Осмотр корпуса показал Джону Манглсу, что при посадке на рифы «Макари» мало пострадал. Конечно, во время снятия брига часть фальшкиля, увязнув в песке, могла остаться в нем, но это было не опасно.

Когда был закончен осмотр внутренних частей судна, Вильсон нырнул в воду, чтобы выяснить положение «Макари» на мели. Оказалось, что бриг, обращенный носом на северо-запад, сел на песчано-илистую мель, очень круто опускающуюся в море. Нижняя оконечность форштевня и две трети киля глубоко застряли в песке. Остальная же часть до ахтерштевня была в воде, глубина которой в этом месте доходила до пяти саженей. Таким образом, руль не увяз и мог действовать свободно. А это давало возможность воспользоваться им при первой же надобности.

В Тихом океане прилив не особенно велик, но все же Джон Манглс рассчитывал на него, чтобы снять с мели «Макари». Бриг стал на мель приблизительно за час до начала отлива. С наступлением отлива бриг все больше и больше кренился на правый борт. В шесть часов утра, в момент наибольшего отлива, этот крен достиг своего максимума, но подпирать бриг еще не было необходимости. Благодаря этому можно было сохранить реи и шесты, которые нужны были Джону Манглсу для той временной мачты, которую он собирался поставить на носу брига.

Оставалось принять меры для снятия «Макари» с мели. Работа эта была долгая и утомительная. Было, конечно, немыслимо подготовить все, что требовалось, к приливу, то есть к двенадцати с четвертью часам дня. На первый раз можно было лишь надеяться увидеть, какое действие окажет подъем воды на свободную часть брига, и уже только во время следующего прилива необходимо было напрячь все силы, чтобы снять «Макари» с мели.

– За дело! – скомандовал Джон Манглс.

Новые матросы насторожились в ожидании приказаний своего капитана. Джон Манглс начал с того, что распорядился убрать паруса. Майор, Роберт, Паганель под руководством Вильсона взобрались на марс. Надутый ветром грот-марсель мешал бы высвобождению судна. Надо было его убрать, и это кое-как было сделано. Затем после упорной и тяжелой для неумелых рук работы грот-брам-стеньга была выдернута из шкива. Юный Роберт, проворный, как кошка, и отважный, как юнга, оказал существенную помощь своим товарищам в этой нелегкой операции.

Затем надо было бросить якорь, а то и два позади кормы, против киля. Эти якори должны были во время прилива стащить с мели «Макари». Такая операция – дело нетрудное, когда имеется шлюпка. Тогда якорь подвозят к нужному, заранее назначенному месту и там бросают. Но здесь, когда не имелось никакой лодки, надо было чем-то ее заменить.

Гленарван был настолько сведущ в морском деле, что ясно понимал необходимость бросить якорь для снятия судна, севшего на мель во время отлива.

– Но как же это сделать без лодки? – спросил он Джона Манглса.

– Нам придется соорудить нечто вроде плота из кусков сломанной фок-мачты и пустых бочонков, – ответил молодой капитан. – Забросить якори при таких условиях будет трудновато, но возможно, ибо якоря «Макари» невелики. А если они будут заброшены и не сорвутся, я надеюсь на успех.

– Хорошо. Не будем же терять время, Джон.

Все, и матросы и пассажиры «Макари», были вызваны на палубу, и каждый из них принялся за работу. Топорами перерубили снасти, еще удерживавшие фок-мачту. Мачта эта была сломана у топа, так что марс легко удалось снять. Джон Манглс предназначил этот материал для постройки плота. Сбитую марсовую площадку укрепили на пустых бочонках, чем дали ей возможность выдержать тяжесть якорей. К этому плоту приделали для управления кормовое весло. Впрочем, отлив и так должен был отнести плот за корму, откуда, забросив якоря, легко было вернуться на судно, держась за протянутый с него канат.

К полудню работа над плотом была наполовину закончена, и Джон Манглс, поручив Гленарвану наблюдать за работающими, занялся определением местонахождения брига – было чрезвычайно важно это узнать. К счастью, Джон Манглс нашел в каюте Билля Галлея справочник Гринвичской обсерватории и секстант, очень грязный, но еще годный для работы. Молодой капитан вычистил его и принес на палубу.

