Все снова возвращается на круги своя. Мне противен этот воздух. Мне противна эта жизнь.

В моей голове снова появляются те мысли, от которых я , как мне показалось, избавилась. « 5 дней, Глория, тебе осталось всего 5 дней

Белое пространство. В лицо ударяет приятный прохладный воздух. Я осматриваю все кругом, пытаясь разобраться ,где я. Чувствую необъяснимую легкость, будто я парю. А может быть , я умерла? Господи, хоть бы это было так.

Слышны приближающиеся шаги. Вмиг мое сердцебиение учащается, я вновь осматриваюсь, но никого не вижу. Что со мной происходит?!

- уже проснулась? –спрашивает меня до боли знакомый голос, я оборачиваюсь и вижу перед собой Ребекку.

Она в длинном белом платье, который сливается с тем пространством, в котором мы находимся.  Я не верю своим глазам, сначала я испытываю испуг, но затем уголки моих губ приподнимаются. Она стоит здесь, передо мной цела и невредима.

- Беккс? –произношу тихо я –Господи, Беккс! – я обнимаю ее крепко-крепко. Я чувствую ее тепло. Она обнимает меня в ответ и смеется .

- ты чего?

-….я думала, что  ты…- я смотрю ей в глаза. Они светятся от радости.

Я знала ,что это сон. Она жива! И мне действительно приснился дурной сон. Я вздыхаю с небывалым облегчением.

- Глория, тебе нужно уходить –внезапно говорит мне она.

- куда уходить?….Подожди, а где мы вообще? –говорю я, в очередной раз осматриваясь.

- тебе нельзя здесь находиться.

- где здесь…?

Ребекка делает шаг назад, затем еще один. Она идет спиной вперед , не сводя с меня своих ,теперь уже поникших глаз.

- Беккс… -говорю я, не понимая, что происходит.

- меня там ждут. Прости. –Ребекка разворачивается и стремительно начинает отдаляться.

- Беккс! –кричу во всю глотку я – Беккс, прошу тебя, не уходи! Беккс!!!

Синие стены. Противный запах от холодного бетонного пола, на котором я лежала всю ночь.  Мне начинает не хватать воздуха. Острая боль пронизывает все тело. Кажется, что все кости переломаны. Я смотрю на свои руки, они приобрели едкий бордовый оттенок из-за застывшей крови. Не могу полноценно пошевелить пальцами, потому что кисти жутко ломит, от вчерашних ударов.

А внутри себя я снова слышу выстрел. И так повторяется каждую секунду. Слышу выстрел и вспоминаю ее падение. Слышу выстрел и вспоминаю, как она умирала у меня на руках. Как только я понимаю, что больше никогда не услышу ее голос, не увижу ее улыбку, ее блестящих глаз, меня начинает всю трясти. От истерики. Я не могу уже кричать из-за сорванного голоса. Но я кричу внутри себя. Закрываю глаза и плачу. Молча и без единой слезинки. Наверно во мне уже не осталось слез. Не осталось ничего, кроме простреливающей боли.

«Мы еще встретимся, малышка» -проносится у меня в голове. Я смотрю на запачканный кровью браслет с буквой «S» и мне становится в два раза больнее. Это все, что осталось у меня от него. Вспоминаю наше последнее объятие и снова начинаю задыхаться.

Слышу скрип решетки и чье-то дыхание.

- Макфин, на выход. За тебя внесли залог –говорит грубый мужской голос.

И кто же внес этот залог? Папа. Конечно он. Они с Нэнси уже здесь. Я представляю нашу встречу ,и по моей коже начинают бегать мурашки.

Нет…этого не может быть. Это происходит не со мной.

- поднимите ее –говорит тот же голос.

Ко мне подходят два человека и поднимают за плечи. Я чуть ли не взвизгиваю от новой порции боли. Меня выводят из камеры. Я еле-еле переставляю ноги.

- к стене –приказывающим тоном говорит мне двухметровый мужчина в форме. Я слушаюсь его. Он закрывает замок на решетке.

- вперед.

Из-за тусклого света в темном узком с запахом сырости коридоре, у меня щиплет в глазах.

