- поплачь, тебе станет легче –говорит отец.

- легче? Мне станет легче, папа, если меня сейчас кто-нибудь пристрелит.

- послушай, я понимаю твое состояние. Увидеть, как убивают другого человека, хуже собственной смерти. Но не нужно доводить себя до такого. Тем более ты знала эту девочку не так давно.

- ты что несешь, а? да какая разница, сколько я ее знаю? День, два , неделю! Она мертва, папа. Она спасла мне жизнь, эта пуля принадлежала мне!  Мне! Я никогда себе этого не прощу, мне проще умереть, чем каждый раз закрывать глаза и видеть ее лицо, ее улыбку…Я не могу….я больше так не могу –говорю сквозь слезы я – это невыносимо. Она…такая маленькая, хрупкая, жизнерадостная поплатилась жизнью из-за такой мрази ,как я. Это несправедливо! …Знаешь,  ты прав. Я действительно чудовище. Если бы у меня была такая дочь, как я….я бы давно уже от нее избавилась.

Отец долго молчит.

-…Глория, я погорячился.  И я хочу, чтобы ты меня простила. Я знаю, это нелегко, но …

Эту девочку больше не вернешь. Такова ее судьба, ты должна понять это.

Впервые за шестнадцать лет моей жизни отец выслушал и понял меня. Я сижу перед ним, словно зомбированная ,и ничего не могу сказать.

- ложись и закрой глаза. Тебе нужно прийти в себя. А я пока посижу здесь.

Мои веки вмиг становятся тяжелыми.

***

Тихими шагами направляюсь к выходу. Нэнси, слава Богу, вернулась, и они спят в обнимку с папой. Несколько минут роюсь в отцовской барсетке и ,наконец, нахожу упаковку крепких сигарет с зажигалкой. Стараюсь как можно тише закрыть дверь.

Свобода.

Я иду по темному коридору гостиницы, спускаюсь на первый этаж и выхожу за пределы здания. Около гостиницы расположены несколько лавочек, я сажусь на одну из них. Закуриваю сигарету и с жадностью делаю каждую затяжку. Тишина. Я не знаю, сколько сейчас времени, но город кажется совсем пустым. Лишь изредка проезжают машины.

Закрываю глаза. Последняя ночь в Калифорнии. И где-то там, в десятках километрах от меня спят Стив, Джей и Алекс. Внутри все сжимается, когда я вспоминаю о них. Как бы то ни было, мне с ними было хорошо и я не жалею, что познакомилась с ними. На мгновение  представляю, что бы было, если мы не поехали на встречу к Дезмонду. Мы бы остались в нашем теплом убежище. Я и Ребекка готовим на кухне ужин для ребят. Джей смеется над нашей с Беккс неуклюжестью, Стив подходит ко мне сзади и медленно обнимает, целуя мою шею, а Алекс сидит на диване и как наш «вожак» наблюдает за всем происходящим.

Открываю глаза. Возвращаюсь в реальность. Я уеду завтра домой и еще неизвестно, что меня там ожидает. Парней ждет «хороший» срок, а Ребекка…..осталась лишь в моих самых светлых воспоминаниях.

- ты когда-нибудь перестанешь сбегать?

Я оборачиваюсь и вижу рядом со мной отца, который уставился на сигарету в моей руке.

- прости…да, пап, я курю. Отшлепаешь меня за это?

Он, молча, берет сигарету из моих рук и кидает ее в урну.

- пойдем спать. Завтра будет тяжелый день.

Люди бегут толпами, волоча за собой огромные чемоданы. Слова диктора аэропорта кажутся мне неразборчивыми и доносятся до меня лишь громким эхом. Я иду «на автопилоте». Просто сделала сама себе команду: « Так надо. Делай все, что они говорят». Передо мной идут двое вооруженных сопровождающих в форме, позади меня плетутся Нэнси и отец. Проходящие мимо меня люди, не смотря на суету и бешеную беготню в аэропорту, успевают озарить меня недоумевающим взглядом, полным любопытства или осуждения.  Но мне все равно. Я лишь подчиняюсь ситуации. Иду молча, как можно реже смотрю по сторонам ,не привлекая к себе внимания. Несмотря на мое внешнее фальшивое спокойствие, внутри меня все бушует. Я представляю, как вырываюсь из своих невидимых «кандалов» и бегу, настолько быстро, насколько мне предоставляют это мои силы. Я бегу, в надежде, что я все еще смогу увидеться с ребятами. Бегу и смеюсь, мимолетом глядя в лица ничего не соображающих прохожих. Бегу и уже предвкушаю свою свободу.

Но я вновь возвращаюсь в реальный мир. И мне становится очень горько на душе.

