Уахсит выхватил шашку и рассек быку живот. Из живота быка выскочила косуля. Уахсит рассек ей живот и оттуда вылетели три ласточки. Он их поймал и помчался назад. И как только он вернулся с ласточками в руках, Калаур стал слабеть — его уже не держали ноги. Никто уже не пел. Все подданные Калаура сидели пригорюнившись, схватившись за головы.

Уахсит потребовал, чтобы колдун вышел к нему. И когда Калаура привели, Уахсит крикнул ему:

— Ну-ка, герой Калаур, сын Шауардына, покажи теперь свое мужество!

И Уахсит поднял над головой ласточек. Калаур понял, что погиб, и взмолился:

— Не губи мою душу, а только выколи мне глаза, а я за то буду всем рассказывать о тебе и восхвалять тебя!

— Нет! — ответил Уахсит. — Похвала такого злодея хуже всякой брани...

С этими словами он свернул голову двум ласточкам — и у колдуна выпали глаза. А когда он расправился с третьей, у колдуна пошел черный дым из рта, и он умер.

Уахсит взял все богатство колдуна, сел на золотую арбу и приехал к приемному отцу с невестой и отыскавшимися по дороге провожатыми.

Тем временем тот уже решил, что его приемный сын погиб, и теперь очень обрадовался его прибытию, да еще с невестой.

Отсюда Уахсит отправился к братьям. Там, у братьев, и справили свадьбу.

Целую неделю веселились нарты.

ДВЕ МЫШИ

Однажды домашняя мышь где-то повстречалась с лесной мышью.

Поздоровались они, познакомились. Домашняя мышь спросила лесную, как она поживает и чем кормится.

— У меня всего вдоволь, — ответила лесная мышь. — У нас в лесу пищи сколько хочешь, только собирай! Живу я в дупле. А под корнями я себе вырыла кладовую и храню в ней припасы на зиму.

— Скромненько ты живешь, как я погляжу! — сказала ей домашняя мышь. — Заботы и работы, видно, у тебя порядочно. То-то ты такая худая. А я живу в городе и владею всеми домами, всеми магазинами и складами. Живу я на всем готовом и никогда ни о чем не беспокоюсь. Но я не прочь посмотреть твое жилье и заглянуть в твою кладовую.

И вот лесная мышь повела к себе городскую. Она показала ей свои запасы — орехи, каштаны, желуди, коренья — и радушно угощала гостью.

— Все это недурно, — сказала ей городская мышь, — но тебе приходится всегда поститься. А вот я угощу тебя балыком, салом, ветчиной! Пойдем ко мне в город!

Хвастливость городской мыши обидела лесную, но что она могла возразить своей новой чванливой знакомой? Отправилась она посмотреть, как живет городская мышь.

Пришли они в город и пробрались в тот дом, где жила городская мышь. Тут она заносчиво объяснила гостье:

— У меня две квартиры: зимняя — под полом, где тепло и уютно. А летняя — на чердаке: там очень просторно и к потолку подвешены баранина, ветчина и сало. Кроме того, в моем владении все буфеты и сундуки. Я могу есть до отвала и распоряжаться хозяйским платьем. И ковров у меня сколько угодно. А ты, небось, бегаешь только по сухой листве да моховым кочкам...

Сказала все это городская мышь для того, чтобы показать своей гостье, какая та бедная и ничтожная.

— Зато у нас в лесу так хорошо поют птички! — пробовала хотя бы чем-нибудь похвалиться лесная мышь.

— Что птички! У нас здесь музыканты так играют, что с ними не сравниться и всем твоим птичкам! — гордо сказала городская мышь и повела свою лесную гостью на чердак.

Здесь она угостила лесную мышь сушеным инжиром, сыром и салом и смело лазила всюду.

Гостья, смущенная таким обилием пищи, скромно откусывала по кусочку от всех этих богатых яств.

— Ну, теперь пойдем, я тебе покажу, где живут люди, которые все это для меня заготовляют, — сказала городская мышь и повела гостью по перекладинам чердака. Отсюда они стали смотреть в щель.

У очага сидела кошка. Лесная мышь никогда не видела кошки и стала спрашивать спутницу, что это за зверь.

Домашняя мышь тут же подумала: «Погублю эту простушку, завладею её добром и буду жить, когда пожелаю, в лесу, как на даче».

— Это моя старушка-мать греется у очага, — ответила она.