Волосы совсем запутались и как пакли болтаются у меня на голове. Мою одежду « одеждой» назвать трудно. На мне просто груда грязных тряпок с довольно неприятным запахом. Кожу на руках противно тянет, и ладони, словно клешни, я не могу их расправить. Представляю, как омерзительно я сейчас выгляжу. И в таком виде меня сейчас увидит отец. Теперь представляю его выражение лица и мысли о том, какая у него гнусная дочь.

Мы  доходим до двери какого-то кабинета. Медленно сглатываю ком в горле. Сердце снова бьется в бешеном ритме. Каждый удар отдается эхом. Дверь открывается. В глаза теперь бьет резкий дневной свет. Я делаю шаг вперед. Прядь грязных волос оказывается у меня на лице, закрывая глаза. Сквозь нее я пытаюсь ознакомиться с тем местом, в котором я нахожусь. Маленький кабинет. За большим столом сидит мужчина средних лет в форме, на стуле около него сидит мой отец, а рядом с ним стоит Лоренс.

Все трое уставились на меня. Я без всяких эмоций смотрю прямо в глаза отцу. Он смотрит на меня. Знакомое «каменное» лицо. Но я чувствую, что сейчас творится у него в душе.

- Глория… — Нэнси подходит ко мне и обнимает. Я стою, словно статуя, даже не протягиваю руки к ней, продолжая смотреть на своего папашу.

Нэнси убирает прядь с моего лица и начинает рассматривать меня.

- Господи, что с тобой? Почему она в таком состоянии находилась здесь?! Неужели вы не могли отправить ее в клинику?

- мы не центр милосердия –говорит следователь –Глория , присаживайся.

Я сажусь на стул прямо перед ним. Чувствую, как отец просверливает меня своим взглядом.

- завтра вы отправляетесь во Флориду с нашими сопровождающими. Вы привезли документы девушки?

- да, привезли –сухо отвечает отец.

- хорошо.

- и что будет дальше?

- а дальше вашей дочерью будут заниматься местные власти. Советую вам побыстрее нанять адвоката. Распишитесь здесь – следователь дает отцу какую-то бумагу.

- …скажите, а где Ребекка? – спрашиваю охрипшим голосом я.

- ее тело транспортируют в цинковом гробу так же во Флориду.

Когда он произнес «тело» у меня сильно закололо в груди. Губы дрожат, я едва сдерживаюсь, чтобы не разреветься у всех на виду.

- можно увидеться в последний раз с Алексом, Стивом и Джеем, пожалуйста.

- нет, это исключено.

В этот момент, я окончательно понимаю, что больше никогда не увижу ребят. В груди закололо еще сильнее.

- я прошу вас, хотя бы одну минуту , мне нужно их увидеть –слезы самопроизвольно посыпались из глаз.

- я же сказал, нет.

-да неужели я так много прошу! –кричу охрипшим голосом я.

- Глория… -говорит отец, но его слова проносятся мимо меня.

Я падаю на колени и смотрю в глаза следователю.

- пожалуйста, я вас умоляю, я должна их увидеть!

- Глория ,успокойся – говорит Нэнси.

- повторяю, у нас не центр милосердия. Я не собираюсь устраивать встречи будущих заключенных.

Его слова , как удар ножом в спину. Они нанесли мне точно такую же боль.

Я медленно поднимаюсь с колен. Продолжаю смотреть в глаза этому бездушному человеку, а затем хватаюсь обеими руками за край его стола и опрокидываю его. От неожиданности все отскочили по сторонам. Громкий грохот раздался по всему зданию. В кабинет врывается охрана. С такой силой меня толкают лицом к стене,  что я царапаю щеку о поверхность стены.

***

Я становлюсь все дальше и дальше от ребят. Такси едет уже где-то полчаса до гостиницы, в которой папа  и Нэнси сняли номер.

Вот и все, Глория. Все то, от чего ты так старалась скрыться ,снова настигло тебя. Теперь я словно в капкане и мне уж точно не выбраться отсюда. Я уже начинаю потихоньку привыкать к боли , которая оглушает меня каждую минуту. По крайней мере, она помогает мне хоть на долю секунды забыть о ребятах, о Ребекке….и о том, что скоро все это закончится. Меня могут лишить свободы, но никто не сможет лишить смерти.

Подъезжаем к гостинице. Нэнси говорит, что они сняли двухкомнатный номер, так что мы не будем докучать друг другу.