Полчаса в зале ожидания, затем диктор оповещает нас о том, что производится посадка на рейс № 180 Палм-Спрингс – Майами. Вот и все. Пройдет несколько часов, и я снова окажусь во Флориде. Удивительно, но мне кажется, что я не была там целую вечность. Да я бы еще столько же туда не возвращалась. Мне противен мой город, люди, проживающие в нем. Вспоминаю, как мы с музыкантами каждый день колесили по разным незнакомым городам. Слезы снова на глаза наворачиваются. И уже сидя в самолете, я не могу совладать со своими эмоциями. Я как могу, скрываю слезы, но они, то и дело, что скатываются с моих покрасневших щек. Руками вцепляюсь за сидение, закрываю глаза и снова настраиваю себя на «спокойствие». Так нужно, Глория, ты просто должна это вынести.

***

Меня разбудили уже на посадке. Спросонья я еще мало, что понимаю. Но, наконец, мое сознание стало на тропу пробуждения – я дома. Вернее еще несколько часов и я буду в Бревэрде . Внутри меня что-то перевернулось. Так больно осознавать, что я снова здесь.

Полицейские сопровождают нас до самого дома. Внезапно, мы слышим какой-то шум за пределами автомобиля. Я смотрю в окно и вижу толпу журналистов, корреспондентов с огромными фотоаппаратами, диктофонами, видеокамерами и микрофонами. Я нервно улыбаюсь. С ума сойти, из всего того, что произошло ,эти клоуны устроили настоящий цирк. Для них мое исчезновение и смерть Ребекки это лишь новая статья в их идиотских газетах и приличный гонорар. Господи, как же мерзко.

Отец выходит первый, вместе с ним двое полицейских.

- вы Дэвид Макфин? Как вы прокомментируете ситуацию, в которую ввязалась ваша дочь?

- вы знаете, кто именно убил Ребекку Донелл?

- Глория Макфин и Ребекка Донелл были в рабстве?

- пошли все вон отсюда! –кричит отец.

Полицейские начинают всех расталкивать.

- так, Глория, сейчас мы с тобой вместе выходим и быстро идем к дому. Только не останавливайся, хорошо? –спрашивает Лоренс.

- да.

Я и Нэнси вылезаем из машины и быстрым шагом направляемся к дому. В глазах мелькают яркие ослепляющие вспышки от фотоаппаратов. В ушах стоит гул от голосов журналистов. На секунду я теряю свою ориентацию, но рука Лоренс помогает мне не упасть. Мы заходим домой. Я пытаюсь отдышаться.

- кошмар какой-то –говорит Нэнси.

- закрой дверь на замок, не хватало, чтоб они еще в дом вломились –говорит отец, задергивая шторы.

Вот они, мои родные стены. Мой дом. Вспоминаю, как мы ночевали на улице, на холодной влажной земле, и знаете, я бы вновь это перенесла, но ни за что бы не вернулась домой. Медленно поднимаюсь по лестнице. Захожу в свою комнату, закрываю дверь .

Смотрю на свою кровать. Солнце пробивается сквозь закрытое окно, освещая нежный тон обоев, и оставляя блики на шкафу. На мгновение мне показалось, что я никуда и не убегала. Что это лишь был сон, с которым я так сильно не хотела расставаться. Опираюсь спиной о стену и медленно скольжу вниз, поджимая под себя колени. Ну что ж, а теперь начнется мое самое главное испытание. Остается несколько жалких дней моей жизни, и я обязана не сорваться и пережить их.

***

Мы сидим в гостиной, передо мной стоит высокая женщина в строгом черном костюме. Я уже чувствую, что этот разговор будет не из легких.

- меня зовут Кейт, я инспектор по делам несовершеннолетних. Теперь, Глория, мы будем с тобой видеться довольно часто –женщина присаживается на стул и смотрит прямо мне в глаза своим суровым взглядом –вы уже наняли адвоката?

- еще нет –отвечает отец.

- ну что ж, тогда перейдем сразу к делу. Дэвид , ваша дочь совершила такие правонарушения, как продажа и хранение наркотиков, а также участие в разбойных нападениях. Как вы понимаете ,это все очень серьезно. Поскольку Глории еще нет восемнадцати, то ей светит отбывание срока в колонии для несовершеннолетних, а затем, если так решит суд, то ее направят в так называемую «колонию для взрослых» . Если все-таки судьи сжалятся над вами и ей назначат условное наказание при домашнем аресте, то и это не изменит ваше положение. Дело в том, что с любой судимостью у вас возникнут проблемы при поступлении в любой университет Соединенных штатов. Также ни один нормальный работодатель не захочет видеть в своем руководстве такого «работника».