— Пойдем… — Дайрина направилась в сторону своего дома, даже не оборачиваясь. Уверенная, что мужчина следует за ней.

— Того, что мы узнали, мало, да? — Рейст подавил очередной зевок, совпавший с грустным вздохом.

— Мало, — женщина фыркнула про себя над «мы узнали», но злиться на парня уже давно расхотелось.

Ну правда, глупо же ревновать его к старой контрабандистке? К тому же записанной у него в документах как единственное контактное лицо на случай, если с ним что-то случится.

Понятно, что за помощью он обратился к ней… Обидно, но понятно. Гораздо важнее то, что не выдает эту старушку, даже во вред себе.

— То есть у вас все равно из-за меня будут неприятности? — и голос расстроенный.

Действительно виноватый и расстроенный. Странно, что он изначально не подумал о том, как подставляет ее, спасая Ойли.

— У тебя еще есть возможность постараться вернуть мне мальчишку завтра утром, — предложив этот вариант, женщина незаметно, но с большим интересом принялась наблюдать за поведением Рейста.

Сначала мужчина явно собирался дернуться в сторону площади. Потом, опустив голову вниз, принялся пинать ногой камень мостовой, словно срывая на нем внутреннюю злость. Затем вздохнул и, посмотрев Дайрине в глаза, помотал головой:

— Простите… Вы же тогда его отдадите… А может, правильнее вернуть его родственникам матери… Или вообще…

— Вообще никому не отдавать? — с ехидством уточнила женщина.

Рейст с легким укором посмотрел на Дайрину и вновь тяжко вздохнул.

— Госпожа Кайврайдос является его вторым официальным опекуном после матери, она оплатила его обучение в Джордане и по закону, если мы не найдем его мать живой и невредимой, он должен перейти в ее собственность.

— Пацан ее боится до трясучки, — упрямо пробурчал Рейст.

— Пойдешь освобождать всех мужчин? — неодобрительно хмыкнула Дайрина.

Помнится, в юности она мечтала спасти красивого наложника, томящегося в гареме злой, сварливой, старой госпожи. В ее фантазиях этот наложник был то робкий и послушный невинный ягненок, то раскованный опытный соблазнитель, но в любом случае он обязательно влюблялся в свою спасительницу и ублажал ее ночи напролет…

Потом в мечты ворвалась реальность. Как-то между делом выяснилось, что большинство наложников все устраивает и они не очень рвутся из гаремов в городские дома среднего класса. А по ночам чаще хочется спать, а не наслаждаться красивым мужчиной.

— Зачем «всех»? — удивился Рейст. — Мне до всех дела нет, а пацан, он… Хороший он. Светлый.

Вернувшись домой, Дайрина, раздеваясь на ходу, тут же направилась в ванную. Принять душ, умыться и упасть в кровать… А этот… спасатель, к праотцам его героизм и его самого… пусть что хочет, то и делает.

Рейст собрал раскиданную женщиной одежду, отряхнул, аккуратно повесил на кресло в спальне и уселся на коврике, спиной облокотившись на спинку кровати.

Выйдя из ванной, Дайрина с интересом полюбовалась на молчаливо-хмурого мужчину. Задумалась, выбирая. С одной стороны, как он верно заметил, хороший секс не повод, но и все происходящее тоже не повод отказываться от хорошего секса. С другой… пусть помучается. Ему полезно. Раскаяние требует поэтапного подхода и одиночества.

— Спокойной ночи. На коврике спать не обязательно — кровать широкая, всем места хватит.

Усмехнувшись мысленно, отметив, как мужчина вздрогнул, словно от удара, Дайрина, довольная собой, залезла под одеяло и тут же уснула.

Рейст, который буквально полчаса назад хотел спать так, что боялся упасть и заснуть на улице, внезапно понял, что у него бессонница. На кровать ложиться он себе позволить не мог, даже после разрешения госпожи. Наоборот, из-за ее доброты хотелось пойти и долго стучаться головой обо что-нибудь твердое.

Причем разум вопил, что он все сделал правильно — доверился той, которая никогда не подводила, спас пацана от злой родственницы… А подсознание старательно намекало, что он подлец, каких мало. Бессовестный подлец, тля!