С помощью этого секстанта ему удалось определить, что они находятся под 38° широты, а будучи у западного берега Новой Зеландии, он знал долготу: 171°13′.

Справившись по карте Джонстона, купленной Паганелем в Эдене, Джон Манглс убедился, что авария произошла у входа в бухту Аотеа, выше мыса Капуа, у берегов провинции Окленд. Так как город Окленд находится на тридцать седьмой параллели, то, значит, «Макари» был отнесен на один градус к югу от своего пути, и теперь, для того чтобы попасть в столицу Новой Зеландии, ему нужно было подняться на этот градус к северу.

– Переход в какие-нибудь двадцать пять миль. Пустяк, – сказал Гленарван.

– Пустяк, если проплыть эти двадцать пять миль по морю; долгий и трудный путь, если пройти их по земле, – возразил Паганель.

– Поэтому сделаем все, что в человеческих силах, чтобы снять «Макари» с мели, – сказал Джон Манглс.

Снова принялись за работу. В четверть первого начался прилив, но Джон Манглс не мог им воспользоваться, ибо якоря не были еще заброшены. Все же он с некоторым волнением наблюдал за тем, что делается с «Макари». Не всплывет ли бриг благодаря приливу? Это должно было решиться в течение пяти минут.

Стали ждать. Раздался треск. Он происходил если не от поднятия судна, то все же от сотрясения его подводной части. Бриг не сдвинулся, но Джон Манглс возымел некоторые надежды на следующий прилив.

Снова закипела работа. К двум часам плот был готов. На него погрузили малый якорь. Джон Манглс и Вильсон поместились на плоту, предварительно прикрепив к корме судна перлинь.[73] Прилив отнес их на полкабельтова; здесь они бросили якорь на глубине десяти саженей. Якорь хорошо держал, и плот вернулся к бригу.

Теперь предстояло заняться вторым, большим якорем. Спустить его оказалось труднее. Но затем плот снова отнесло приливом, и вскоре второй якорь был брошен позади первого, но уже на глубине пятнадцати саженей. Покончив с этим, Джон Манглс и Вильсон, подтягиваясь на канате, вернулись к «Макари».

Канат и перлинь накрутили на брашпиль, и все бывшие на «Макари» стали ждать нового прилив – разгар его должен был наступить в час ночи. Было еще только шесть часов вечера.

Джон Манглс похвалил своих матросов, а Паганелю даже дал понять, что при хорошем поведении и храбрости он когда-нибудь может стать и боцманом.

Тем временем мистер Олбинет, уже потрудившийся в поте лица, вернулся на кухню. Здесь он занялся приготовлением сытного обеда, который пришелся как нельзя более кстати. Вся команда брига чувствовала сильнейший аппетит. Обед полностью удовлетворил всех и дал путешественникам новые силы для предстоящих работ.

После обеда Джон Манглс принял последние меры предосторожности, которые должны были обеспечить успех задуманного плана. Когда речь идет о снятии с мели судна, нельзя допустить ни малейшей оплошности. Подчас дело не удается, и киль не покидает своего песчаного ложа из-за самой незначительной перегрузки.

Джон Манглс уже распорядился выбросить в море большую часть товара для облегчения брига. Теперь же остальные тюки с кожей, тяжелые шесты, запасные реи, несколько бочек с балластом были перемещены на корму, для того чтобы она своей тяжестью помогла подняться форштевню. Вильсон и Мюльреди вкатили на корму еще несколько бочонков, которые они затем наполнили водой. Эти последние работы были закончены только к полуночи. Вся команда устала до изнеможения, что было особенно прискорбно, ибо вскоре должно было понадобиться напряжение всех ее сил. Это заставило Джона Манглса принять новое решение.

К этому времени заштилело. Легкая зыбь едва бороздила поверхность моря. Джон Манглс, всматриваясь в горизонт, заметил, что юго-западный ветер меняется на северо-западный. Моряк распознал это по особому расположению облаков и их окраске. Вильсон и Мюльреди были такого же мнения, как и их капитан.