— Мне нужно с ней поздороваться, — сказала лесная мышь. — Только я не знаю, как принято у вас приветствовать старших.

— Ты скажи: «Укинчара, сикинчара, хурма-саки гуу»* (*Слова, не имеющие смыслового значения.), — и прыгни к ней. Она тебя примет приветливо, — ответила городская мышь.

Лесная мышь прыгнула на пол и очутилась около кошки, почтительно ей поклонилась и произнесла приветствие:

— Укинчара, сикинчара, хурма-саки гуу!

Кошка с удивлением уставилась на нее. А домашнюю мышь разобрал смех. Она вся тряслась от смеха, вертелась и приплясывала на балке, в восторге от своей злой затеи. Балка эта была гладкая, а домашняя мышь, лазая по салу, вымазала им лапки. Она поскользнулась и свалилась прямо перед самым носом кошки. Кошка почувствовала запах сала и сразу увидела, что эта мышь

жирнее лесной. Тут она пробормотала: «Гурмасти, сирмасти, маха-мадла мадлапсирири»* (*Слова, не имеющие смыслового значения.), — а затем схватила домашнюю мышь и задушила её.

А лесная мышь бросилась к двери, протиснулась под нее и едва спаслась от верной гибели.

С тех пор она дала себе зарок никогда не дружить с чванливыми, завистливыми и коварными.

ЛИСИЙ НРАВ

Как-то раз в охотничью яму свалились волк, медведь, лиса и заяц. Стали они советоваться, как выбраться оттуда, но ничего не смогли придумать. Прошло много времени. Звери сильно проголодались. Тогда хитроумная лиса предложила:

— Давайте закричим все разом, и у кого голос окажется слабее, того мы съедим.

Заревел медведь изо всей силы, протяжно завыл волк, звонко залаяла лиса. Своими голосами они заглушили слабый писк зайца. Голодные звери набросились на него и растерзали.

Однако вскоре голод снова начал их мучить. И решили звери опять испытать, чей голос окажется слабее.

На этот раз проиграл волк, который так выл в прошлый раз, что охрип. Бросились на него медведь и лиса, разорвали и стали делить мясо. Пока неповоротливый медведь выбирал для себя лучшие куски, лиса незаметно спрятала часть волчьего мяса в темном углу.

Наелся медведь до отвала и сладко уснул. А лиса, дождавшись, пока он захрапел, тихонько вытащила спрятанное мясо и стала лакомиться.

Проснувшись, медведь с удивлением спросил лису:

— Откуда ты достала это мясо?

Лиса ему ответила:

— Какой же ты недогадливый! Неужели ты не знаешь, как раздобывать мясо?

— Научи меня, — попросил медведь.

— Это очень просто. Подними лапу, вцепись когтями в свое ребро и потяни изо всей силы. Я всегда поступаю так в трудных случаях.

Поверил лисе медведь и так цапнул себя за бок, что сразу вывернул три ребра и тут же испустил дух.

Осталась лиса одна и принялась за медвежатину. Когда все мясо было съедено, лиса задумалась, что ей дальше делать. Напрасно ждала она, что кто-нибудь пройдет мимо ямы и вызволит ее, — никто не шел.

Над ямой росло дерево. И вот лиса увидела на нем дрозда, который вил гнездо. Долго следила за ним лиса разгоревшимися глазами, даже слюнки у неё потекли. Наконец, не выдержала и спросила:

— Милый дрозд, чем ты занят?

— Не видишь разве? Вью себе гнездо.

— Для чего тебе гнездо?

— Для того, чтобы вывести птенцов.

— Вижу, что ты на все руки мастер. Не можешь ли ты услужить мне? — и лиса пожаловалась на свою горькую участь, рассказала, как она оступилась и случайно попала в яму.

— Не дай мне погибнуть от голода, милый дрозд, помоги мне выбраться отсюда! — стала она слезно молить дрозда.

Сердобольный дрозд скок-поскок на ветке и задумался. Тогда лиса ему подсказала:

— Кидай в яму камушки, веточки, листья — все, что у тебя под деревом.

Послушался дрозд и взялся за дело.

Постепенно на дне ямы выросла горка. Увлеченный работой, дрозд забыл о лисьем нраве, приблизился к самому краю ямы. Лиса этого и ждала. Она взобралась на горку, прыгнула и свернула шею дрозду. Только перышки остались от доверчивого дрозда.