в совершенном экстазе поручает детей Всевышнему. Она кладет их в маленькую корзинку, ставшую священной после ее молитвы, и препоручает детей Богу.
«Ты, Отче, знаешь как сделать их совершенными. Прошу Тебя об одном: да достигнут они вершины теогамической лестницы и пребывают в вечном блаженстве небожителей».
K
Всевышний был тронут верой Антиопы и послал к месту, где лежали двое мальчиков, духовника девы-матери — священностарца Ипполита. Ипполит духовно окормлял Фивы. По внушению Всевышнего пришел он к месту, где Антиопа вверила Богу своих двух «маленьких божеств» Зета и Амфиона.
Выросли братья в его страннической и отшельнической келье. Оба круглые сироты. Отец — Бог. Мать — затравленная и казненная невесть где. Ни слова о ней.
«Кто наша мать? Кто наш отец?» — спрашивают мальчики у старца Ипполита.
«Господь — отец, Всевышний — мать. Не спрашивайте о своем происхождении. Вы — мелхиседеки, не от земли родом. Всевышний с детства заботится о вас и вас ожидают прекрасные уделы. Богиня Всемогущего Деметра и царственная воительница девства Афина Паллада подадут вам меч, шлем и прекрасные одежды».
Старец рассказывал им о семи вратах Фив, о царе Кадме и об основанной им крепости Кадмее, о Дионисе и его учениках, сатирах и вакханках.
Зет от рождения проявил чудесные дары духовного наставника. Ипполит души не чаял в своем ученике и посвящал его в тайны старчества: победа на духом мира, облечение в пояс Премудрости, ступени стяжания харизм, дары пророчества, победа над страхами, грехами, адскими тенями и тартарными наваждениями…
Много таинственных масел передал старец своему любимому ученику и во многие тайны посвятил его. Непобедимым духовным воином стал Зет. Демоны не смели приблизиться к его молельне, столь несокрушимый престол Славы стоял вокруг него.
Возлюбил Зет отца своего и наставника и пожелал во всем подражать ему. Пожелал стать таким же как он добрым светлым пастырем, чтобы потянулись к нему тысячи душ за наставлением и отеческим благословением. Что может быть выше, чем вести души ко славе Вышнего? Есть ли удел прекраснее чем девственника-пастыря, посвящающего себя без остатка людям? Как прекрасны и благодарны сыны человеческие!
Амфион с детства внимал гласам Всемогущего. Сама Царица Теогамия отверзла ему слух, а священная гора Киферон открыла гласы Всевышнего, слышанные его матерью Антиопой. Не выпускал Амфион из рук кифары, этой «давидовой лиры» Древней Эллады, и сочинял песнопения во славу Вышнего. Высокою тоскою исходила его душа:
«Где отец? Где мать? Где наша таинственная родина? Для чего пришли мы в этот мир? Бог не дал нам земных покровителей. Не познали мы материнской ласки и отчего благословения и наставления. Но приготовил нам удел выше смертных. А дорогой старец наш питал нас как мать от нетленных сосцов Премудрости и как отец покрывал в наших слабостях и лепил духовно».
Великую радость Амфиону доставляло укрощать злых духов пением божественных гимнов. Не было на земле и в подземном мире существа, которое не пленилось бы сладкозвучием его лиры.
K
Ненавидела Антиопу жена фиванского правителя Лика (‘ликмал’ — «уничтожать», «стирать с лица земли») Дирка (инквизиция, «другая невеста», кесарева). Дошел до них слух о двух непорочно зачатых ею детях. Оба, Лик (симфонический царь-уничтожитель) и подозрительная Дирка, искали только часа расправиться с Антиопой.
Дирка особо злобствовала, считая Антиопу мошенницей и блудницей, зачавшей близнецов от пьяного солдата. «Куда девала ты своих детей?» — домогалась у «ведьмы» эта мать-инквизиция на допросах. И фиванский царь Лик требовал указать место, где она бросила близнецов.
Оба как огня боялись детей Антиопы. Было им открыто, что мессианистические помазанники примут на себя правление Фивами. Тогда многие преступления, скрываемые Ликом и Диркой, будут открыты народу и проклянут их обоих потомки.
Но Антиопа выдержала допросы и пытки, не сказав ни слова. Лик приказал заковать ее в чугунные цепи и бросить в подземелье, куда не проникал луч солнца. «Не пройдет нескольких дней, как эта чертовка заговорит или спятит», — успокаивал жестокую Дирку ее супруг.
K
Дни и ночи проводит страстнаoя Антиопа в подземелье фиванской тюрьмы, не в силах двинуть шеей, скованная по рукам и ногам тяжелыми железными цепями. Уже и руки поднять не может. Обратилась живая в каменную статую и сердце ее остановилось.
А во внутреннем горит свеча. Ангел Всевышнего посещает ее и поит из священного сосуда, облегчая ее страдания. Не в силах больше терпеть, Антиопа засыпает. А когда просыпается, силы возвращаются рукам и разум голове и сердцу.
Чуть больше полугода провела Антиопа в подземельях фиванской темницы. А любовь Всевышнего познала больше, чем в мирские свои дни. И уже не хотела слагать с себя уз тюремных. Ничего слаще ангельской чаши не знала.
Ангел прилетал и утешал ее. «Как мои мальчики?» — «Оба они на воспитании у старца. Ипполит спасет тебя и их обоих. Он тайный покровитель вашей священной семьи, Иосиф Обручник и Иосиф Аримафейский в одном лице.
Дочь моя, ты должна выстрадать царство мира в семивратных Фивах. Тогда народ изберет царями Зета и Амфиона вместо ненавистных Лика и Дирки».
«Как мои мальчики?» — «Священная коза Амалфея питает их из рога изобилия. Они прекрасны, как ипостаси Всемогущего. Боги покровительствуют им. Будь спокойна», — утешает старец Ипполит, являясь в темнице Антиопе.
K
При одном из явлений ангел уже не держал в руках чашу, но легким движение руки коснулся цепей и они спали сами собой.
— Выходи! Ты свободна.
— Как? Что? Нет, я хочу остаться здесь. Здесь Брачный одр. Закованная в цепи я не совершу ни одного греха. Душа моя, закованная в цепи, обретает крылья.