Только ситуация была такой, что как ни поверни, все равно кому-то будет плохо. Только он выбрал пацана, не подумав, что будет с капитаном. А если ее после такого уволят?!

От этой мысли Рейст подскочил с коврика, как ужаленный, и рванул на кухню. Потому что сидеть спокойно не получалось, а разбудить сладко спящую госпожу не хотелось.

В процессе беготни мужчина перемыл все полочки, пересортировал сваленные без всякой системы хозяйственные товары, чай, сахар, приправы какие-то древние… Выяснил, что кухней практически не пользуются по назначению, в холодильнике почему-то хранится хлеб и больше там ничего нет, госпожа любит овсяное печенье и упаковки этого добра в разной степени затвердевания прячутся в самых неожиданных местах кухни…

Рано утром Дайрина выползла умываться и наткнулась на Рейста, свернувшегося в клубочек на полу в коридоре. Ее туфли он вычистить успел, а вот на второй паре сапог сломался…

Для того чтобы просто выслужиться перед будущей госпожой — слишком много усилий. Так что, скорее всего, старался парень от души и из любви к порядку.

Может, это он так по-своему вину загладить пытается?

— Подъем! — капитан отдала приказ в полголоса, но Рейст тут же подскочил, сонно моргая и отчаянно мотая головой.

— Да, госпожа! Простите… я…

— Ты не дополз до кровати, я заметила. И правильно сделал, потому что твоя одежда не белая, а серая. Так что отправляйся приводить себя в порядок и застирай свои тряпки.

— Но у меня запасных нет… — растерянно пробормотал Рейст, мысленно соглашаясь с тем, что штаны на коленях темно серые, а рубашка попахивает потом. В приюте ему бы выдали новые вещи… Чистые, по крайней мере.

— Возьмешь какое-нибудь из моих платьев, — съехидничала Дайрина.

Но потом сама направилась к шкафу, мысленно предвкушая, как будут озадачены аристократки. Причем напрямую спросить ни одна не решится… После того, как мужчинам разрешили носить оружие и обучаться на телохранителей, ни у кого даже сомнения не возникнет при виде Рейста в форме гвардейца.

Так… Вот…Отлично!

Когда мужчина с обреченным выражением лица вошел в комнату, Дайрина, обернувшись, удовлетворенно хмыкнула. Глаз-алмаз! Ее штаны пятилетней давности сядут идеально. Причем они ей были велики, и она их не обрезала, а подшивала. С рубашками будет сложнее, но у нее есть свободные футболки.

— Ну как?

Полностью обнаженный мужчина с утюгом в руках — потрясающее зрелище, но немного… эм… особенно когда утюг выпускает облако пара… опасное.

Брюки действительно сели, как влитые. И сразу видно, что форменные. Даже в сочетании с белой футболкой.

Рейст постоянно краем глаза пытался оценить себя в зеркале и слегка стыдился того факта, что до неприличия нравится сам себе в этой одежде. Особенно после того, как капитан накинула ему на плечи парадный китель и довольно хмыкнула:

— А тебе идет форма!

При этом женщина, стоя сзади, приобняла Рейста за плечи и прижалась щекой к его руке, чтобы лучше видеть отражение в зеркале.

— Спасибо, госпожа, — мужчина окончательно смутился, потому что даже забыл, когда последний раз любовался на себя, не наряжаясь на работу.

— Ладно, провокациями заниматься не будем, — усмехнулась Дайрина, сняла и повесила китель обратно в шкаф.

Рейст горестно вздохнул, одернул футболку и, не удержавшись, довольно улыбнулся. Пусть его и наряжали почти как куклу, но все равно было приятно. И даже совесть на какое-то время заткнулась.

— Пойдем, у нас сегодня тяжелый день!

* * *

В списке было пять женщин и, само собой, раннему подъему ни одна не обрадовалась. Но выставить капитана гвардии, сразу указав на дверь, тоже ни одна не рискнула.

В присутствии мужчины официальный допрос превращался в обычную беседу двух госпожей, обсуждающих третью. Чашечка тайшу, печенье, фрукты… В одном доме даже пирогами с ветчиной и сыром угостили. И непринужденный разговор о том, когда и почему пути одной из собеседниц могли пересечься с госпожой Кайврайдос.